Танцы с огнем - Нора Робертс Страница 18

— Я отвечу так же искренне. Я не разочарован.

— У меня действительно потрясающая грудь. — Ро взяла бутылку, отвинтила крышечку. — Огонь метался, мешая тушить очаги. Мы прорубались, а он будто говорил: «О, хотите поиграть? Попробуйте». Но в конце концов мы победили. Ты случайно не знаешь, как там Стовик?

— Теперь известный как Бензопила. Он и его двадцать семь стежков в прекрасном состоянии.

— Я должна была последить за ним!

— Ничего подобного. Он прошел отбор, а травмы случаются. Мы все знали, что нас ждет.

— Все так, но он был в моей команде. Я отвечала за тот сектор… — Ро с досадой прикусила губу. — Но парень выздоровеет, значит, все в порядке.

Она покосилась на руки Галла.

— Твои пальцы выглядят лучше.

Галл сжал кулаки, разжал.

— И работают неплохо. Я снова в списке.

— А Доби?

— Ему получше, но придется подождать еще пару дней. ММ обнаружил, что Доби шьет, как Бетси Росс [14], и приковал его к швейной машинке. Вчера вечером я выиграл пятьдесят шесть долларов с мелочью в покер, а Бикарди — один из техников — напился и исполнял арии из итальянских опер. Вот, пожалуй, и все новости.

— Благодарю за новости и за сандвич. А теперь выйди, мне надо одеться.

— Я уже видел тебя голой.

— Чтобы снова увидеть меня голой, ты не отделаешься сандвичем на завтрак.

— А как насчет ужина?

Господи, неугомонный… Ро рассмеялась.

— Вон отсюда, крутой парень! Я должна успеть в спортзал, чтобы отработать хотя бы часть этих калорий.

— Удержусь от банальных комментариев, чтобы не портить себе репутацию. — Галл встал, забрал пустую тарелку. — Ты очень красивая женщина, Роуан. Я не могу спать по ночам.

— Ты очень сексуальный мужчина, Галл, — прошептала Ро, когда он вышел. — У меня кружится голова.

В спортзале она провела полтора часа — правда, напрягалась не сильно, боялась перегрузить организм, — а затем отправилась в кухню-столовую.

После плотного ленча, снова почувствовав себя человеком, Роуан послала отцу эсэмэску.

«Пожар потушили. Я в порядке. Люблю, Ро».

Теперь ей предстояло проверить парашют, который она развесила накануне. Пока она выискивала дырки, освобождала ткань от сучков и шишек, вошли Мэтт и Либби.

Ро оторвалась от своего занятия.

— Что-то вы какие-то вялые.

— Почему ты не напомнила, что перед сном нельзя нажираться? — Либби прижала ладонь к животу. — Я до пяти утра не могла заснуть, лежала и пыхтела, как выброшенный на берег кит.

— А ты, Ро, так и не добралась до столовой, — заметил Мэтт, раскладывая свой парашют.

— Когда я смыла всю грязь, то едва добралась до кровати. Спала как убитая. — Ро улыбнулась Либби. — А завтрак мне принесли в номер. Потом я полтора часа отпахала в спортзале, опять поела и, между прочим, готова повторить.

— Очень мило. — Либби расстелила свой парашют. — Здесь приносят завтрак в номер?

— Галл принес мне сандвич.

— В Мизуле вы это так называете?

Роуан подняла палец.

— Только сандвич! Но парень действительно заработал очки. Кто-нибудь из вас видел Бензопилу?

— Да, я заглянула к нему до того, как столкнулась с Мэттом. Он показал мне свои стежки.

— В Калифорнии вы это так называете?

— Случается.

— Стовику повезло, — подал голос Мэтт, исследуя парашют. — Только мясо задело. Дюйм в любую сторону, и песня была бы совсем другая.

— Все сводится к дюймам, да? — Либби погладила парашют. — Или к секундам. Или к крохотной ошибке. В результате интригующий шрам или… — Она осеклась, побледнела. — Прости, Мэтт, я не подумала.

— Ничего. Ты даже не была с ним знакома. — Мэтт откашлялся. — Честно говоря, до вчерашнего дня я не знал наверняка, смогу ли снова это делать. Я стоял у люка, смотрел вниз, ждал, когда выпускающий хлопнет меня по плечу… и не знал, смогу ли снова прыгнуть в огонь.

— Но ты прыгнул, — прошептала Роуан.

— Да. Я говорил себе, что вернулся ради Джима, но пока я не прыгнул… Ты права, Либби. Речь о дюймах и секундах. И о судьбе. Поэтому нельзя сдаваться. Что бы ни случилось. — Мэтт вздохнул. — Ро, ты слышала, что Долли вернулась?

— Нет. — Роуан от удивления выпустила из рук парашют. — Когда? Я не видела ее на базе.

— Вчера приехала, когда мы были на пожаре. Зашла ко мне сегодня утром, после завтрака. — Мэтт не отрывал взгляда от парашюта. — Она отлично выглядит. Хотела извиниться за свое поведение после смерти Джима.

— Хорошо, — произнесла Роуан, но у нее мурашки побежали по коже.

— Я сказал ей, что она и перед тобой должна извиниться.

— Необязательно.

— Нет, это важно.

— Можно спросить, кто такая Долли? Или я не должна лезть в ваши дела?

— Она работала здесь поварихой, — ответила Роуан. — У них с Джимом был роман. Вообще-то, она крутила со многими, но большую часть сезона посвятила ему. Она тяжело перенесла его смерть. Что вполне объяснимо.

— Она набросилась на тебя с кухонным ножом, — напомнил Мэтт. — Ничего объяснимого в этом нет.

— Господи, — воскликнула Либби, вытаращив глаза.

— Ну да, было дело, — кивнула Роуан.

— Почему?

— Я в тот день была напарником Джима. Ей нужно было на ком-то сорваться, найти виноватого. Она обезумела, замахнулась на меня ножом. Честно говоря, она обвинила нас всех. Сказала, что это мы его убили… — Роуан умолкла, подождала, не добавит ли что-нибудь Мэтт, но он не проронил ни слова. — Сразу после… случившегося… она уехала… Вряд ли кому-то приходило в голову, что она вернется или что ее возьмут назад, если уж на то пошло.

Посмотрев на Ро, Мэтт переступил с ноги на ногу.

— Тебя это не волнует?

— Не знаю. — Роуан потерла шею. — Думаю, если она не будет замахиваться на меня острыми предметами и не попытается меня отравить, мне все равно.

— У нее ребенок.

Теперь вытаращила глаза Ро.

— Что?

— Она сказала мне, что родила ребенка, девочку, в апреле. — Его глаза увлажнились, и он отвернулся. — Долли назвала ее Шайло. Говорит, что отец — Джим. Когда она на работе, с девочкой сидит ее мама.

— Боже. Ты раньше не знал? И твои родители не знали?

Мэтт покачал головой.

— Вот за это она и извинялась. Попросила рассказать моей маме и остальным и дала мне фотографии. Она сказала, что я могу навещать ее… ребенка… если хочу.