Оранжевый парус для невесты - Вера Копейко Страница 18

– Вам повторить? – спросила девушка в белой бейсболке – какая стильная форма у официанток, отметил он. Ей наверняка надоело смотреть в окно и на него.

– Да, конечно, и погорячее. – Он усмехнулся и заглянул ей в лицо. – Я из тех, кто любит погорячее, – подмигнул девушке.

Она кивнула, но никак не отозвалась ни на расхожую фразу, ни на его взгляд. Она быстро вышла и вернулась со свежим стаканом в старинного вида подстаканнике и лимоном на тарелочке.

Он прошелся рукой по поясной сумке, в которой лежали деньги, – этот жест стал привычным. Он повторяет его по тысяче раз в день. Что ж, Андрей Волков из тех, кто легко обучается, усмехнулся он. Все деньги здесь. Его собственные и те, которые он должен отдать незнакомой женщине.

Официантка открыла окно, правильно, похвалил он мысленно, молодец, догадалась, что ему душно. Не столько из-за температуры тела, сколько от накала души. Опять влип, что ли?

В окно влетел ветер, вбросил в ресторан пригоршню ароматов. Каких именно – Андрей не мог сказать, но запах таволги он узнал. Сейчас он показался ему особенно сладким, до спазмов в горле. Таких же сильных и сладких, как те, что сдавили его, когда он прочитал в коричневой тетрадке погибшего парня: «Я виноват, но просто сказать тебе об этом мало. Слово – звук. Все дурное, что я сделал, словами не определишь. И не буду. Я должен за все заплатить. Я почти готов. Еще немного… Я знаю, ты не захочешь взять у меня деньги. Но пойми, они не плата за то, что я впился в твою жизнь и откусил большой кусок от нее. Я любил тебя… сначала и… потом. Но то, что произошло потом… Я не сразу понял сам, что я больше не прежний. Не тот, кого ты знала. А когда понял, я догадался – если не оставлю тебя в покое, не уйду после того, что случилось, мы погибнем оба. Я хочу, чтобы у тебя было все, что нужно для счастья и удачи. Прими подарок от меня».

Андрей выучил наизусть эти строчки еще после первого рейса на краболове. Он мог воспроизвести в памяти каждую букву из тех синих и мелких, которыми исписаны страницы в клеточку. Всякий раз горькое чувство поднималось изнутри – незнакомка не получила подарок. Он, Андрей Волков, отдал деньги не той. На ум тотчас являлась мысль, которая могла бы его оправдать: неведомая ему женщина не получила бы деньги и по другой причине – он не знал ни ее адреса, ни телефона. Никто на краболове этого не знал.

Но он пообещал исполнить последнюю просьбу человека, уходящего в иной мир. Он поклялся.

Колеса вагона взрыкнули и перестали крутиться. Андрей вздрогнул. Этот звук напомнил ему то, что произошло тогда, в море.

…Они стояли на палубе, всматриваясь в серо-синие волны, кутаясь в черные бушлаты, которые им выдали, когда они нанялись на краболов. Одежда делала их не просто одинаковыми, а неразличимыми, как, впрочем, и было задумано. Потому что нет ни краболовного судна, отчалившего от берегов Курил, нет парней, ушедших в левый рейс. На бумаге по крайней мере. А все остальное – скроет морская волна, если что.

Но сами невидимки видели друг друга. Говорили мало – никто не рассказывает в таких рейсах о себе. Да о чем говорить? Если ты нанялся сюда – значит, нужны деньги. Не важно, почему, зачем или для кого…

Они стояли на палубе, опершись о перила правого борта, с парнем – соседом по койке. Шум волн приглушил гул катера, который подлетал к левому борту. Парень насторожился раньше – поднял голову, сощурился и подобрался, словно приготовился к прыжку. Андрей в который раз подумал – это профессионал.

– Бандиты, – услышал он его голос и вздрогнул. Он читал в газетах о пиратских нападениях на море, но думал, что это происходит где-то дальше, у берегов Гонконга.

Клацанье металла, гортанные крики, протяжный голос боцмана, проклинавший всех матерей мира, – сомнений нет, он прав.

Они бросились на крик. В правый борт впились отливающие чернотой когтистые багры. Краболов накренился, как невесомый ялик, на котором Андрей мальчиком катался в Крыму. Он почувствовал, что его, помимо воли, несет прямо к краю борта, на багор, который вот-вот опустится и зацепит. Он вспомнил, что поленился переобуться – вышел на палубу не в ботинках с глубоким протектором, а в старых скользких кроссовках.

Андрей взмахнул руками, хватая пальцами воздух, пытаясь удержаться на ногах. Багры раскачивали суденышко, оно послушно, как бабушкина деревенская корова с толстой пеньковой веревкой на рогах, тащилось за баграми. Андрей увидел гибкого человечка в черной маске, тот уже закинул ногу на борт, вот-вот поставит ее на палубу. Его несло прямо на него.

Сильный толчок в плечо – Андрей раскинул руки и полетел назад. Опасный край удалялся, наконец он почувствовал под собой что-то твердое. Больно ударившись, догадался – упал на рундук со спасательными жилетами. В голове мелькнуло – жилетов не хватит даже на половину команды, они вчера сосчитали.

Он открыл глаза и увидел, как парень, с которым они только что стояли, вознесся в прыжке. Полы расстегнутого бушлата парили, словно крылья, он походил на хищную птицу, нависшую над тем, кто уже заносил вторую ногу на палубу.

– А-а-а! – закричал он.

Бандит припал к борту и замер.

– Назад! – Андрей понял, что парень готовится прыгнуть на бандита в маске, а тот уже выдернул багор с края борта. – Верни-ись!

Удар длинной сильной ноги, обутой в высокие ботинки-берцы, пришелся бандиту в грудь. Он прыгнул в море солдатиком – ногами вниз, крепко прижав руки к бокам. Так прыгал и он, мальчишкой, в глубокую заводь, не к месту вспомнил Андрей и на секунду отвлекся.

А потом увидел, как другой бандит, ловко перехвативший черный стальной коготь, направил его в живот парня…

Из капитанской рубки раздался лающий голос. Он грохотал над схваткой, над волнами. Только потом, когда все закончится, Андрей узнает, что капитан перед выходом в море запасся магнитофонной записью: «Мы пустые. Крабов нет».

Налетчики не стали обыскивать судно. По тому, как легко оно раскачивалось баграми, было ясно – трюм на самом деле пуст. Им нужен улов, дорогие крабы, а не матросы.

Андрей смотрел на быстро отплывающий катер, чувствовал, как выравнивается корпус краболова. Он встал, пытаясь понять, все ли цело. Ныла каждая мышца, но он в порядке. А… он?

Парень лежал навзничь, уставившись в небо. У Андрея больно задергалось сердце. Темные глаза смотрели в серое небо. Парень моргнул. Жив, обрадовался Андрей и подошел еще на два шага. Замер, когда увидел живот. Ему остались минуты в этом мире.

Андрей сжал кулаки. «Ну зачем, зачем ты кинулся на бандитов? – хотелось кричать на него. – Трюм пуст, его уже вытряхнули, ты сам перетаскивал ящики на морозильник, который причалил к ним накануне. Да если бы и полон, черт с ними, с крабами. Их море в этом море!» Он поморщился – каламбур не вовремя, но точнее не скажешь. Загрузились бы снова. Набили трюм. А вторую жизнь не поймать даже самым уловистым тралом.