Наследник - Джейн Энн Кренц Страница 18

— Ты сегодня не даешь мне даже подумать. Почему это так, когда я с тобой, Конн?

Нетерпеливым жестом он расстегнул застежку ее лифчика и накрыл ладонями ее груди.

— Не знаю, — услышал он свой неожиданно честный ответ. — Я и сам мог бы задать тебе такой же вопрос. Почему это так, когда я с тобой? Я никогда не намеревался…

— Никогда не намеревался делать чего? — Она подняла голову и посмотрела на него из- под ресниц.

— Ничего. Не думай ни о чем другом, как только о сегодняшней ночи, милая. Знает Бог, в этот момент я не могу думать ни о чем другом, только о тебе.

Он взял ее лицо руками и старательно поцеловал ее, упиваясь трепетным ответом, который он получил от нее.

— Сними с меня рубашку. Дай мне почувствовать твои руки на моем теле, — хрипло приказал он.

Она охотно повиновалась, ее пальцы слегка дрожали, когда она сражалась с пуговицами его рубашки. Но через минуту она ее сняла, а потом принялась неумело расстегивать пряжку его кожанного ремня.

Стараясь не торопиться, но, зная, что он вряд ли сможет сдержать свое желание, Конн продолжал ее раздевать. Он погладил руками ее попку, снимая атласные трусики и тонкие, как паутинка, колготки. Когда она стала стягивать облегающие джинсы, он отступил от нее и снял их сам.

Мгновение спустя его жокейская рубашка упала к его ногам, и он услышал, как Хонор и сделала резкий вдох, когда увидела доказательство его желания.

— Я же говорил, что хочу тебя, дорогая. Ты в том сомневалась? — спросил он охрипшим голосом, уверенный, что ему нужен от нее какой-нибудь знак, что она принимает его как любовника. Почему для него это имело значение он не мог сказать. Он только знал, что хотел подтверждения того, что и она его желает. Он хотел, чтобы она нуждалась в нем так же, как и он нуждался в ней.

— Ты все еще боишься меня?

Она покачала головой и сделала шаг ему навстречу так, что почувствовала его возбуждение, жадно приникла к гладкой коже его живота и ласково взяла в руки его мужское естество. Конн подумал, что теряет контроль над собой.

— Я хочу тебя, Конн.

В ее хрипловатом голосе была зачаровывающая искренность.

— Сегодня я не совсем понимаю свои чувства, одно знаю — я хочу тебя.

— Хонор, тебе будет хорошо со мной, клянусь.

Ее губы слегка искривились в вечной улыбке женского обещания и вызова.

— А что, если тебе не будет хорошо со мной?

— Котенок, — тихо сказал он, решив поцелуем прекратить ее чувственные поддразнивания. — Для меня ты не можешь быть ни чем иным, как только самим совершенством.

Конн положил руки на ее ягодицы, соблазняюще перебирая пальцами ее плоть. Когда он услышал, как она ахнула в предвкушении, он погладил ее по животу и коснулся сокровенного местечка между ее бедер.

Хонор застонала, и его собственный пульс тяжело застучал, когда он почувствовал ее влажный внутренний жар. Когда она, казалось, потеряла равновесие и слегка прислонилась к нему, Конн познал примитивное чувство мужского удовлетворения. Наклонившись, он откинул одеяло на ее постели, затем поднял Хонор и заботливо уложил ее на постель.

Она чувственно откинулась на спину, ее волосы разметались по подушке, карие глаза сверкали.

— Ты загипнотизировал меня, Конн Ландри? Либо это, либо я сегодня слегка потеряла голову.

Он почувствовал огонь в своих жилах, пока стоял и смотрел на нее. Если он и испытывал чувство собственичества прежде, то это было ничто по сравнению с жаром, который охватил его сейчас.

— Я рад, что ты больше не сопротивляешься, — тихо сказал он, опускаясь рядом с ней на постель. — Именно такой я и хочу тебя, разгоряченной и согласной, и только моей. Я не хочу, чтобы ты была в состоянии мыслить здраво. Не сегодня, во всяком случае.

Он прижался губами к ямке у нее на шее, гладя ладонью ее живот. Она прошептала его имя, выгнувшись от желания, и он почувствовал ее готовность. Он сказал себе, что не заставит ждать. Он хотел ее так пылко и страстно и ощущал, что она испытывает то же самое. Во всяком случае, сейчас он чувствовал, что она жаждет одного: чтобы он был внутри ее. И это длилось всю ночь.

— Скажи мне, Хонор, милая. Скажи мне, как сильно ты меня хочешь, — потребовал он хрипло, целуя ее груди.

— Сильно, Конн, я так сильно тебя хочу. Я никогда еще ничего подобного не испытывала.

на него через ресницы.

Она снова приподняла бедра, схватив его за плечи и требуя, чтобы он был как можно ближе к ней. Он просунул колено между ее ног, и она тут же открылась для него. Такое приглашение вызвало у него резкий страстный вскрик, он понял, что больше ждать не может. Конн лег между ее бедер, сознавая ее пламенную зовущую страсть.

— Пусти меня к себе, милая. Я должен войти в тебя, или я сойду с ума!

Он опустил руку вниз, чтобы коснуться ее чувствительной женской плоти, убеждаясь снова, что она готова. Она страстно прошептала в ответ:

— Пожалуйста, Конн. Пожалуйста, сейчас!

Больше он не мог сдерживаться. Схватив ее за плечи, он пронзил ее, внедряясь в ее пульсирующее, влажное тепло. Он почувствовал, как по ее телу прошла дрожь, когда оно приспосабливалось к вторжению мужского естества. Он мгновенно остановился.

— Хонор?

Она не открыла глаз, ее ноги обвили его бедра.

— Люби меня, Конн. Пожалуйста, люби меня.

— Хонор, ничего другого я сейчас и не могу делать!

Он начал двигаться внутри ее, чувствуя, как ее плоть становится все возбужденнее и напряженнее вокруг него.

Он почувствовал неуверенность в том, как она, задыхаясь, произносила его имя, и смутно понял, что она не вполне согласна с тем, что происходит с ее телом.

— Давай, милая, — прохрипел он у ее груди. — Просто иди ко мне. Я тебя догоню.

Она вскрикнула, когда предельное напряжение получило сокрушительное завершение. Конн приподнял голову, чтобы накрыть губами ее рот, упиваясь звуками страсти, шедшими из глубины ее горла, а затем почувствовал, как его тело напряженно изогнулось, когда получило собственное освобождение.

Долгие вечные секунды он преодолевал шторм, сжимая в объятиях женщину, держа ее крепче, чем держал что-либо или кого-либо в своей жизни.

Хонор медленно выходила из туманного мира, куда ее унесло желание. Она ощущала распростертое на ней тяжелое тело Конна, чувствовала вес его бедер, сковывавших ее ноги. Она все еще находилась в его надежных объятиях, и сознание этого наполнило ее глубоким удовольствием. Она вяло поиграла с его черными, тронутыми сединой волосами, рассматривая темные ресницы. И тут он открыл глаза.

В одно мгновение он насторожился, словно кошка, и в его взгляде уже не было и намека на сон или сладострастную негу. Но Хонор поняла, что это след удовлетворения — уверенного, надменного мужского удовлетворения.