Последний звонок - Вера и Марина Воробей Страница 20

– Ну, я пою не только в ванной, – зачем-топохвасталась Варя.

– Хорошо, можешь попробовать. Репетировать выпускнойвечер будем на следующей неделе, – предупредила Ирина Борисовна.

Гимн нужно было петь на мотив песни о журавлях из фильма«Доживем до понедельника». Может, это и покажется кому-то странным, но,вчитываясь в текст, Варя не испытывала ни страха, ни сомнения. В ее взглядепо-прежнему сверкала решимость. Варя была уверена, что у нее отличные вокальныеданные и стопроцентный слух. Об этом твердили и папа с мамой, и многочисленнаяродня. И когда папа за праздничным застольем начинал выводить густым баритоном:«Из-за острова на стрежень…» – первой подхватывала песню Варя. Так почему бы ейне спеть на концерте?

Новость о том, что Варя собирается исполнять гимн учителям,распространилась среди ребят со скоростью лесного пожара. Борька вытер рукойхолодный пот, сбросил с себя декольтированное платье, позаимствованное уТусиной мамы, наскоро стер грим специальным театральным кремом и бросилсяискать Варвару. Он нашел ее в кабинете математики.

– Уже отрепетировали? – встретила его Варя.

– Да.

– Ну и как получается?

– Нормально получается. Варь, это правда, что ты хочешьпеть на выпускном? – спросил Борька напрямик.

– Да, это правда. А что? – с вызовом вскинулаголову Варя, поправив волнистую прядку.

Варина стрижка всегда была предметом для подражания удевчонок, и Борьке нравились ее пышные, мягкие волосы, словно каштановоеоблако, окутывающее ее нежное, миловидное лицо, но сейчас ему было не досантиментов. Сердце посылало тревожные сигналы.

– Вот уж не знал, что ты умеешь петь, – заметил оносторожно.

– А ты еще многого обо мне не знаешь.

Услышав колючий ответ, Борька решил не спорить. Всегда тихаяи справедливая, Варвара сегодня превратилась в занозу. Ну, иногда ведь удевчонок это бывает.

– Ладно, давай попробуем, – предложил он.

– Что попробуем?

– Ты споешь, а я послушаю.

– Ну не здесь же! – как-то уж слишком поспешно возразилаВаря.

– А почему не здесь? – Борька демонстративнооглядел пустой класс, закрытую дверь. – Здесь только ты и я. Если ты несможешь спеть здесь, то как же ты выйдешь на публику?

– На публику? – медленно переспросила Варя, словнопробуя это слово на вкус, но потом, решительно тряхнув головой, сказала: –Ладно, давай попробуем. Только я не буду на тебя смотреть.

– Хорошо, – сразу же согласился Борька, – несмотри.

Варя отвернулась к окну и запела. Слава богу, что она немогла видеть, как Борька схватился за голову и обессиленно опустился на стул.Вся его фигура выражала скорбное отчаяние. С первых же секунд стало ясно, что уего Варвары нет голоса. Нет, голос у нее, конечно, был, но слишком слабый,слишком неуверенный… И вообще без музыки это было… Черт-те что это было! Вотчто! Но как он мог сказать ей об этом? Сказать об этом Борька никак не мог, дачто там, он даже прозрачно намекнуть не мог! Прошлым летом Борька дал себезарок никогда не доводить Варю до слез и собирался сдержать его, пусть дажепутем собственного позора.

Борьке не хотелось вспоминать ту летнюю историю, уж больноглубока была степень его падения, но он ничего не мог с собой поделать. Памятьобрушилась на него, как шторм «Катрина» на Новый Орлеан, сметая все запреты насвоем пути.

А началось все с неожиданного звонка. Позвонила Лена Серова,поздравила с днем рождения и сказала, что прилетает в Москву. У Борьки поджилкизатряслись, горло перехватило… Он был влюблен в Алену, пока та не уехала сотцом на Алтай. Затем несколько месяцев Шустов страдал, переписываясь с ней поэлектронной почте, а в какой-то момент оборвал переписку. Ну что поделаешь? Неверил Борька в чувства на расстоянии! И решил, что так будет лучше для нихобоих. Вскоре он обратил внимание на Варю, пригласил ее в кино. Наверное,потому, что предпочел путь наименьшего сопротивления. Ведь видел, Варя от негобез ума. А потом он и сам не заметил, как влюбился в нее. В ранимуюмечтательницу. И вроде бы у них все наладилось, а тут этот звонок. Всю душу онБорьке перевернул.

Борька заметался между двух огней. С Ленкой встречается,думает о Варе. И наоборот. Совсем запутался. А однажды, когда Алениназолотистая прядка волос запуталась на пуговке его пиджака и Борька стал еераспутывать, его губы каким-то немыслимым образом наткнулись на Аленины.Секунду, другую, третью Шустов пребывал в состоянии эйфории: ничего несоображал. Но тут его сознание словно тонкой иглой пронзило. Буквально изниоткуда в темной мгле возникли дымчатые глаза Вари. Они смотрели на Борюукоризненно и печально, будто спрашивая: «Как ты мог так со мной поступить?» Исразу поцелуй из медового превратился в полынный. Борька резко отпрянул отЛены.

В эту минуту он наконец-то разобрался в себе и понял, что уэтой истории продолжения не будет. Он даже нашел в себе силы извиниться передЛеной, взяв всю вину за этот случайный поцелуй на себя, и признался, что у негоесть девушка и что у них все серьезно.

– А-а-а, наша мечтательница! Лучше и быть неможет, – насмешливо заметила Алена.

Она постаралась скрыть свое разочарование, а Борька,освободившись от прежних чар, поспешил на свидание к Варе. Только вот он незнал, что доброжелатели в лице Залетаевой и Калининой уже поведали Варе, чтовидели Борьку с Аленой. В принципе, ничего ужасного в этом не было, если бы неодно «но». Борька соврал Варе, сказав, что Алена была в Москве проездом и ужеулетела отдыхать. Поцелуй не в счет – так решил Борька и, безмерно довольныйсвоей моральной устойчивостью, протянул Варе три розы.

– Это мне? – спросила она.

– А кому же еще?

– Я думала, Лене.

Момент истины застиг Борьку врасплох. Его рука безвольноопустилась. Сколько потом он ни пытался убедить Варю, что не обманывал ее,просто не стал вдаваться в подробности, что с Ленкой у него ничего не было (нуподумаешь, пару раз встретились, вспомнили друзей, прошлое), Варя быланепреклонной.

– Если все так, как ты говоришь, тогда почему ты несмотришь мне в глаза? – спросила Варя. – Дело нечисто?

– Чисто! Забудь об этом! – попытался выкрутитьсяБорька.

У него не было выхода, кроме как стоять на своем.

– Тогда посмотри мне в глаза. Просто посмотри, и я всепойму.

Борьке ничего не оставалось, как взглянуть на Варю.

«Ничего не было! Ничего не было!» – поднимая вдруготяжелевшие веки, внушал он ей, надеясь, что в нем проснутся способностиэкстрасенса, но все усилия были тщетны.

Словно со стороны он наблюдал, как Варины необыкновенныеглаза наполняются слезами, как она сжимает рукой горло, словно ей труднодышать.