Вернуть всё - Татьяна Герцик Страница 2

Порадовавшись, что ее Уля не относится к скандальным детишкам, требующим свое с воплями и истериками, Наталья купила ей в утешение чупа-чупс, и они, вполне довольные друг другом, дошли до дома. Она боялась, что Яков с Раисой опять окажутся неподалеку, ведь жили они в одном подъезде, но тех во дворе не было. Может быть, не захотели услышать от нее очередную гадость? Обычно она была миролюбивой и спокойной, но мелкое хамство Раисы ей осточертело. Решив, что отныне она будет отвечать пакостью на пакость, Наталья вошла в подъезд.

И сразу в нос ударил противный кошачий запах. Многие соседки выпускали своих мурок на лестничную площадку, не удосуживаясь проводить их на улицу. Двери внизу, как правило, были закрыты, вот кошки и устроили себе туалет под лестницей. Убирать за чужими животными никто не хотел, поэтому в подъезде стояла дикая вонь.

Она с дочкой рысью взлетела на третий этаж и открыла дверь своим ключом. Мать с кухни крикнула:

– Это вы, девочки? Ужинать будете?

Наталья поспешно воскликнула:

– Мы не хотим, спасибо, мама.

Ульяна и в самом деле есть не хотела, в детском саду кормили сытно, а вот Наталья была бы не прочь перекусить, она обедала в школьной столовой в два часа. Но выслушивать материны рассуждения о тяжелой жизни, о том, как было хорошо прежде и как плохо сейчас, было выше ее сил.

После потери работы ее некогда веселая и бесстрашная мамочка превратилась в жуткого нытика. Она до смерти боялась, что ее оставит муж. Что тогда она будет делать одна, без работы, с пятнадцатилетним сыном на руках? Отец тоже сидел без работы, но у него была приличная шахтерская пенсия, кроме того, он постоянно шабашил то тут, то там. Мать же работы не нашла, а пособие, которое ей платили в центре занятости, было смехотворным.

Вот и теперь, не успели они с дочкой переодеться, как мать забежала в комнату. На ней был старый застиранный халатик, в зачесанных назад волосах криво сидел гребешок, делавший ее старой и растрепанной бабенкой.

– Что-то отец задерживается! Не завел бы он кого!

Сидя дома, мать зациклилась на домашних делах и высасывала проблемы из пальца.

– Мама, смотри, накаркаешь!

Мать испуганно прижала пальцы к губам.

– Страшно жить, Наташа, просто страшно.

– Мама, это просто от замкнутости пространства. Научись работать с компьютером, хотя бы в игрушки играй, все будет легче жить, – Наталья пыталась обнадежить мать, но все было напрасно.

– Не знаю. Я к этому компьютеру и подойти-то боюсь.

– А ты не бойся. Вон Славку попроси, он тебя научит.

– Да не будет он меня учить. Зачем ему конкурент? К тому же компьютер у нас старый, на новый денег нет. Еще сломаю чего-нибудь…

Наталья пожала плечами. Каждый день одно и то же. Порой ей казалось, что матери нравится растравлять свои раны. Она читала, что некоторые люди так погружаются в свои страдания, настоящие или надуманные, что выныривать из них не хотят. Но она не психолог, и помочь матери справиться со своими страхами не может. Она столько раз пыталась, но все попусту.

Через полчаса с очередной шабашки пришел довольный отец. Уж слишком довольный, на взгляд дочери. Мать с заискивающей улыбкой выбежала в коридор.

– Все хорошо?

Он пренебрежительно на нее посмотрел.

– Что ты имеешь в виду? – тон был уничижительным. – Дали ли мне денег? Дали. Но тебе я их не дам. Самому мало. Я тебе и так всю пенсию отдаю.

Наталья знала, что мать еле-еле сводит концы с концами, тогда как отец, бывало, поит на свои деньги всех синявок их микрорайона. Закусив губу, слушала жалкое лепетание матери о том, что Славке надо купить кроссовки, ему не в чем ходить.

Выслушав жену, муж барственно заявил:

– Пусть учится вещи беречь! Я в его годы в одних кроссовках несколько лет ходил!

Мать начала его убеждать, что качество тогда было не в пример лучше, и техника служила лет по пятьдесят, а сейчас если новый холодильник пару лет без ремонта проработает, уже хорошо.

– Знаю! – оборвал ее лепет отец. – Это называется преднамеренно ослабленные узлы. Если б в Китае все делали на совесть, то у меня и работенки бы не было. А так хоть ремонтом подхалтурить можно. А Славка перебьется.

Наталья вздохнула. Придется ей купить брату кроссовки. От отца все равно ничего не добьешься. И когда он стал таким? Раньше, когда они оба с матерью работали, ему и в голову не приходило таким образом самоутверждаться. Но теперь с ним жить стало невыносимо. Но мать боялась потерять и такого муженька.

Дочь играла в большой комнате, но скоро прибежала к матери вся в слезах.

– Что случилось, Уля?

– Меня дедушка выгнал. Сказал, чтоб не мешалась под ногами.

Наталья в бессильной злобе сжала кулаки. Нет, что за жизнь у нее! Вечно отец чем-то недоволен! Уж ребенок-то тут при чем? Когда ушел Яков, отец заявил, что она сама виновата:

– Нет, чтоб лишний раз к мужику подластиться, ты все его шпыняла да шпыняла. Сделай то, сделай это! Вот он и сбежал к этой толстой Райке. Она-то его, небось, не шпыняет.

Наталья не помнила, чтоб когда-нибудь шпыняла Якова. А что все делали вместе, то так и должно было быть в нормальных семьях. Когда-то так было и в ее семье. А Якову не ласка нужна была, а иномарка, которую ему Раиса тут же и купила.

Отец пошел на кухню, где в полный голос принялся критиковать мать. И одета-то она как побирушка, и суп-то недосолен, и котлета без мяса. Его голос проникал даже сквозь закрытую дверь, и Наталье поневоле приходилось слушать его вздорные придирки. В прежние времена мать бы просто высмеяла его, и только, а сейчас испуганно оправдывалась.

Наталье хотелось зажать уши руками, но она принялась читать вслух дочери сказку про колобка, чтоб заглушить разборки родителей. Но все равно расслышала, как отец, рявкнув:

– Какая ты занудная стала, Тонька! Давно уйти от тебя надо! – отправился в свою комнату и включил телевизор, заоравший так, что Наталья не услышала собственный голос.

Отложив книгу, она пошла на кухню. Мать сидела за столом, тупо глядя в одну точку. Она не плакала, но в ее взгляде читалось такое отчаяние, что дочь приложила руку к заболевшему от сочувствия сердцу.

– Не переживай так, мама, все наладится! – она подвинула табурет и села рядом, обняв ее рукой.

– Что наладится-то, Наташа? Вот уйдет Виктор, и что мы делать будем? Тебе твоей зарплаты и на дочь-то не хватает, а тут еще мы со Славкой.

– Да не уйдет он никуда. Разве ты не видишь, что он тебя просто пугает? Почему ты не ответишь ему тем же? Когда-то ты его не боялась.

– Тогда я ничего не боялась. Я не знала, что потеряю работу и не смогу даже копейку заработать. И что мне ребенка не на что кормить будет.