Воплощенное совершенство - Эбби Грин Страница 23

Склонив голову ему на плечо, Серена отрывисто дышала, а настойчивые пальцы умело ласкали ее сквозь тонкий шелк кружевного белья. И стоило им только скользнуть под последнюю преграду, как она судорожно закусила губу с такой силой, что из глаз брызнули слезы. Ощущение было столь сильным, что она непроизвольно попыталась свести бедра, но сильные руки удержали ее на месте.

Не в силах больше стоять на ногах, Серена со стоном повалилась на кровать. Воспользовавшись секундной паузой, Лука стянул с себя собственную одежду, и она наконец-то смогла полюбоваться внушающим благоговейный ужас достоинством с капелькой влаги на конце.

– Семь лет, Серена, – выдохнул он хрипло. – Целых семь лет я хотел тебя, и только тебя. В моих фантазиях ты затмила всех.

Удивленная подобным признанием, Серена лишь слегка приподнялась и молча смотрела, как он достает из прикроватной тумбочки и умелым движением надевает презерватив.

– Ляг, – велел он.

Она послушно повалилась на шелковые простыни, радуясь, что может просто подчиняться, потому что сама она уже не способна была ни о чем думать. Лука осторожно стянул с нее трусики, и теперь на ней совсем ничего не осталось. Так странно… Она и раньше лежала перед мужчинами совершенно обнаженной, но еще никогда она не испытывала ничего подобного. Такое чувство, словно она прямо сейчас перерождается и что-то в ней раз и навсегда безвозвратно меняется.

Опершись на руки, Лука устроился сверху так, что их тела едва соприкасались. Охотно отвечая на поцелуй, Серена скользнула руками по литым мышцам груди, широким плечам, крепкой спине…

– Ты меня убиваешь. Ты нужна мне… Прямо сейчас. Раздвинь для меня ноги.

И стоило ей только повиноваться этому хриплому приказу, как Лука прижал ее к кровати всем своим весом, а его плоть уперлась ей между ног в поисках входа. Всем телом стремясь слиться с ним в единое целое, Серена развела бедра еще шире, и он наконец-то глубоко в нее погрузился, заставив вскрикнуть от сладкой боли.

Какой же он огромный! Но уже спустя секунду боль растаяла, сменившись неизведанным ранее чувством полноты и целостности.

– Серена?

Открыв глаза, она посмотрела на нахмурившегося Луку и только тогда поняла, что снова закусила губу.

– Я сделал тебе больно.

С этими словами он начал из нее выходить, но, уловив в его голосе нечто такое, что никогда раньше не слышала, она изо всех сил обвила его ногами, заставляя остаться внутри.

– Нет, просто… У меня давно никого не было.

Несколько секунд он внимательно ее разглядывал, и Серена уже решила, что он все-таки вырвется, но он снова вошел в нее целиком.

Подхватив ее под бедра и заставляя выгнуться еще сильнее, Лука задвигался в таком бешеном ритме, что Серене сразу же стало нечем дышать. Легонько прикоснувшись губами к ее губам, Лука принялся прокладывать цепочку влажных поцелуев вниз, сосредоточился на груди, лизнул сперва один сосок, затем другой, поцеловал, куснул, снова лизнул, и от каждой новой ласки ее нутро пронизывала яркая вспышка наслаждения, заставлявшая выгибаться навстречу вонзавшейся в нее плоти.

Но несмотря ни на что, она все еще не могла избавиться от последних оков контроля, что все еще ее сдерживали, не давая взлететь выше звезд. И вдруг ослепительной вспышкой к ней пришло понимание, почему она еще ни разу так остро не ощущала ничего подобного. Слишком уж сильно она для этого боялась потерять контроль.

Смешно даже. Одурманивающее действие алкоголя и препаратов всегда входило в ее зону контроля, а вот подобным чувством там никогда места не было.

Буквально видя, как пик наслаждения растворяется вдали, Серена еле слышно всхлипнула. Ее тело буквально взрывалось от переполнявшего его огня и наслаждения, но она все еще не могла забыться, даже чувствуя, как стонет сквозь сжатые зубы и содрогается от разрядки Лука.

Чувствуя себя неудовлетворенной, Серена дождалась, когда он с нее слезет, и, сразу же вскочив с кровати, заперлась в ванной, никак не отреагировав на его оклик. Глотая слезы, она попыталась осознать случившееся. Неужели старые травмы нельзя исцелить и теперь она уже никогда не сможет нормально функционировать? И донести до нее эту простую истину должен был именно Лука. Неужели унижению нет предела?

Слыша, как он стучит в дверь и зовет ее по имени, Серена хрипло выкрикнула:

– Оставь меня в покое!

И наступила тишина.

Включив душ, Серена уселась под теплыми струями, крепко обхватив колени руками.

Застыв перед запертой дверью, Лука чувствовал себя непривычно беспомощным. Отлично понимая, что за плеском воды и чем-то подозрительно напоминающим всхлипы Серена все равно его не услышит, он вполголоса выругался.

Она плачет? Из-за него?

Снова выругавшись, он принялся расхаживать по комнате. Остановился, вытащил из шкафа старые джинсы, надел их и продолжил мерить спальню шагами.

Черт. Еще ни одна женщина не реагировала так на любовь с ним. Заперлась в ванной и плачет. И все же…

А действительно ли он занимался с ней любовью? Или так сосредоточился на собственной похоти, что не обратил внимания, что для нее все прошло не слишком приятно?

Вспомнив, как была напряжена Серена, он и сам напрягся. Да еще и те слова. У нее давно никого не было. И судя по всему, это «давно» длилось куда дольше, чем он вообразил. А это значит?.. Прежде всего это значит, что ее общепризнанные многочисленные связи оказались очередной выдумкой журналистов. Да и вела она себя совсем не так ловко, как следовало бы опытной соблазнительнице…

Лука старательно вспоминал, как Серена закрыла глаза, а потом и вовсе отвернулась. Но, увлекшись собственным, ни с чем не соизмеримым наслаждением, он уже ни на что не обращал внимания, не в силах сдержать разрядку.

Отлично, впервые в жизни он повел себя в постели с непринужденным изяществом быка-производителя, и именно с этой женщиной!

Плеск воды прекратился, и Лука застыл от ужаса, изо всех сил борясь с желанием спастись бегством, только чтобы не смотреть Серене в глаза.

Когда закутавшись в огромный халат и все еще чувствуя себя совершенно разбитой, Серена наконец-то выбралась из ванной, в спальне никого не было. И при одной мысли, что он ушел, оставив ее в такую минуту в полном одиночестве, в ней колыхнулось нечто подозрительно напоминающее разочарование.

Черт, разве она сама не потребовала оставить ее в покое? Зачем ему торчать рядом с физически и морально раненной женщиной, когда кругом полно девиц, готовых дать ему полное удовлетворение без каких-либо ненужных сложностей и посткоитальных депрессий?

И все же… Все же в этих отношениях она испытывала слишком много боли.

Поплотнее запахнувшись в халат и даже не пытаясь привести волосы в порядок, Серена направилась на террасу, но не успела она еще открыть стеклянную дверь, как заметила Луку. Он все-таки остался! При этой мысли в груди сразу потеплело. Только с чего бы это?