Крепость из песка - Люси Монро Страница 17

– Настолько, что ты не поделишься с женщиной, на которой собираешься жениться?

Отчаяние исказило лицо Анджело. Теперь он смотрел не на грудь Тейры, а в ее глаза.

– Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе о родителях?

– Да.

– Это для тебя важно?

– Я думаю, да.

Анджело сел, взъерошил волосы.

– Даже не знаю, с чего начать.

– Начинай с чего хочешь.

Тейра уселась рядом с ним, радуясь огню, раз уж Анджело перестал ее согревать. Ее соски затвердели на холодном воздухе, но не хотелось закрывать дверь – шум прибоя успокаивал ее.

– Мой отец познакомился с мамой на Сицилии, когда вел переговоры по одному контракту. – В голосе Анджело не было никаких эмоций – ни сладости воспоминаний, ни застарелой горечи, вообще ничего. – Он влюбился в нее за десять минут. Во всяком случае, так говорил он сам. Он добивался ответных чувств, как дерзкий молодой человек, точно знающий, что ему нужно.

– Уж ты-то знаешь, как это бывает, – поддразнила его Тейра.

Анджело даже не улыбнулся шутке.

– Это не одно и то же. Там была любовь – такая, как в волшебных сказках.

Что-то сжалось у Тейры внутри при этих словах.

Анджело помолчал, вероятно догадавшись о ее внутреннем смятении.

– Продолжай, – попросила Тейра.

– Отец уговорил ее выйти за него замуж и уехать с ним в Штаты.

Пусть Тейра и не верила в любовь для себя, но была обязана признать, что родители Анджело, вероятно, знали, что это такое.

– Они были счастливы?

Анджело на мгновение поморщился.

– Да. Они глубоко любили друг друга все годы совместной жизни. Отец умер от инфаркта, когда мне было двадцать лет. Мама была сама не своя, когда потеряла его.

– Мне очень жаль.

– Мне тоже.

– Она ничего не понимала в управлении и бизнесе, а я еще не закончил учебу. Я не был готов взять дело в свои руки.

– Должно быть, тебе было тяжело.

– И стало еще тяжелее, когда я, узнал, чего нам это стоило.

– И как же она поступила?

– Наняла человека, который представил хорошие рекомендации. Он был очень умен и, по-видимому, блестяще знал дело. Мне он нравился. Я тем летом в каникулы работал в компании бок о бок с ним. Я думал, что он учит меня – с тем, чтобы я взялся за дело сам после окончания колледжа.

В голосе Анджело послышались нотки недовольства собой.

– Это он виноват в том, что ты лишился вашего семейного бизнеса? – спросила Тейра.

Она ощутила дурное предчувствие.

– Да.

– Он оказался не так хорош, как вы думали?

– Он оказался лжецом и мерзавцем, из тех, кто способен на все, чтобы заполучить то, чего добивается.

– Звучит очень резко.

– Он посулами заставил мою мать продать ему компанию за полцены, а потом оставил ее.

В словах Анджело был разлит яд, который все еще мог причинить боль. Тейра это чувствовала.

Ей было больно. Тот человек еще хуже Барона.

Она содрогнулась. Вот уж не думала, что кто-то может быть еще гнуснее.

– Он был на десять лет моложе ее, но это ничего не значило, – продолжал Анджело ровным голосом. – Она перенесла тяжелое горе и стала для него легкой добычей. А я-то считал, что он ее добрый друг.

– Ты винишь себя.

– В меньшей степени, чем его.

– Значит, он просто бросил ее, когда получил компанию?

– Да, но сначала он погубил мою мать. Внушил ей, что он, человек, который моложе ее на десять лет, готов на ней жениться. Растоптал ее гордость, ее честь женщины. – Анджело стукнул кулаком по полу. – Я считал его своим другом. Но когда узнал, что он водит за нос мою мать, мне захотелось его убить.

– Ты этого не сделал.

– Я мог. Я был достаточно зол, и во мне кипела дикая кровь моих сицилийских предков, но меня подкосило ее самоубийство.

Сердце Тейры сжалось от ужаса, и она почувствовала тошноту.

– Она убила себя? Из-за него?

– Она все еще любила моего отца, когда в ее жизни появился этот подонок. Он воспользовался ее одиночеством, а когда все закончилось, она почувствовала, что предала память отца. Она воспитывалась в сицилийских традициях и поэтому не могла перенести того, что совершила.

– Она тебе сама об этом сказала?

– Она оставила записку... Хотела мне все объяснить, чтобы я не возненавидел ее. Видит Бог, я никогда не испытывал к ней ненависти, но она сама не могла с этим жить... Не могла вынести воспоминаний, унижения и, наверное, черт возьми, одиночества.

– И она сдалась?

Мать Тейры хотя бы не прекращала бороться.

Сколько бы ошибок обе они ни совершили, мать Тейры не опускала руки и не оставляла дочь.

– Это он ее убил.

Слова Анджело били как пули, и Тейра видела, что он понимает их буквально.

Она ничего не сказала. В каком-то смысле он прав, но, в понимании Тейры, мать тоже предала Анджело. Женщин всегда ранят мужчины, которым они доверяют. Как и ее собственную мать...

Как ее собственное прошлое. Мать Анджело сделала свой выбор, не подумав о сыне, и все-таки Тейра не могла ее обвинять. Ей, Тейре, это не нужно.

Она сразу поняла, что Анджело не расположен к дальнейшим излияниям.

– Спасибо тебе за то, что ты мне рассказал.

Он холодно посмотрел на нее.

– Будут еще вопросы? Ты не хочешь узнать, как она умерла или что сталось с негодяем, который так бесчеловечно обошелся с ней?

– Только если ты захочешь мне рассказать.

– Она приняла лекарство. Его прописал ей врач, успокоительное... Она проглотила все таблетки, уткнулась в его подушку и уже не проснулась.

– Как же мне жаль...

Это не те слова, но Тейра не могла найти другие. Есть на свете что-то, чего не выскажешь обыкновенными словами.

– Прошло десять лет.

– И это все еще тяготит тебя?

– Теперь уже недолго осталось.

– Ты хочешь отомстить тому человеку?

Взгляд Анджело сделался непроницаемым.

– Ты хорошо меня знаешь. Да.

Почему-то Тейра не удивилась тому, что Анджело выжидал так долго. Он – деловой человек, а это значит, что он ничего не оставляет незавершенным. План его мести наверняка тщательно разработан.

– Ты сицилиец. Такова твоя природа. – Тейра попыталась сделать так, чтобы ее реплика вышла непринужденной, но у нее не получилось. – Надеюсь, это тебя удовлетворит и тебе станет легче.