Татуированная любовь - Гайя Алексия Страница 23

Эта Софи трещала без умолку, и от ее болтовни у меня уже начинает закипать мозг. Она непрерывно что-то несла вот уже несколько минут: я узнал много нового о ее кузене, который, кстати говоря, по ее рассказам выглядит образцовым лузером в выглаженной рубашке, а так же услышал про Европу больше, чем на всех прогулянных мной уроках вместе взятых.

Родители умудрялись вставлять в ее монолог какие-то свои комментарии, но львица, казалось, свою подругу даже не слушала. Почему эта девчонка такая странная?

Приглашает подружку, а когда та здесь, корчит недовольную физиономию.

– Тиган, ты будешь? – внезапно слышу я. Оторвал взгляд от Елены и посмотрел на отца, говорящего со мной. В руках у него было полное блюдо мяса. Протягиваю ему свою тарелку. Он тоже какой-то подозрительный тип. Не знаю, чего от него ждать: он улыбается, конечно, но меня не покидает ощущение, что он все время за мной следит.

Он кладет на мою тарелку большой кусок дымящегося, хорошо прожаренного мяса, и жестом указывает на картофельный салат, а потом поворачивается к дочери.

Ставлю тарелку на стол. Вау, как же вкусно пахнет! Кажется, я готов есть его руками, так я голоден.

– Елена? Дай, пожалуйста, свою тарелку, – обращается к ней мать.

Я уже приготовился было накинуться на кусок мяса, как вдруг за столом начался интересный разговор.

– Слушай, Елена, ты же мне обещала рассказать, как у тебя получилось это сделать! – говорит Софи, окинув львицу взглядом с головы до ног.

Эта тайна как-то связана с ее телом? Или с ее шмотками?

Елена искоса глядит на нее и холодно отвечает:

– Не хочу об этом говорить.

Другая сумасшедшая, казалось, не поняла ее и наклонилась надо мной, чтобы дотянуться до волос львицы.

– Ну давай, чего ты? Посмеемся немного. Ты, что ли, не рада меня видеть?

Я постарался отодвинуться от нее насколько это возможно, но та наклонялась все ближе и ближе, продолжая при этом трогать львицу, которая, в свою очередь, выглядела подавленной.

Если она затронет меня, то я заставлю ее заткнуться!

– Хватит, сядь, блин, уже и ешь – рычит львица на Софи.

Ни тени улыбки, тяжелый взгляд, без эмоций.

Ох, как же мне она нравится в такие моменты!

– Елена, следи за языком! – делает ей замечание мать.

– Да, Елена, думай, что говоришь! – поддакивает ее подружка.

Львица тихонько прыснула со смеху, когда ее подружка и ее несуществующая грудь снова нависли надо мной, чтобы дотянуться до нее. Совершенно рефлекторно, не отдавая себе в этом отчета, я схватил эту безумную за плечи и усадил на стул.

Мне показалось, что Земля перестала вращаться в это мгновение. Мальчишка широко открыл рот, и его вилка зависла в воздухе, мать в ужасе прикрыла рот рукой, а львица высоко вскинула брови.

Что касается ее подружки, то та так и сидела с открытым ртом. Должно быть в шоке.

Только отец продолжал делать то, что делал, будто не заметив произошедшее. Он поднял на меня глаза и, закончив жевать, в наступившей тишине меня спрашивает:

– И кстати, Тиган, не мог бы ты поподробнее рассказать мне о том, что ты делал прошлой ночью? Мне показалось, или козырьку над крыльцом снова здорово так досталось?

Что-то не врубаюсь. Он обдолбанный, что ли? Повисла долгая пауза и прошла ни одна секунда, прежде чем я услышал, как эти две чокнутые девки пытаются изо всех сил сдержать смех.

Отец же был очень серьезен, но мать уже снова улыбалась.

– Тиган хоть и не говорит, но умеет сделать так, чтобы его поняли, – говорит она.

Девчонки засмеялись, а я склонился над тарелкой. Если бы львица рассказала ему о прошлой ночи, то он бы точно не стал меня об этом спрашивать. Если он только не из этих мерзких людей, которые любят лишний раз напомнить другим об их глупостях. Ну, со мной он точно может не торопиться.

Отец прочищает горло и уже готовится продолжить речь, как в разговор резко вклинивается Софи.

– Он уронил свою зажигалку! Ну… это Елена мне так сказала.

Что? Лучше бы ей закрыть свой рот.

– Ага, так и есть. Этот придурок даже не потрудился спуститься вниз по лестнице, – добавляет львица. – Он предпочел спрыгнуть на козырек, чтобы подобрать свой мобильник.

Чего? Что это она такое рассказывает? Зажигалка! Елена говорила про зажигалку!

Отец скептически на меня взглянул. Да меня было бы проще сдать: быстрее и не так смешно.

– Но обратно он поднялся только утром, – сообщает он. – Долговато, чтобы просто найти мобильник или зажигалку… Не находишь?

– Не знаю. Я же не виновата, что он какой-то полоумный, – обрывает львица. – Может, у него просто не получилось залезть обратно…

– Елена! Следи за языком! – восклицает мать.

Отец сверлит взглядом нас обоих.

– Так, ну хватит, вы оба наказаны. Тиган за то, что выходил ночью из дома, не предупредив нас, а ты, Елена, за то, что хоть и прекрасно знаешь правила нашего дома, но все равно попыталась нам соврать, причем очень неправдоподобно, – говорит отец. – На будущее, договаривайтесь лучше, иначе я приму это как оскорбление на свой счет.

Я взглянул на него. Он не шутил. Судя по выражению лица, львице отнюдь не нравилось то, что происходит.

– Что? Но я же ничего не сделала! Это он, блин, сбежал! Мама, это несправедливо! – кричит львица. – Что это за новые дерьмоправила? Если один делает какую-то фигню, то наказаны будут все! Нам ведь не пять лет и вообще, этот сирота-засранец даже не член нашей семьи! – заканчивает она.

Моя реакция на ее слова была молниеносной и безоговорочной: я сорвался со стула, опрокинув все вокруг, и быстро убежал. Я себя слишком хорошо знаю, сдержаться было уже невозможно, а значит, лучше мне было и вовсе исчезнуть.

Взлетаю в свою комнату на четвертой скорости и, закрыв дверь, сворачиваюсь калачиком на кровати. Честное слово, если она еще раз назовет меня сиротой-засранцем, я взорвусь.