Передружба. Недоотношения - Алекс Хилл Страница 19

– Фигово.

Опускаю взгляд, чтобы скрыть боль:

– Мне этого достаточно.

– Дура ты, Лисецкая, – говорит Вадик, внезапно прижимая меня к груди. – Все время думаешь о других. Может быть, если ты ему признаешься, все изменится?

Обнимаю Вадика в ответ, ощущая острую потребность в поддержке:

– Да. Все изменится. У меня больше не будет лучшего друга.

– Мне жаль…

– Вадик, обещай, что ничего ему не скажешь.

– Обещаю. Это ваши дела.

– Спасибо, – шепчу я.

– У нас с тобой прям клуб неудачников.

– Точно. Неудачники по жизни, неудачники всегда.

Шевчук вымученно смеется, покачиваясь из стороны в сторону, но вдруг замирает, крепче сжимая меня в объятиях. Оборачиваюсь, выпутываясь из кольца рук Вадика, и встречаюсь со злыми серыми глазами.

– Конкурс закончился. Оксана зовет тебя, – сквозь зубы произносит Кот и смотрит на Вадика.

– Хорошо. – Шагаю вперед, обходя Богдана. – А ты не идешь?

– Чуть позже.

– Нет! Сейчас ты ей тоже нужен!

– Тебя будет достаточно. Она ревет в классе хореографии.

Внутренний голос кричит, что нужно бежать к подруге, но я не могу оставить Вадика вот так.

– Иди-иди, Лисецкая, – усмехается он. – Я больше не буду плакать из-за того, что ты меня бросила, честно.

Киваю Вадику в знак благодарности. И как такой дурачок может быть настолько проницательным? Надеюсь, мальчики сами разберутся, а мне нужно успокоить Окси и объяснить ей, что я не персонаж игры «Симс».

Залетаю в школу, коридор наполнен смехом и победными визгами. Вижу, как веселится компания одиннадцатиклассников во главе с Виолеттой, на голове которой сияет золотистая диадема. Ребята фотографируются рядом с счастливой «Мисс Осень». Теперь все понятно…

Бегу к классу хореографии и распахиваю дверь. Тишина разбавлена короткими всхлипами. Нахожу Окси за фортепиано, сидящей на полу и размазывающей слезы по щекам. Она поднимает голову и выпаливает резко:

– Где ты была, Бо?!

– Я… Мне нужно было…

– Ты должна была быть со мной! Эта овца Виолетта…

– Окси, – присаживаюсь перед ней. – Это всего лишь школьный конкурс. Не нужно так убиваться.

– Это не просто конкурс! Хотя тебе не понять, – ощетинивается она. – Это было важно для меня, а ты…

– А я что? Что?! – Терпение испаряется, выпуская наружу обиду и боль. – Я посмела заняться своими делами вместо твоих? Вообще-то мне пришлось решать проблему, которую ты создала!

– Создала?! Я только и делаю, что решаю твои проблемы, а ты не могла посидеть в зале лишние полчаса!

Не верю, что она это говорит. Лицо горит, будто от десятка пощечин.

– Зачем ты солгала нам с Вадиком?

– Да при чем тут это? Сейчас важнее, что Цвиринько щеголяет в моей короне!

– Тебе дурацкая бижутерия и ненастоящий титул важнее, чем я? Класс! Спасибо!

– Боже… – Оксана закатывает глаза. – Я же хотела как лучше. Мне надоело смотреть на ваши печальные морды каждый день. Видеть, как вы завидуете нам с Богданом. Это было лучшим решением.

– И ты приняла его за нас? Так нельзя! Ты не понимаешь?

– Почему нельзя? Вы ведь сошлись… Две брошенки и никомуненуженки. Радовались бы, что я вам помогла.

Короткий ядовитый смешок срывается с губ. Внутри что-то рвется, как толстая гитарная струна, издавая оглушительный громкий звук.

– Спасибо за помощь, – поднимаюсь на ноги. – Пойду поздравлю Виолетту. Попрошу, чтобы она дала тебе сфотографироваться в своей короне. В знак благодарности за твою заботу о такой неудачнице, как я.

– Бо… – выдыхает Оксана.

Направляюсь к двери, ощущая себя огненным драконом. В коридоре не замечаю никого, разжигая костер в душе и швыряя в него моменты нашей с Ромашовой дружбы. Как я раньше не замечала? Как?! Почему не видела, что она воспринимает меня как приложение к ее жизни?

Больно.

Я думала, после ситуации с Котом уже не может быть хуже, но… Может. В какого цвета очках я ходила все это время? Они даже не розовые. Черные. Я была слепа и верила только ощущениям и чужим словам.

Кто-то хватает меня за руку. С трудом фокусирую взгляд на человеке, поймавшем меня.

– Лис…

– Как ты мог?! Я не хотела говорить, но знаешь… Раз уж вам с Оксаной можно, то почему мне нельзя? Вы друг друга стоите. Идеальная пара! Ты же знал, что Вадик влюблен в нее. Знал! И как тебе? Разбивать чужие мечты? Мечты своих друзей! Думаешь, самый умный? Думаешь, можешь бить его из-за того, что тебе что-то не нравится, а сам встречаться с девушкой, которую он… – Качаю головой, сдерживая слезы. – Никогда не думала, что мне будет стыдно называть тебя лучшим другом. Не думала, что ты такой.

– Бо…

– Хватит! – Вырываю руку. – Иди лучше успокой свою девушку. Ей нужна поддержка от кого-нибудь не из клуба неудачников.

– Что ты такое говоришь? Что случилось?

– А случилось то, Богдан, что я избавляю вас обоих от своего общества, чтобы вы могли наслаждаться друг другом и не переживать за такую неудачницу, как я.

Смотрю ему в глаза. Буря эмоций затягивает все дальше на глубину. Трудно поверить, но сейчас я больше всего на свете желаю никогда не знать этого парня. Это уже невозможно, но разрубить все канаты здесь и сейчас – очень даже. Смыкаю влажные ресницы и бросаюсь прочь. Подальше от двух лучших друзей, которые, похоже, никогда ими не были…

Не помню, когда в последний раз была так зла. От ярости мутнеет в глазах. Или это слезы? Не знаю. Понимаю одно – нужно как можно скорее свалить из школы, потому что меня так и подмывает вернуться и сказать еще очень много всего этим двум… Рычание вырывается из горла, толкаю со всей силы парадную дверь и вылетаю на крыльцо.

– Осторожнее! Лисецкая, ты меня чуть не пришибла!

– Прости, Марусь…

– Бо! – слышу за спиной голос Кота.

Хватаю Марусю под руку, утягивая вниз по ступенькам.

– Богдана!

Оборачиваюсь, собирая все внутренние ресурсы, чтобы одним взглядом показать, насколько сейчас он мне неприятен. Кот замирает на месте. Мы слишком далеко друг от друга, чтобы я могла прочитать эмоции в его глазах. И плевать! Я больше не собираюсь быть чертовым справочником с советами. Надоело, серьезно. Быть хорошей для всех, быть понимающей и доброй. Сколько можно?!

Богдан делает шаг вперед. Отворачиваюсь, сжимая предплечье Маруси, и ухожу со школьного двора.

– Богдана, что?..

– Съедим по мороженому? Я угощаю. У тебя не было планов?