Любовный приворот для одноклассницы - Елена Граменицкая Страница 22

«Ка де Конти», собственность семьи Шеридан, построенный в начале четырнадцатого столетия, – жемчужина городской архитектуры, выбранная Ириной для осуществления долгожданной мечты. Мало того, что она отыскала один из самых романтических отелей, она за полгода до карнавала зарезервировала прокат костюма, который был доставлен консьержем и лежал у огромного зеркала в гостиной в ожидании примерки.

Я увидела вместительную синюю коробку с надорванным краем. Из него торчал лоскут алого цвета.

«Ирина в своем репертуаре. Теперь меня примут за обезумевшего петуха или попугая».

Но вынуждена признаться, костюм оказался великолепен. Он полностью отражал внутренний мир моей сестры – мир позерства, кокетства, вычурности и богемного эпатажа. Но и в то же время удивлял изысканностью кроя, изяществом кружев, богатством вышивки.

У меня невольно вырвался вздох восхищения, а в голове прозвучал закономерный вопрос: сколько стоила его аренда?

Это было ярко-красное платье из тяжелого атласа, стянутое корсетом и увенчанное откровенным декольте. Дополнением служил кушак, отделанный замысловатой парчовой вышивкой. Костюм куртизанки. Под платьем, в отдельной коробке, перетянутой атласной лентой с фирменным ярлычком мастера, нашлась маска. Для неучей вроде меня над именем мастера стояло короткое название: «Moretta Тragicomica.it.».

Маска была прекрасна. Настоящее произведение искусства.

Руки задрожали от волнения, когда я вытаскивала ее из упаковки. Не предполагала, что современные мастера могут создавать подобное совершенство. Тонко выделанную кожу вокруг прорезей покрывала искусно выложенная россыпь темного и светлого речного жемчуга. Не совладав с любопытством, я подошла к зеркалу и приложила ее к лицу. И произошло чудо! Взглянув через узкие щели, увидела другой мир, искрящийся фейерверками, танцующий на радуге, фантастический, волшебный, суливший мне исполнение самых заветных желаний. Посетило ощущение, что я выиграла билет в забытую сказку.

На обратной стороне маски не было ни одной ленты, чтобы закрепить ее на лице, не нашлось и отверстия для держателя. Лишь небольшая палочка из пластика изнутри, на уровне рта.

Ясно, значит, мне придется во время празднества держать маску зубами, согласившись на добровольное молчание. Довольно оригинальное спасение от женской болтливости придумали венецианцы. Безмолвная красота – идеал женской сути.

Но Ирина могла бы предупредить заранее об особенности выбранного образа. Странное решение – не произносить ни слова на протяжении карнавала – заключало в себе явный диссонанс с экспрессивной природой сестры и с обликом обворожительной куртизанки.

Погружаться в мир чужой мечты я не собиралась.

Поприсутствовать завтра на традиционном «Полете ангела», провести пару часов в карнавальной толчее, поглазеть на человеческую фантазию, воплотившуюся в масках. Посетить один из костюмированных балов (сестрой было зарезервировано три) и возвращаться!. Потому что с самого начала все пошло не так!

После первого шага на венецианскую землю, который закончился неловким падением на пристани, вплоть до рецепции отеля не отпускало чувство слежки. Меня вели. Человек или фантом?

Я чувствовала на спине две ледяные точки.

Потом положение усугубилось: появился пробегающий по телу морозец – верный признак присутствия чужеродной сущности. Я остановилась, делая вид, что любуюсь Мостом Вздохов, закрыла глаза и полностью сосредоточилась на ощупывании окружающей действительности. И неожиданно для себя соприкоснулась с пустотой, с Ничем.

И Ничто более не отпускало.

Наверное, для несведущего человека тут требуется пояснение: пустота похожа на порыв ледяного ветра, моментально лишающий осязательных рефлексов. Она завораживает, замораживает, омертвляет. Тогда силой мысли мне удалось растопить наледь и продолжить путь. Но, подобно репью, Ничто прилипло к картине восприятия и затаилось. Пустота поселилась в душе, но не предъявила образа, который она собиралась примерить для реальной жизни. Пока еще не предъявила.

Сидя на полу комнаты за плотными портьерами и закрытыми ставнями, разглядывая маску, я на время освободилась от чужого…

Рассказ Виктории прервался. В палату вошла процедурная сестра с тонометром. Маша наблюдала за манипуляциями коллеги, отметив худобу рук своей пациентки. Женщина была истощена не только душевно, но и физически. Доктор сделала пометку в карте о необходимости контролировать питание и добавить физические упражнения для повышения мышечного тонуса.

Дверь за сестрой закрылась, и Виктория, проводив ее взглядом, тихо произнесла:

– Предостерегите Ларису от задуманного. Оно не принесет желаемого, лишь усугубит ситуацию. Отпустите ее со смены пораньше и напомните слова: «Я подумаю об этом завтра». А завтра будет другой день…

Итак, вернемся к моей истории, фантасмагорической, сюрреалистической, запредельной и в то же время многократно разыгранной персонажами захолустных мыльных опер… Почему вы смеетесь?

Мария посерьезнела:

– Вы очень интересно рассказываете. Словно красивый роман пишете.

– Ничего не могу поделать с витиеватостью речи. Не отвлекайтесь! Притаившаяся Пустота не заставила себя ждать. Стоило мне появиться на следующий день на улице и смешаться с толпой чирикающих японцев, она явила свой лик. Азиаты обступили закутанную в алый шелк и атлас куртизанку и в восхищении защелкали фотоаппаратами. В этот момент за капюшонами дождевиков мелькнуло белоснежное лицо, безмолвное, пустое. Оно обожгло черными провалами глаз и тут же исчезло в толпе, смешавшись с гостями карнавала. Люди спешили на площадь – на традиционный «Полет ангела».

Я пыталась вычислить белую маску среди идущих, но безуспешно. А следующий раз она появилась уже довольно на большом расстоянии, в конце переулка, выходящего на Сан-Марко.

Человек, закутанный с головы до ног в черный атласный плащ с низко опущенным капюшоном, сверкал белоснежным, мертвенным лицом. Он стоял против течения толпы и не сводил с меня черных пустых глазниц. Люди его не видели, они просачивались насквозь.

Потом фантом развернулся, смешался с толпой и исчез, мелькнув вороньим крылом – полой хлопнувшего на ветру плаща.

Чей он? Что ему нужно?

Именно эта сущность следила за мной с первых шагов по венецианской земле. Какую ужасную маску она выбрала! Лик пустоты, безразличия, маску Вольто – гражданина, одну из классических личин. Под ней нередко скрывали человеческие пороки и безнаказанно творили зло.

Закравшийся внутрь страх разросся подобно плесени и ослабил защиту от постороннего вмешательства. Обычно я всегда ставила внутренний барьер от чужих мыслей, которые, если им дать волю, жужжат в голове назойливыми мухами.

Защита стала для меня обыденностью, как для вас мытье рук перед едой. Она играла роль респиратора в задымленном помещении, давала возможность дышать, жить собственной жизнью, а не скользить по обрывкам чьих-то эмоций. Многие человеческие эмоции подобны радиоволнам: сначала мечущиеся, путанные, еле-еле прорывающие эфир, и вдруг оглушающие лавиной, какофонией звуков и лишь потом умиротворяющие тихой мелодией. Находясь в социуме, я мысленно облекала себя в зеркальный кокон, не позволявший проникать в мое сознание.