Верни мне надежду - Эмили Роуз Страница 20

Весь гардероб Скотта Кейт отдала одной благотворительной организации. Некоторые личные вещи предназначались для родителей, остальное было безжалостно выброшено.

В среду вечером Кейт отсидела на обязательном обеде у родителей Скотта, где они снова оговорили детали похорон. Шейла Эндрюс проливала обильные слезы над фотоальбомами и спортивными трофеями Скотта, которые ей привезла Кейт. Гарри Эндрюс выразил озабоченность будущим Кейт, не сделав, однако, ни единого дельного предложения. Кейт не обращала на это внимания. Единственное, чего она хотела, — порвать любые контакты с семьей погибшего мужа. Скотт оставался для родителей милым голубоглазым мальчиком, и Кейт давно уже утратила всякую привязанность к ним.

Сами похороны стали кошмаром. Отпевание, к счастью, было коротким, но поездка в крематорий, излияния соболезнующих друзей и родственников Скотта подвергли испытанию выдержку Кейт. Их слова были пусты и неискренни. Гарри Эндрюс назвал ее мужественной маленькой женщиной — да, ее глаза оставались сухими, но совершенно по иной причине. По правде говоря, за спокойной внешностью Кейт скрывалось вскипающее нетерпение: она не могла дождаться, когда все это кончится.

Оказавшись одна дома, она вздохнула с огромным облегчением и внезапно в порыве непокорности сбросила с себя вдовий наряд и надела джинсы и тенниску. Гладкая старомодная коса распущена, и ее волосы заструились по плечам, свободные от заколок. Отныне Кейт забудет о любых оковах — ее жизнь будет принадлежать только ей самой.

Проглотив назло всему свету большой бокал шерри, Кейт спокойно села и задумалась о будущем. Она не относилась к карьеристкам. Единственное, чего она всегда хотела, — выйти замуж и завести детей. Ее не очень-то привлекала перспектива провести остаток жизни за пишущей машинкой. Кейт обвела взглядом гостиную, зная, что весь этот комфорт ненадолго. Дом придется продать, чтобы погасить долги, с мебелью по большей части тоже надо будет расстаться — иначе ей не внести очередную плату за купленное в кредит.

Кейт собиралась налить себе еще шерри, когда звякнул звонок у входной двери. От неожиданности бутылка едва не выпала из руки. Никаких посетителей — похоронный спектакль окончен, но звонок продолжал заливаться. Рассерженная внезапным вторжением, Кейт раздвинула портьеры, чтобы выглянуть наружу. Знаменитая «ламборджини» Далтона стояла у тротуара. Кейт вздохнула с облегчением — по крайней мере с Алексом не надо притворяться. Смирившись с мыслью, что он все равно не уйдет, Кейт пошла открывать.

Алекс оглядел ее с нескрываемым удивлением.

— Очевидно, похороны уже состоялись.

— Вы на них не присутствовали, — сказала она, криво усмехнувшись.

— Вы можете называть меня кем угодно, но только не лицемером, Мери Кетлин.

Алекс вошел в дом, после чего Кейт закрыла дверь и жестом пригласила его в гостиную.

— Я тут выпивала, когда вы позвонили.

— Присоединяюсь к вам.

Он устроился в кресле, наблюдая, как она орудует с бокалами.

— Знаете, ваша фигура словно создана для спортивной одежды, — одобрительно заметил он.

Кейт вспыхнула, с опозданием вспомнив, что вместе с траурным нарядом сняла и лифчик.

— Я не ждала гостей. Зачем вы приехали, Алекс?

— Чтобы пригласить вас на ужин.

Строгий деловой костюм придавал ему еще большую респектабельность. Глядя на него, Кейт видела само олицетворение солидности и надежности — у Скотта эти качества напрочь отсутствовали, — и Кейт внезапно поняла, что если когда-либо снова и выйдет замуж, то за человека именно с такими чертами.

— Вы все еще хотите жениться на мне? — спросила она довольно бесцеремонно.

Его взгляд не оставлял сомнений в готовности.

— Этим желанием было продиктовано приглашение на ужин.

— Мы заключаем соглашение. Так? Мы принимаем обязательства, условия, которые готовы выполнять? — медленно говорила Кейт, намеренно растягивая слова, подбирая самые нужные.

— Совершенно верно, — кивнул он.

— Ну, хорошо. Мы поедем ужинать и выработаем наши условия, но одно я должна оговорить уже сейчас. Я не потерплю никаких попыток затащить меня в постель до того, как мы поженимся. Или женитьба, или ничего. Вы меня понимаете, Алекс?

— Безусловно, — ответил он с ироничной улыбкой. — Вы мне по-прежнему не доверяете.

Кейт вздохнула.

— Я прошла суровую школу и теперь не принимаю на веру почти ничего. Не хочу, чтобы вы с помощью обмана сделали меня своей любовницей.

Усталая насмешка появилась у него на лице.

— Я преспокойно дождусь, когда вы ляжете ко мне в постель на законных основаниях, но делить ее вам придется со мной каждую ночь нашей супружеской жизни, Кейт. Пусть тут между нами все будет ясно.

— Раз уж семья — наша общая цель, то я едва ли могу спорить с этим, — сказала она ровным голосом, но ее слегка насторожил жесткий тон Алекса.

Кейт совершенно не думала об интимной стороне брака, когда под влиянием момента приняла свое решение. Она просто заглянула вперед: ей почти двадцать восемь лет — время на исходе, если она собирается завести семью, а снова влюбиться — на это надежды не было. Алекс же не только хочет детей, он способен обеспечить их, дать им счастливую жизнь. К тому же заниматься любовью с Алексом — это ничуть не хуже, чем спать со Скоттом, зная о его вечных изменах.

По меньшей мере в наметившемся брачном союзе будет какой-то смысл. Своим детям — ее и Алекса — она сможет отдать всю ту любовь, которую едва не задушили в ее сердце. В этом браке ее ждет безоблачное будущее, а прежние ошибки, когда счастье Кейт зависело от мужа, не повторятся. Алекс не сможет, как это делал Скотт, причинить боль, ибо она его не любит. Быть может, это даже хорошо.