Позволь быть любимой - Дженни Лукас Страница 17

Каждый сотрудник вежливо представился ей. Бэлль же в свою очередь была страшно смущена, чувствуя себя настоящей обманщицей, как будто она сама была прислугой. Что она знала о том, как быть светской женщиной? Ее подруга Летти словно родилась для этого, а сама она сделана совсем из другого теста. Бэлль смущенно опустила голову.

– Как моя жена, – продолжал Сантьяго, – Бэлль будет руководить домом, так что, пожалуйста, научите ее всему, что может понадобиться. Я рассчитываю на тебя, Джонс. – Он посмотрел на дворецкого.

– Конечно, сэр, – сказал дворецкий, но в косом взгляде, который он бросил на Бэлль, не было ничего хорошего.

– На данный момент это все. Вы можете идти, – сказал Сантьяго. После того как они остались одни, он посмотрел на Бэлль. – Пойдем, я покажу тебе твой новый дом.

Он повел ее по коридорам особняка. Потолки были высокими, со старинной лепниной и роскошными люстрами. Их шаги гулко отражались от мраморных и деревянных полов.

– Здесь действительно живут еще три человека из персонала? Разве это не странно, что твой дворецкий слоняется по дому, когда ты сидишь на диване в старых растянутых спортивных штанах и смотришь футбол, поедая чипсы?

Сантьяго рассмеялся.

– У персонала есть свои комнаты на пятом этаже.

– На пятом? А сколько же здесь всего этажей?

– Семь, если считать подвал.

– Это не дом, это небоскреб… – пробормотала Бэлль.

– Пойдем, – хмыкнул он. – Я хочу показать тебе мое второе любимое место в этом доме, – проговорил Сантьяго и повел Бэлль к лифту.

– Тут еще и лифт есть?

Он улыбнулся и нажал на самую верхнюю кнопку. Когда Бэлль вышла на крышу здания в теплую июльскую ночь, она ахнула. Освещенный лампочками бассейн был ярко-синим, вокруг него стояли шезлонги и деревья в кадках. Но самым потрясающим здесь был открывавшийся вид. Когда они стояли на крыше, со всех сторон их окружали пятидесятиэтажные небоскребы. Подойдя к перилам, Бэлль посмотрела вниз, на шумную, оживленную улицу. Там было только одно темное пятно – Центральный парк.

– Вот это да! – выдохнула она и посмотрела на Сантьяго. – Если это только второе любимое место, то какое же первое?

– Я тебе покажу, – сказал он низким голосом.

Он снова повел ее к лифту и нажал на кнопку третьего этажа. Только сейчас Бэлль поняла, что там они еще не были. Двери лифта распахнулись перед небольшим фойе.

Бэлль открыла дверь. Она увидела перед собой огромную спальню, даже больше, чем на ранчо в Техасе. Огромная кровать стояла напротив панорамного окна во всю стену, занавешенного полупрозрачными шторами. Там была и зона отдыха с большим удобным креслом и кофейным столиком, баром и книжными полками. Заглянув в две боковые двери, Бэлль обнаружила просторную гардеробную, полную дорогих мужских костюмов, и ванную комнату, отделанную мрамором. Хотя спальня была очень большой и элегантной, Бэлль не могла взять в толк, как она могла быть лучше бассейна на крыше. Она повернулась к Сантьяго.

– Твоя спальня? – недоуменно спросила она. Он кивнул. – И что же в ней особенного?

– То, что теперь ты будешь спать в ней. – Он положил руки ей на плечи, глаза его сверкнули.

Бэлль задрожала, вспомнив, какая страсть была между ними в Техасе. Она прикусила губу.

– А что подумают твои слуги?

– А что такого в том, что моя невеста, которая ждет от меня ребенка, разделит со мной спальню? – удивленно поинтересовался он. – Ты думаешь, это их шокирует? – Он низко рассмеялся. – Дорогая, ты действительно наивна. Я плачу слугам немаленькие деньги, и они будут думать то, что я захочу.

Бэлль фыркнула.

– И от меня ты ждешь того же? Что я буду делать и думать то, чего захочешь ты?

– Нет, – нахмурился Сантьяго и провел ладонью по ее щеке. – Ты не моя прислуга, Бэлль. И я жду, что ты будешь самой собой и станешь говорить то, что ты на самом деле думаешь.

– Правда? – Она скептически посмотрела на него.

– Конечно, – улыбнулся он. – Тогда я смогу плавно убедить тебя в своем образе мышления.

– Ну конечно! – Она закатила глаза.

– Мне не нужна молчаливая тряпка, Бэлль. Пусть между нами сверкают гром и молнии, пусть мы будем ссориться – это лучше, чем быть женатым на привидении. Лучше говори мне, если сердишься, но не прячься от меня. Ты скоро станешь моей женой, матерью моих детей…

– Детей?

– Конечно. – Он кивнул. – Я был единственным ребенком, но кто знает, как бы сложилась моя жизнь, если бы у меня был брат или сестра. Подумай, что бы стало с твоими братьями, не будь у них тебя.

Эта мысль внезапно отрезвила ее. Ее братьев разлучили бы и отправили в приемные семьи, а то и в детский дом, как самого Сантьяго. Бэлль прикусила губу.

– Конечно, это важно, но…

– Но?

– Это все так ново для меня. Я перестаю узнавать свою жизнь. Планирование роскошной свадьбы, ребенок… Я ничего не знаю о том, как управлять домом и слугами. Я не разбираюсь в дизайнерской одежде, у меня нет изысканных манер…

– Завтра в одиннадцать у тебя встреча со стилистом. Иван отвезет тебя. Кип поедет с тобой.

– Зачем мне охрана?

– Думай о нем как об аксессуаре. Поверь, с телохранителем будешь не только ты. Твой стилист… – Сантьяго назвал имя настолько известного модного стилиста, что даже Бэлль неоднократно слышала о ней. – Она поможет тебе подобрать одежду и все остальное.

– Телохранитель, стилист. – Она недоверчиво рассмеялась. – Я же не какая-то знаменитость.

– Уже да, из-за кольца, которое ты носишь на пальце. – Он медленно улыбнулся ей. – Что касается всего остального, я сам научу тебя.

– У меня ничего не получится. – Бэлль почти плакала.

Сантьяго медленно провел ладонями по ее рукам, заставив задрожать от осознания того, что они стоят друг напротив друга в его темной спальне.

– Не бойся, я помогу тебе, – прошептал он, подталкивая Бэлль к огромной кровати. – Давай начнем с этого. – Он наклонился и поцеловал ее.

Когда Бэлль проснулась, золотые солнечные лучи уже заливали спальню. Она потянулась в постели, все еще ощущая сладкую негу от прошедшей ночи. Ее улыбка исчезла, когда она поняла, что снова осталась в постели одна, как и в Техасе.

Прошлой ночью Сантьяго любил ее так страстно, что заставил развеяться все ее страхи. Она растворилась в чувственности. Но наутро реальность оказалась такой же холодной, как и его сторона постели.

Бэлль взглянула на часы: было уже десять утра. Она села, широко распахнув глаза. Она не могла вспомнить, когда в последний раз так долго спала. Даже в самом начале беременности, когда ее еще мучил токсикоз, она заставляла себя вставать в пять часов, чтобы приступать к утренней смене в ресторане.