Прикосновение - Анита Шрив Страница 21

— Я бы подождала Джеффа, — извиняющимся тоном произносит Виктория, — но он не может подняться. Говорит, что полночи разговаривал с Беном. Я этому так рада, потому что, хотя они оба живут в Бостоне (если точнее, в Кембридже и Бостоне), они почти никогда не видятся. Это изумительное место, — произносит она с искренним благоговением перед Атлантическим океаном, который виднеется сквозь открытые двери и предстает сегодня во всей красе. — Я столько лет подряд сюда приезжаю и каждый раз им восхищаюсь.

— На эти выходные тебе повезло с погодой, — говорит Сидни. Но она не думает о погоде. Вместо этого Сидни переваривает тот невероятный факт, что Джефф не рассказал своей девушке о поисках Джули, об их ночном бдении. Сидни непонятно, почему он об этом умолчал.

— А сколько времени ты собираешься здесь провести? — спрашивает Виктория. — Не помню, чтобы кто-нибудь об этом упоминал.

— Я пробуду до конца месяца. Возможно, задержусь до Дня труда [16]или даже дольше. Предполагается, что я буду готовить Джули к отборочному тесту в октябре, поэтому мне, видимо, придется приезжать к ней домой, когда она вернется в школу.

Сидни придумывает все это на ходу. Вообще-то никто еще не обсуждал, сколько времени Сидни проведет на побережье и будет ли она приезжать в Нидхэм.

— Они никогда не остаются здесь после Дня труда, — со знанием дела заявляет Виктория. — Никогда.

— Сидни принимает эти слова к сведению.

— Джефф так много работает, ему просто необходим отдых, — без всякой связи с предыдущими высказываниями заявляет Виктория. Хотя, возможно, связь есть. Возможно, Виктория думает о Джеффе постоянно, даже если глядя на нее этого не скажешь. — Пусть поспит до одиннадцати, а потом я его разбужу. Кажется, мы едем обедать в Портсмут. — Виктория косится в сторону Сидни, засомневавшись, что поступила правильно, упомянув о поездке в присутствии человека, которого, может быть, и не пригласили. — Анна отправилась на пробежку. — Судя по всему, Виктория любит произносить фразы, логика которых неочевидна.

Сидни пытается представить себе бегущую Анну Эдвардс.

— Должно быть, у тебя очень интересная работа, — говорит Сидни, обхватывая чашку руками. В присутствии Виктории она очень остро осознает тот факт, что не приняла душ и не почистила зубы. Любопытно, что это нисколько не беспокоило ее, когда она завтракала с Джеффом и Беном. Сидни наблюдает за тем, как Виктория вилкой разделяет свою гренку, царапая тарелку цвета слоновой кости. Теплые ягоды выдавливаются из булочки, и Сидни жалеет, что отказалась от предложения Виктории.

— Ну, — наконец произносит Виктория, — как и любая работа, она имеет свои плюсы и минусы, радости и разочарования. Я уже довольно неплохо разбираюсь в своем деле.

— Что именно ты делаешь?

— Я координирую работу фандрайзеров [17].

Сидни легко себе это представить — Викторию, организовывающую торжественные благотворительные обеды в клубе «406» в Фэнвее, исключительно в пользу детей, больных лейкемией. Все-таки, несмотря на свою подозрительную красоту, она полностью достойна Джеффа. Виктория позволяет ему выспаться, она не расточительна, делает добрые дела, умеет готовить.

— Никогда не знаешь, кого здесь встретишь, — произносит Виктория, нанизывая на вилку клубнику. Сидни неясно, следует ли ей принять это на свой счет и оскорбиться.

— А что интересного в Портсмуте в воскресенье? — спрашивает Сидни.

Виктория моргает, но успевает взять себя в руки.

— Морепродукты, — изрекает она. — Там есть чудесный бар. Думаю, тебе понравится.

Все, чего хочет Сидни, это спать. Она не хочет общаться с Джеффом, или Беном, или с миссис Эдвардс, или даже с Джули. Она чувствует, что чрезмерно сближается с этой семьей, что начинает чересчур к ним привязываться, и это ей не нравится. Ей необходимо побыть одной.

Сидни спит до четырех часов. Проснувшись, еще некоторое время лежит в постели, прислушиваясь. Внизу прощаются. Виктория, Джефф и Бен уезжают в Бостон. Звучат напутствия, указания, что они должны привезти, когда приедут через две недели, намеки на предстоящие обеды (предположительно, подразумевающие определенные поправки к гардеробу), обещания скоро вернуться. Сидни слышит, как за ними захлопывается сетчатая дверь.

Дом немедленно сдувается, мистер и миссис Эдвардс безмолвно расходятся по разным комнатам. Когда Венди и Арт вернутся из… куда они там отправились… Эпплдор? Портсмут?., их ожидает холодный прием. Обед уж точно никто не будет готовить. Измученные хозяева, к тому же преисполненные чувством исполненного долга, могут оказаться не самой приятной компанией на вечер. «Интересно, — думает Сидни, — имеют ли эти самые хозяева хотя бы малейшее представление о том, что, возможно, случилось с их единственной дочерью накануне вечером?»

Сидни осторожно спускается по лестнице. Ей не хочется встречаться ни с кем, чей уровень развития превосходит уровень развития Тулла. Слишком много всего произошло за столь короткий промежуток времени: пьяная Джули, ее поиски, необходимость осторожничать в общении с Беном и Викторией. Сидни хочется есть. Ее устроили бы кусок сыра и горсть орехов. Приготовление обеда представляется ей ненужной формальностью, данью обряду, когда совершенно ясно, что в его исполнении никто не нуждается.

За кухонной дверью яркий оранжевый свет, он манит наружу. Сидни думает, как бы пробраться из кухни, расположенной в задней части дома, на пляж перед домом, не столкнувшись ни с кем из Эдвардсов. Она выбирает решительный способ действий и шагает босиком через весь дом, держа наготове беглое приветствие. Но ей снова везет. Ни в коридоре, ни в гостиной, ни даже на крыльце никого нет, несмотря на чудесную погоду. Она представляет себе Анну Эдвардс, распластанную на постели с холодным компрессом на голове. Представляет мистера Эдвардса на коленях в розарии, выдирающим сорняки, которые в его отсутствие отважились на попытку переворота. Представляет Джули, в полудреме свернувшуюся калачиком на постели. Каждый раз, проснувшись, она в растерянности пытается осознать, что это за образы, по большей части неприятные, всплывают у нее перед глазами.

Ловко улизнув из дома, Сидни быстро шагает прочь. Вечереет, и вода становится бирюзовой. Сидни хочется каким-то образом запечатлеть эту картину. Ее часто посещает такое желание, и по опыту она знает, что фотоаппарат не поможет. Фотография может позже вызвать воспоминание, но неповторимость этого момента — морской бриз, овевающий ее шею, голубая дымка на горизонте — продлится несколько мгновений, а затем все исчезнет.

Сидни идет очень быстро, стремясь увеличить расстояние между собой и домом в конце пляжа. Ей приятно двигаться, мышцы ног покалывает, и она переходит на бег. По натуре она не бегунья, предпочитает быструю ходьбу, предоставляющую возможность наблюдать, бегу, заставляющему фокусироваться на себе. Но неожиданно она не может устоять перед желанием пробежаться.