Соколица - Татьяна Михаль Страница 22

Потом волк смерил Марка тяжёлым взглядом своих жёлтых глаз, и быстро и бесшумно волки скрылись в лесу.

– Диана! – воскликнул обеспокоено Марк и быстро подбежал к ней. Прижал девушку к себе. – Чёрт возьми! Ты напугала меня! Диана, это же были волки! Дикие волки! Что же ты творишь? Ты могла пострадать!

Девушка вырвалась из его объятий.

– Марк, успокойся. Меня не трогают звери. Тем более этих волков я знаю. Поехали лучше домой.

Марк злился на себя и на Диану.

– Если бы у них что-то переклинило в голове? – процедил он зло, вскакивая в седло и помогая Диане забраться.

Диана хмыкнула.

– Именно Эти волки мне бы точно ничего не сделали.

Марк вздохнул и крепко обнял её.

– Я испугался за тебя, Диана, – прошептал он ей на ухо, обдавая девушку теплом своего дыхания.

Диана почувствовала, как по телу пробежала приятная дрожь.

– Тебе не нужно беспокоиться обо мне, – ответила она довольно сухо.

Дальше их путь продолжался без происшествий и в полном молчании.

Только Оскар да Филипп порой подавали голоса и парили над людьми. И снег хрустел под копытами Ветра…

* * *

В доме Льва Илларионовича было жарко натоплено. Небольшая люстра приятно освещала комнату. Треть пространства занимала большая русская печь. Посредине комнаты стоял большой деревянный стол. За столом хозяин и сидел, читая пришедшее из Москвы письмо.

Письмо было от его бывшей жены…

Она писала, что сильно больна. И просит простить её, а также умоляет приехать к ней в Москву Диану, чтобы в последний раз увидеться и проститься с дочерью.

Лев Илларионович перечитывал эти строчки уже раз двадцатый. Разные чувства его обуревали – гнев, раздражение, злорадство, печаль, тоска, и словно многовековая грусть навалилась на его могучие плечи…

Он находился в замешательстве и не знал, как отнесётся к этим новостям его дочь. Сказать по правде, Лев Илларионович не желал, чтобы Диана ехала к этой женщине, которую его дочка перестала ещё с детства звать мамой, а называла лишь «эта женщина», а потом в их семье и вовсе прекратились разговоры о ней.

Как она отреагирует? Поедет? Или равнодушно пожмёт плечами и забудет? Он знал ответ на вопрос – Диана поедет.

Скрывать от дочери письмо он не будет. Они привыкли делиться друг с другом всем, любыми новостями – хорошими либо плохими, потому что они – Семья. Они опора друг друга.

Закончив перечитывать письмо в двадцать первый раз, мужчина оделся и в сопровождении Маркуши вышел из дома. На улице было морозно, и как раз холод ему и был нужен.

Светлеющее небо было подёрнуто морозной дымкой. Из труб соседних домов струился белый дым.

Маркуша вдруг громко залаял – радостно и заливисто. Он подпрыгивал и вилял хвостом.

Лев Илларионович вгляделся вдаль и спустя мгновение увидел коня дочери, который вёз на себе двоих всадников – Диану и столичного гостя. В небе парили хищные птицы, громко перекрикиваясь друг с другом.

Маркус ещё раз гавкнул и мгновенно сорвался вперёд – встречать любимую хозяйку.

Пёс пулей подлетел к Ветру и, разметая белоснежный снег мощными лапами и пушистым хвостом, начал виться вокруг его ног.

– Привет, Маркус, привет, малыш! – поприветствовала его Диана.

Марк скривился на прозвучавшее прозвище пса, но промолчал, лишь наблюдая, как огромная собака резвится и бежит рядом с ними.

Возле дома Дианы, что находился на границе с лесом, стоял её отец – Лев Илларионович, и Марк готов был зуб дать, так как был уверен, что этот мужчина очень сердит и расстроен.

– Диана? Почему Ветер везёт двоих? – вместо приветствия задал ей вопрос отец, как только они подъехали к нему. – Что-то случилось?

– Доброе утро, – сказал Марк, но был проигнорирован.

Диана отрицательно мотнула головой и ответила отцу:

– Нет, пап, ничего не случилось страшного. Конь Марка, что выдал ему Илья Алексеевич, вернулся ночью домой. Я сейчас доставлю Марка до базы и вернусь.

– Хорошо, – сказал хмуро мужчина, похлопав по морде коня.

Они отправились дальше, к базе.

Маркуша следовал за ними.

– Твой отец был недоволен, что мы ехали вместе, – заметил с ухмылкой Марк.

Диана пожала плечами.

– Он переживает за меня, вот и всё.

Вдруг она обернулась к нему, внимательно посмотрев в карие глаза мужчины, обрамлённые густыми чёрными ресницами.

«Всё-таки он очень красив. Красив своей мужской истинной красотой». – подумала Диана.

– Ты можешь дать мне одно обещание? – спросила она Марка.

Если мужчина и удивился такому вопросу, то не подал вида.

– Смотря на что… – осторожно ответил он.

Диана закусила на секунду губу.

– Обещай, что ты никогда не будешь стрелять и ловить волков.

– Я уже подумал об этом, – ответил Марк. – Даю тебе это обещание и своё слово, Диана.

– Спасибо, – улыбнулась она ему.

От её улыбки у Марка снова дрогнуло сердце.

Они практически подъехали.

Возле базы было странное оживление.

Хозяева и гости что-то громко и бурно обсуждали. Лаяли собаки.

Маркус, высунув язык, внимательно следил за людьми и своими сородичами.

Диана и Марк спешились с коня.

– О! Вот и наш блудный друг пожаловал! – раздался пьяный вопль Кирилла. – И не один вернулся, мой дорогой дружбан! Смотрите, он с девкой со своей!

– Кир! Прекрати! – рычат на него друзья, и, кажется, уже давно пытаются унять разбушевавшегося Кирилла.

Кирилл в одной футболке на морозе, отбивается от друзей, в одной руке держит полупустую бутыль с чем-то горячительным.

Илья Алексеевич хватается за голову, изредка суёт свою бороду в рот от волнения. Его сыновей не видно.

Супруга Ильи Алексеевича ругается в доме, её гневные крики хорошо слышны.

– Что уже произошло? – хмуро интересуется Марк, разглядывая своего друга в таком непотребном виде.

Похоже, он даже успел подраться. Под глазом образовалась припухлость, у носа застыли капли крови.

– Кирилл напился, как свинья, сразу после твоего отъезда, Марк. Споил хозяйских близнецов и чуть не изнасиловал местную жительницу. Придурок! – доложил обстановку Сергей. – Хорошо, что мы пошли за ним и успели предотвратить трагедию. Правда, Кир получил от отца девушки приличных тумаков, но он их заслужил.

– Ты рехнулся? – зло бросил Кириллу Марк.