Чужая жена - Кэтрин Скоулс Страница 17

Мара озиралась на пустые стены, застыв на том самом месте, где еще вчера стоял ее туалетный столик. Хлопья пыли валялись по всему полу, а стул, ранее располагавшийся на потертом коврике возле стола, теперь напоминал севший на мель корабль. Чтобы увидеть, как она выглядит, ей пришлось воспользоваться карманным зеркальцем. Голубое платье было чистым и свежевыглаженным. Волосы зачесаны назад и собраны в опрятный хвост. Незадолго до этого Мара тщательно умылась. Она знала, что, может быть, в последний раз принимает в своем приюте гостей, и намеревалась выполнить свои обязанности хозяйки сафари безукоризненно.

Нагнувшись, Мара достала помаду и пудру из корзинки, которая за неимением другого места стояла прямо на полу. Потом пристроила зеркальце на подоконнике и, поймав свое отражение, припудрила нос и лоб, а затем подкрасила губы. Она прислушивалась к тишине, ожидая сигнала Томбы, — он пообещал не покидать своего поста и предупредить, когда гости будут недалеко.

Мара поджала губы, чтобы выровнять оттенок помады, оставленной невестой одного из клиентов. Затем критически оглядела свое отражение. Слишком ярко, решила она, да и вообще, помада, наверное, была лишней. Создавалось впечатление, что таким способом она пытается обратить на себя внимание.

Едва Мара принялась стирать помаду, как услышала отдаленный крик.

Не прошло и нескольких минут, как вся прислуга собралась у входа. Кефа всех выстроил по обе стороны арки, образованной бивнями. Даже ночной сторож, засыпающий на ходу, и тот был здесь. Среди прислуги не было женщин — все женщины в окрестных деревнях работали не покладая рук на семейных шамбах и появлялись в приюте лишь затем, чтобы продать яйца, молоко и овощи. Должно быть, Кефа перебрал форменную одежду, так как все были одеты более-менее похоже. Одежда отличалась покроем и степенью изношенности, но вся без исключения была цвета хаки, недавно выстирана и наглажена.

Мара прошла вдоль строя, нервно улыбаясь и проверяя, все ли в порядке. Оглядывая недавно подстриженные волосы и начищенные ремни, она почувствовала, что тронута их стараниями. У всех были пришиты пуговицы, в том числе те, которыми поделилась Бина, хотя некоторые были пришиты довольно неуклюже.

Дойдя до Менелика, Мара потупила взор. Ей никак не хотелось, чтобы повар подумал, будто она устраивает ему проверку, даже если она и была согласна с Биной. Мару не столько смущала внешность старика или его преклонные лета, и даже не его извечная привычка ворчать по поводу любого ее поступка, сколько то, что он помнил Элис. Он начинал работать еще при Элис, сразу после приезда баронессы из Англии, и ничего не может поделать с тем, что сравнивает их, Элис и Мару, и Мара догадывалась, что сравнение не в ее пользу.

Возле Кефы Мара остановилась. Повисла напряженная тишина. Привычные звуки, вроде квохтанья квочек и шороха птиц в листве, вдруг показались слишком громкими. Затем появился Томба — его ковбойская рубашка промелькнула сине-красной молнией, когда он метнулся через поляну к собравшимся.

Добежав до Мары, он остановился. Согнувшись и тяжело дыша, всем своим видом он давал понять, что спешил донести новости.

— Вот-вот будут, — сообщил он.

Взоры собравшихся в ожидании обратились на дорогу. Уголком глаза Мара заметила, как Кефа махнул Томбе, чтобы тот вышел из строя и стал в тень перечного дерева.

Покачиваясь на ухабах, в поле зрения вплыл «лендровер». Выкрашенный черной и белой краской, призванной изображать окрас зебры, автомобиль был весь покрыт рыжевато-красной пылью.

Не успел он заглушить мотор, как показался второй автомобиль — большой грузовик, крытый брезентом. Мара мельком взглянула на бвану Стима и догадалась, что тот настороженно ждет прибытия генератора.

Пассажирская дверь «лендровера» открылась первой. Из машины выбрался высокий мужчина и направился прямо к Маре.

— Привет, я — Леонард, — представился он. — Режиссер фильма.

Мара окинула его удивленным взглядом. Он совсем не походил на своего брата. Карлтон был низенький и полноватый, в то время как Леонард оказался высоким и тощим, с длинными руками и ногами и скуластым лицом. У обоих братьев были темные волосы, но у Леонарда они вились в тугие колечки, а у Карлтона были прямые. Мара отметила, что Леонард тут же принялся озирать местность, словно пытаясь получить как можно больше информации всеми доступными средствами и как можно быстрее.

— Как поживаете? — спросила она.

Резким движением Леонард выбросил вперед руку и пожал ей кончики пальцев:

— Отлично, просто отлично. А вы?

— Замечательно, спасибо. — Мара тепло улыбнулась в ответ. Ей понравились непринужденные манеры американца. Джон, с его английским воспитанием, никогда не мог привыкнуть к американской непосредственности, но Мара не находила в ней ничего предосудительного — манеры австралийцев не слишком отличались от манер американцев.

Кефа выступил вперед:

— Добро пожаловать в Рейнор-Лодж.

Леонард широко улыбнулся:

— Спасибо. Хорошо у вас тут!

— Это наш хаус-бой, Кефа, — представила Мара.

Леонард протянул руку и ему. Дружеский жест застал Кефу врасплох. Мара заметила, как он непроизвольно положил левую руку на локоть правой, которую протянул для рукопожатия — у местных жителей это был общепринятый жест, показывающий, что ты безоружен.

— Рад познакомиться с вами, — сказал Леонард, но глаза его уже были обращены на открывающийся взору ландшафт. — Еще один автомобиль отстал в нескольких часах езды отсюда, — сообщил он, разглядывая здание приюта через плечо Мары. — Спущено колесо и какие-то неполадки с двигателем. Машиной занимается местный механик… хочется надеяться, что он справится…