Анжелика. Тени и свет Парижа - Анн Голон Страница 2

ЭТО была идея Николя — занять с бродягами и нищими, находившимися в его подчинении, развалины старой крепостной стены, некогда построенной Филиппом Августом вокруг средневекового Парижа. Уже четыре века город пытался разорвать этот стеснявший его рост каменный пояс. Укрепления правобережной части города почти полностью исчезли, но на левом берегу продолжали сопротивляться разрушению остатки стены, заросшей плющом, зато изобиловавшей заброшенными комнатами и потайными ходами.

За эти развалины Николя Весельчак вел долгую, тайную и упорную борьбу, стратегию которой его советник, Деревянный Зад, разработал с ловкостью, достойной лучшего применения.

Сначала к крепостным стенам послали ватаги завшивленных детишек с их оборванными матерями. Ни у одного стражника не поднялась рука на этих несчастных, хотя бы из опасений вызвать таким жестоким поступком возмущение целого квартала.

Потом появились нищие. Старики и старухи, немощные, слепые, готовые довольствоваться малым: каменной норой, где капает вода, краешком лестницы, старой нишей для статуи, уголком погреба… Последними пришли солдаты, вооруженные шпагами или мушкетонами, заряженными старыми гвоздями, и захватили лучшие места: донжоны и еще прочные потерны [2]с красивыми просторными помещениями и тоннелями. В считанные часы они выставили на улицу семьи ремесленников и мастеровых, которые надеялись обрести дармовую крышу над головой. Изгнанные бедняки, не всегда находившиеся в ладах с городскими властями, не осмелились жаловаться и постарались побыстрее убраться восвояси, радуясь тому, что успели прихватить хоть что-то из своего скарба и не получить ножом в живот.

Между тем стремительные вылазки по захвату не всегда проходили гладко. Среди старых хозяев встречались особые упрямцы: то были члены других нищенских банд, не желавшие уступать свое место. Происходили кровавые стычки, и рассвет являл миру их жестокость, освещая истерзанные трупы, выброшенные на берега Сены.

Труднее всего оказалось завладеть старой Нельской башней, громада которой с массивными навесными бойницами возвышалась между Сеной и заброшенным рвом у бывшей городской стены. Но когда бандиты там обустроились, они были просто счастливы! Настоящий замок!..

Весельчак превратил башню в свое логово. И тогда другие главари банд поняли, что этот новый «брат» стал хозяином окрестностей старинных ворот Сен-Жермен, Сен-Мишель и Сен-Виктор вплоть до берегов Сены у подножия моста Турнель, а значит, окружил плотным кольцом весь Университетский квартал.

Студентам, предпочитавшим драться на дуэлях в Пре-о-Клер, горожанам, которые обожали по воскресеньям удить пескарей в старых рвах, прекрасным дамам, желавшим нанести визит подругам в предместье Сен-Жермен или увидеться со своими духовниками в Валь-де-Грасе, отныне оставалось только готовить свои кошельки. Полчища нищих останавливали всадников и кареты в узких проходах ворот или на мостиках, переброшенных через рвы. Крестьянам или путникам, прибывавшим в город, приходилось вторично платить въездную пошлину грозным «бродячим солдатам», на чьи посты они натыкались, уже давно войдя в Париж. Люди Весельчака воскрешали старый пояс укреплений Филиппа Августа, делая его столь же непреодолимым, как и во времена подъемных мостов.

* * *

Следует отдать дань ловкости Весельчака. Такой мастерский трюк в королевстве тюнов [3]видели впервые. Владыка королевства, Великий Кесарь, умный и жадный урод Коротышка-Ролен, не стал вмешиваться в происходящее. Весельчак не забывал щедро платить. Его уверенная манера вести сражения, его смелые решения, воплощенные в жизнь гением стратегии Деревянным Задом, — все это день ото дня увеличивало могущество Николя. Вслед за Нельской башней он прибрал к рукам Новый мост — самое удивительное место в Париже, где никогда не иссякал поток безмятежных зевак, которые позволяли срезать свои кошели столь легко, что настоящие мастера, такие, как Хвастун, даже брезговали там воровать.