Роковое наваждение - Оливия Гейтс Страница 22

– Ох, в моих реакциях нет ничего странного.

– Не для меня. Может, объяснишься?

– Послушай, мы ведем себя глупо.

– Это первое, на чем наши взгляды сошлись.

– Это Аристидес тебя послал? Или Селена с Каллиопой надоумили взять с собой эти цветы? Наверное, это было групповое решение. К тому же цветы в этом огроменном букете сочетаются по цвету с моими волосами и глазами.

– Я понимаю твой скептицизм. Но эти цветы и то, что они подходят тебе по цвету, исключительно моя инициатива. Вряд ли кто-то другой, кроме меня, смог бы выбрать что-то, что тебя так же сильно раздражало. И как бы глупо это сейчас ни звучало, я думал, этот букет станет жестом примирения в односторонней войне между нами, которую ты продолжаешь по непонятной причине.

– Ты что, окончательно потерял связь с реальностью? Не понимаешь, по какой причине?

– Не понимаю.

– Не собираюсь и дальше ждать, когда ты пропадешь куда-то, а потом появишься, делая вид, что ничего не произошло. Как тебе такая причина?

– Я никуда не пропадал.

– А то, что от тебя не было новостей три дня после вашего разговора с Аристидесом?

– После того, как натравила на меня Аристидеса, ты хотела сказать. Я собирался дать тебе время остыть.

– Остыть? Я с ума сходила, желая узнать результаты этого разговора и твое решение.

– Я думал, ты не захочешь со мной разговаривать, а Аристидес сам расскажет тебе, как прошла наша встреча.

– И как же? Он ведь тоже не знал, что ты решишь, поэтому я сгорала от нетерпения услышать ответ от тебя. А ты провел целый вечер со мной и моей семьей и слова не сказал. Снова пропал на неделю. Следующая встреча была случайной. И ты также ничего дельного не сказал!

– Это не случайная встреча.

Наоми застыла в замешательстве, сердито рассмеялась.

– И ты хочешь, чтобы я поверила, будто ты не играешь со мной?

– Почему ты так вообще думаешь? Когда это я играл с тобой?

– Я хочу сказать, что ты манипулируешь мной с тех пор, как вернулся.

– И как же я манипулирую тобой? Я всего лишь заявил права на Доротею, но не сказал, что забираю ее у тебя. А что касается второго раза, когда я исчез, как ты выразилась, мне понадобилось время, чтобы организовать семейное мероприятие.

Наоми резко открыла дверь:

– Что?

Казалось, все вокруг закружилось, когда она увидела Андреаса. Он стоял с огромным букетом, широко расставив ноги, будто готовился к неминуемой битве. Выглядел просто восхитительно, хотя и, при ближайшем рассмотрении, немного потрепанным. И разве не в этом же костюме он был вчера?

– Теперь я могу войти?

– Ты сказал это, чтобы я позволила тебе войти?

– Я обладаю многими отрицательными качествами, однако лгать не привык.

Это верно. Он никогда не обманывал. И, исходя из его слов, она, возможно, поспешила с выводами. Ох, она уже ни в чем не уверена.

Раздраженная больше всего своей собственной глупостью, Наоми, недовольно фыркнув, пустила Андреаса. Он прошел мимо нее настолько близко, что на мгновение их тела соприкоснулись, и это еще сильнее взбесило ее.

– И даже не собираешься пенять на то, какая я негостеприимная?

– Конечно. Теперь мне известно, насколько острые коготки ты можешь выпускать, а я не хочу лишиться глаз.

Андреас направился в гостиную, положил букет на столик, повернулся к ней, на лице появилось нечто похожее на разочарование, быстро сменившееся тревогой.

– Почему Доротея все еще спит?

Что с ним происходит?

– Она вчера сильно утомилась.

Такое объяснение его явно не убедило и не успокоило.

– Ханна говорила, что малышка всегда просыпается не позже шести. А сейчас уже девять. Вчера она много времени провела на солнце и купалась в бассейне. Может быть, с ней что-то не так.

– Откуда ты знаешь?

– Почти все это время я провел с ней.

Вот, значит, где он был вчера, когда периодически пропадал.

Внезапно Наоми пронзила тревога. Могла ли Дора получить солнечный удар? Возможно, сейчас у нее жар. Она выбежала из комнаты, он следовал за ней. Остановившись у двери в детскую, она пыталась сдержать панику, жестом указала войти в комнату тихо. Он кивнул и практически бесшумно последовал к кроватке Доры.

Сердце бешено билось. Наоми прислонилась щекой ко лбу малышки, у нее отлегло от сердца. Дору не мучил жар. Андреас прижался к Наоми всем телом. Сильная широкая ладонь коснулась нежной щечки малышки. Дора причмокнула, схватила его за палец и потянула за собой. Им пришлось и дальше стоять, прислонившись друг к другу, потому что Дора не желала отпускать его палец.

– Она проснется, если я попытаюсь убрать руку?

Наоми повернула голову, ее губы оказались близко к его шее.

– Ей все равно пора просыпаться.

– Не хочется будить ее.

– Вообще-то лучше сейчас разбудить. Если она будет долго спать, расписание пойдет наперекосяк.

– Тогда давай ты сама ее разбудишь.

– Убери руку, и посмотрим, что из этого выйдет.

Андреас попытался, Дора тут же сонно захныкала и еще крепче ухватилась за палец.

– Ну, вот и выяснили. Надо действовать более настойчиво.

Андреас остановил Наоми, когда она потянулась к Доре, обвив ее руками и сильнее прижав к себе. Внутренний мир начал рушиться, когда она повернула голову и увидела, что он смотрит на малышку.

– Она так умиротворенно спит.

Он говорил низким шепотом полным обожания. И стало предельно ясно, почему он так себя вел. Сердце не позволяло нарушить сладкий сон Доры. У Андреаса есть сердце? Видимо, да, судя по тому, как он обращается с малышкой. Во всяком случае, появилось.

Взбудораженная этой мыслью, Наоми заговорила громче, решив, что Доре необходимо проснуться.

– Ты забудешь о том, какая она милая, когда она станет капризничать от усталости вечером и не сможет уснуть.

Андреас поморщился и, тихо извинившись на греческом, уверенными, но осторожными движениями высвободил руку от хватки Доры. Она заерзала и открыла глазки. Андреас резко вздохнул. Наоми погладила Дору по головке.

– Дорогая, уже пора вставать.

Как всегда, девочка проснулась бодрой, глазки наполнились радостью, когда она увидела Наоми, а потом повернула головку и, к своему явному удивлению, заметила Андреаса. Наоми, затаив дыхание в тишине, казалось, чувствовала, как встретились взгляды мужчины и маленькой девочки. Дора радостно вскрикнула, перевернулась на бок, держась за столбики кроватки, поднялась на ножки и принялась припрыгивать на месте. Ее глаза светились счастьем. Андреас прикоснулся ладонью к щеке малышки.