Растворяясь в ярком свете - Джессика Кусд Эттинг Страница 21

Хм-м. Неплохо.

Некоторое время мы гребем в молчании, но потом любопытство побеждает.

– Продолжай, пожалуйста.

Мы плывем вдоль побережья, и Бен засыпает меня самыми разными вопросами, начиная от «Какое твое тотемное животное?» до «В чем состоит твое самое большое преступление?» К тому времени, как дело доходит до «Какое самое отвратительное блюдо тебе приходилось есть из вежливости?» (ответ: индейку, фаршированную уткой, которая, в свою очередь, нашпигована курицей, – мамина стряпня на День Благодарения), я чувствую себя как новообращенная. Интересно, по какому принципу Бен отбирает эти на первый взгляд никак не связанные между собой вопросы, чтобы покопаться в чужих мозгах?

А может, он прав, все мы просто обожаем так или иначе говорить о себе, и я не менее самовлюбленная, чем остальные.

Мы почти достигаем бухточки, когда Бен вдруг начинает блиц-опрос:

– Выбирай одно из двух: беспорядок или чистота?

– Беспорядок.

– Стакан наполовину пуст или наполовину полон?

– Пуст, – со стоном отвечаю я. – Хотя мне бы хотелось быть личностью, наполненной хотя бы наполовину.

– Сладкое или соленое?

– И то, и другое. Попкорн, например.

– Судьба или свободный выбор?

Этот вопрос застает меня врасплох.

Я ожидаю неприятного ощущения в желудке, набухания Адовой Бездны, но мягкое скольжение байдарки, стремление не сбиться с ритма и присутствие Бена за спиной отгоняют ее.

– Судьба, – спокойно и решительно отвечаю я. – Все предопределено с самого начала, и человеку ничего не по силам изменить.

Например, собственную ДНК.

– Значит, мы всего лишь разыгрываем заранее написанные роли? – По тону его голоса становится ясно, что мой ответ его удивил.

– Ну, в общем-то, да.

– Представь, что ты выходишь из дома, и тебя сбивает автобус. Случилось бы то же самое, если бы ты замешкалась на пять минут?

Я задумываюсь над его вопросом. То, что я – носитель гена, вовсе не означает, что он непременно меня убьет. Как верно заметил Бен, я могу попасть под автобус, утонуть в открытом море или даже отравиться салатом и умереть, прежде чем БиГи хоть как-то себя проявит.

– Да, автобус все равно бы меня сбил, – подтверждаю я, спиной ощущая обжигающий взгляд Бена. – А ты с этим явно не согласен.

– Время от времени жизнь подбрасывает нам подлянки, от которых не убежать и не скрыться, но это не значит, что мы совсем лишены выбора. Хочешь – соглашайся, хочешь – нет, но, как по мне, даже плохие события приводят к положительному результату.

Я маскирую стон кашлем.

– Например?

– Например, Одра бросила нас этим летом, и вместо нее появилась ты.

Чувствую, как к лицу приливает тепло, хотя солнце уже садится.

Черт.

Мне нельзя в него влюбляться. Хоть, возможно, я действительно не представляю, как говорит Синтия, с какого бока подступиться к ситуации, в одном могу быть уверена – допускать нежные чувства к Бену мне никак нельзя.

Приплыв в бухту, мы не спешим выбираться из байдарки.

– Спасибо, что пригласил меня. Правда, было… замечательно.

Я не уточняю, что это плавание стало самым расслабляющим событием с тех пор, как оказалась на острове. И что, как ни удивительно, разговаривать с другим человеком действительно приятно, хоть бы и не в том ключе, в каком имела в виду Синтия.

– Я плаваю на байдарке каждый день. Можешь присоединяться, когда захочешь.

– Ловлю тебя на слове!