Приглашение в рабство, или Требуются девушки для работы в Японии - Юлия Шилова Страница 20

– Передай ему трубочку.

Я протянула трубку лысому. Оскорбившись, что яназвала его лысым, он в сердцах отвесил мне хороший подзатыльник. Перекинувшисьнесколькими фразами с Григоричем, лысый швырнул мне трубку обратно, буркнувчто-то себе под нос.

– Между прочим, ваш Костик руки распускает!Как бы старания вашей девушки-японки не оказались напрасными…

– Это он разозлился, что ты его лысымназвала, – засмеялся Григорич.

– Так он и в самом деле лысый, что жзлиться-то? Кто виноват, что у него волос на голове нет.

– Ладно. Конец связи. Будь умницей, я верю,что у тебя все получится. Помни, твое возвращение на родину полностью зависитот твоего поведения. В случае чего выходи на связь.

– Это в каком случае – если я вдруг по вассоскучусь?

– Если соскучишься, то тоже выходи. Тыприятная девочка.

Я положила телефон в сумочку и с возмущениемпосмотрела на лысого.

– Ты, какого черта мне прическу портишь?

– Чтобы ты выражения подбирала и знала, с кемдело имеешь. Меня, между прочим, Костиком зовут.

– Ты слышал, что я на тебя Григоричунажаловалась?

– Ну, слышал.

– Так вот, он сказал, что тебе башку оторвет,если ты хоть раз ко мне пальцем прикоснешься. Понял?

– Врешь ты все. Ничего он не говорил.

– А вот и говорил. Кстати, а что у тебя сволосами? Ты случайно в Чернобыле не был?

– А что мне там делать? – не понял лысый.

– Просто мне показалось, что ты радиациинахватался. Обычно у тех, кто облучился, волосы выпадают, и еще много разныхорганов не работает, особенно ценных…

– Нигде я не облучился, – надулсялысый. – Сейчас, между прочим, модно без волос ходить. Лето на дворе. Всебратки в такое время года лысые ходят.

– Так вот, значит, ты кто – браток. А вчеранам доказывали, что вы все российскими менеджерами называетесь.

Лысый замялся:

– А я и есть менеджер… – промямлил он.

– Похож, – улыбнулась я и отвернулась кокну.

В голову лезли всякие не слишком радостныемысли. То, что Григорич водит меня за нос, понятно как божий день. Да и надиктофон мне записывать нечего. Если только подготовить чистосердечноепризнание и подложить его Григоричу. Мол, я, такая-то и такая-то, чистосердечнопризнаюсь, что убила твоего приемного сына Толика, мерзкого, противногоублюдка, о смерти которого никто, кроме тебя самого, не жалеет. В убийствесовершенно не раскаиваюсь и, если бы такая ситуация повторилась, не раздумываяни минуты, поступила бы точно так же. Сначала я прострелила ему пах, а затемголову. Проституткой я никогда не была и не буду. И впредь, если кто-нибудь изтвоих братков захочет склонить меня к проституции, буду стрелять всех безразбору. В конце концов, у меня есть чувство собственного достоинства, невзираяна полное отсутствие денег.

Господи, о чем я только думаю! Ведь у менядаже нет оружия. Тот пистолет, при помощи которого я смогла отправить Толика вдалекое путешествие, забрал себе мой спаситель. Может, оно и к лучшему. Если быполиция нашла пистолет на месте преступления, то я бы точно влипла. Напистолете нашли бы мои отпечатки пальцев. Я же не профессионал и работала безперчаток.

– Приехали, – вернул меня кдействительности лысый.

Я вздрогнула и посмотрела в окно.

– Вот ресторан, в котором будет обедать нужныйтебе объект. Фотографию ты видела?

– Видела.

– Запомнила?

– Вроде бы да.

– Его зовут Марат. Повтори.

– Его зовут Марат.

– Теперь слушай дальше. Напротив ресторанастоит гостиница. Поверни голову в другую сторону.

Я повернула голову и увидела красивое здание,чем-то похожее на египетскую пирамиду. Яркое полуденное солнце отражалось встеклах, и казалось, что сделано оно из хрусталя. Прямо загляденье, умеют жеяпонцы строить!

– Красиво, – улыбнулась я.

– Да, красиво. Это особое витражное стекло.Тут есть здания и поинтереснее. Например, целый городок изо льда.

– Как это? И что, лед не тает?

– Представь себе. Даже в самую жаркую погоду.Ты же в Японии, а японцы давно уже обошли нас по уровню развития техники.Японские умельцы могут строить здания даже из песка.

– Нашим бы у них поучиться…

– Не научатся.

– Почему? – мне вдруг стало обидно зародную державу.

– Потому что тут люди строят для людей. Внашей же стране хозяева жизни строят для себя, отмывая при этом огромные бабки.Японцы предложили нам свои услуги по очистке побережья Тихого океана: хотелисделать там чудесные пляжи, которые сейчас находятся в скотском состоянии и непригодны для отдыха, и причем за бесплатно. Наши отказали.

– Почему? – опешила я.

– Потому что японцы поставили одно условие.Все, что они будут находить на дне океана, заберут себе.

– Ну и пусть забирают. Все равно сгниет.

– Это мы так думаем, а наши доморощенныеумники решили по-другому. Они побоялись, что японцы найдут там что-нибудьценное и станут еще богаче. Называется – ни себе ни людям.

– Но это же несправедливо!

– В этой жизни и в государстве, где нам«посчастливилось» родиться, много несправедливости. Когда выполнишь задание, япокатаю тебя по Токио и все покажу. Посмотришь на город глазами туриста.

– Ты хочешь сказать, что до сегодняшнего дня ясмотрела на Токио глазами проститутки, – разозлилась я. – В принципеты прав. Я и в самом деле, кроме этой беззвездочной гостиницы и дешевогокабаре, ничего не видела.

– Оно и верно. Ты же сюда приехала не потуристической путевке спускать накопленные баксы, а на заработки. И чего тывзвинченная такая? Смотри, не клюнет на тебя Марат!

– Ничего, – злобно посмотрела я налысого. – Незачем нам с тобой на отвлеченные темы беседовать. Давайвыкладывай дальше, что еще я должна сделать.

– В этой гостинице для тебя забронированномер.

– Для меня?

– Для тебя.

– А зачем?

– На случай того, если Марат договорится стобой встретиться позже или на следующий день. Ты же не будешь торчать наулице, а поживешь пока в этой гостинице. Номер люкс. Заказан он на мужчину иженщину.

– А на мужчину-то зачем?