Любовный приворот для одноклассницы - Елена Граменицкая Страница 21

– А кто такой Гай Лэндол? – спросила Маша, не сводя глаз с бледной, вытянувшейся в струнку на краю дивана женщины.

На несколько мгновений воцарилась гнетущая тишина, которую прервал судорожный вздох. Стало ясно, что невинный вопрос вызвал у собеседницы мучительную боль, ее лицо потемнело, идеально гладкий лоб прорезала морщина, намертво застывшая между бровями.

Глухой голос принадлежал уже другому человеку, не озорной кокетке, без стеснения демонстрировавшей врачу стройные ножки.

– Гай? Этот… человек, если его можно таковым назвать… вывернул мою жизнь наизнанку, исследовал все темные уголки, вытащил все секреты и выкинул на свалку за ненадобностью. Но мой мозг хранит одну важную тайну, о которой он догадывался, изысканно пытая… Был уверен, что я не смогу противостоять. Но потерпел фиаско. А разгадка необходима, он одержим ею, только ключик надежно заперт вот здесь.

Тонкий белоснежный палец с острым ноготком коснулся виска, а потом быстро смахнул скопившуюся в углу глаза слезу.

– А еще это самый прекрасный любовник на свете…

Маша в недоумении смотрела на Викторию, ожидая пояснений. И вскоре они последовали.

– Я появилась на свет несколькими минутами раньше сестры и была удостоена тяжелой награды. Особое знание и предначертанный путь. Я родилась без права выбора.

Этому знанию не научат ни в одном университете, ни в одной, даже самой престижной, академии. Его не существует сейчас, оно завещано прошлым, навеки потерянным миром.

Его отголоски, следы доступны лишь избранным.

Мне думалось в детстве, что сестра, мама, да и все люди вокруг видели, слышали и чувствовали то же самое. Когда я поняла, что эта способность принадлежит только мне, столкнулась с одиночеством, которое стало моим верным спутником, собеседником, учителем, судьей и защитой.

Не буду утруждать вас подробностями взросления особенного ребенка. Для нас сейчас придумано мудреное прозвище – индиго. Аура таких детей, как утверждают, светится синим цветом. Я согласна с одним – мой любимый оттенок лавандовый, переходящий в берлинскую лазурь, но это не имеет прямого отношения к рассказу.

Венеция…

Город-призрак, танцующий на волнах Адриатической лагуны, город-перевертыш, прячущий один раз в год истинное лицо за нарочитым весельем карнавала и таинственными масками… Легенда, тайна, символ романтической любви, заблудившейся в узких переулках, замершей в ожидании на горбатых мостках, умирающей и воскресающей вновь в протяжных песнях гондольеров.

Город, о котором мечтала моя младшая сестра, по воле рока стал палачом для меня.

Мы с раннего детства любили розыгрыши, никто, кроме мамочки, не мог отличить нас друг от друга. И мы нередко этим пользовались.

Поездка Ирины сорвалась из-за неудачно сделанного аборта.

«Не убий!» – Ира нарушила эту заповедь, а расплата за грех почему-то легла на мои плечи.

Она уговорила меня еще раз воспользоваться феноменальным сходством и слетать в Венецию по ее паспорту – на ежегодный карнавал.

В моей галерее шел затянувшийся ремонт, Саша улетел в Лондон на конференцию. От нечего делать я согласилась.

Знаете главную особенность фатума? Все обстоятельства вокруг запланированного действия сложатся удачным пасьянсом. Все кусочки пазла найдутся легко, без усилий. Вас понесет навстречу судьбе как на крыльях.

В начале февраля 2010 года меня понесли крылья «Алиталии» ^[16].

Отель, что забронировала сестра, находился не слишком далеко от площади Сан-Марко, на берегу одного из бесчисленных каналов, пронизывающих город подобно кровеносной системе. К рецепции вел изогнутый маленький мостик, с обеих сторон украшенный подвесными горшками с цветущей геранью. Не удивляйтесь, она там цветет круглый год.