А как же любовь? - Дэни Коллинз Страница 15

– Не надо. – Он не мог допустить, чтобы она сожалела об одном из лучших воспоминаний в его жизни.

Рамон сделал шаг ей навстречу, но она отступила, отшатнувшись от него. Рамон тяжело выдохнул, в груди словно зияла огромная дыра.

– Ты ведь знаешь, что я никогда не стал бы тебя принуждать, правда? – Он был удивлен, что его голос абсолютно ровный, хотя он просто ошеломлен.

– Разве что к помолвке, – хмыкнула она.

– Я имею в виду в сексуальном плане. Ты хорошо знаешь историю Треллы, чтобы быть уверенной, что я никогда не воспользуюсь своим преимуществом перед беззащитной женщиной. Вот почему я так рассердился тем утром, когда мы встретились в доме твоей матери, – досадливо проговорил он. – Меня оскорбило то, с какой легкостью ты поверила в то, что у нас с ней был секс.

– Ох, простите, пожалуйста! Вечно я делаю из мухи слона без причины!

– Ладно, я знаю, почему ты предположила…

– Нет, не знаешь!

Но Рамон знал… Он прожил в Мадриде почти всю жизнь и прекрасно знал, какого рода слухи ходят о Франциске.

– У нее было непростое детство, – напомнил он. – В ту ночь она рассказала мне, что ее родители постоянно сменяли друг друга в борьбе за опеку над ней, но их волновали лишь деньги, а не она сама.

Франциска вышла замуж очень рано, но первый муж жестоко бил ее. Второй муж был намного старше ее, а когда он умер, удвоив состояние Франциски, она стала весьма богатой вдовой. К тому времени, как она забеременела Исидорой и вышла замуж за Бернардо, ей не исполнилось и тридцати.

– Будь она мужчиной, никого бы не волновал ее образ жизни. Люди не должны осуждать ее только за то, что она женщина. И ты не суди ее слишком строго.

– Не смей говорить мне, что я должна чувствовать! Тебя когда-нибудь спрашивали, расставляешь ли ты ноги с такой же легкостью, как твоя мать? Тебе когда-нибудь отказывали в обслуживании на глазах твоих друзей потому, что твоя мать спала с мужем владелицы ресторана? Сколько раз ты лгал своему отцу о мужчинах, появлявшихся в вашем доме, из страха, что он уйдет навсегда, если узнает правду?

При упоминании о Бернардо у него болезненно сжалось сердце, но он не мог причинить Исидоре еще больше боли, рассказав, что Бернардо не является ее биологическим отцом.

– Исидора…

– Я никогда не диктовала тебе, как ты должен относиться к своему прошлому. И к твоему сведению, я не осуждаю ее. Меня не волнует, сколько у нее мужчин. Меня беспокоит, что ей настолько плохо, что она просто не в силах остановиться, а я ничем не могу ей помочь. Меня беспокоит то, что мужчины пользуются ею, а потом люди шушукаются у нее за спиной, причиняя еще больше боли.

– Что ж, я ею не воспользовался, – прорычал Рамон. – Мы просто говорили, понимаешь? Это была годовщина смерти моего отца. Странно, что ты не сопоставила даты, хотя ты все обо мне знаешь. Я не хотел оставаться один, и твоя мать оказалась прекрасной компанией. Они с моей мамой были знакомы еще со школьных лет. Она рассказала мне о свадьбе родителей, о тех днях, когда они еще были беззаботны и счастливы. Мне это было необходимо. – Это правда. Но ему было так же жизненно необходимо, чтобы она ему верила.

– Тогда почему… – От боли, мелькнувшей в ее глазах, у него сжалось сердце. – Почему ты не сказал мне этого сразу?

– Потому что я был зол, – рассердился Рамон. Он был не только зол. Его ошеломило внезапно нахлынувшее желание, когда он вдруг осознал, что Исидора стала взрослой. – Между нами ничего не могло быть. Ты – дочь лучшего друга моего отца, ближайшая подруга моих сестер. Что я мог тебе предложить? Соблазнить тебя и бросить? Жениться на тебе? Я вообще никогда не женюсь! Теперь, когда на тебя обрушился шквал ненависти по моей вине, ты должна понимать, почему я так поступил. Что еще я мог сделать? Мне пришлось растоптать твою влюбленность, чтобы ты могла прожить нормальную жизнь.

Исидора сделала глубокий вдох, надеясь, что слезы, наполнившие ее глаза, не прольются.

– Тогда что двигало тобой сегодня? Жалость? – с презрением спросила она. – Решил бросить косточку девчонке, которая когда-то была в тебя влюблена?

– Нет! – возмутился он. Секс всегда был для Рамона незамысловатой вещью, но даже он прекрасно понимал, что сегодня произошло нечто выходящее из ряда вон. Она была такой отзывчивой, такой соблазнительной. Рамон был опытным мужчиной, но и для него этот опыт был в новинку. – Ты поцеловала меня. Я думал, ты решила согласиться на роман. – Даже для него самого это прозвучало неубедительно.

Исидора лишь покачала головой.

– Может, я и согласилась бы, если бы считала, что ты хочешь именно меня, а не просто женщину, волею случая оказавшуюся рядом из-за этой дурацкой помолвки.

– Я хочу тебя, – сказал Рамон. Как она может в этом сомневаться? – Посмотри на себя в зеркало – ты прекрасна.

– Только потому, что я сейчас здесь, а не потому, что я – это я. Все время, что мы с тобой знакомы, ты относился ко мне лишь как к гигантской занозе в заднице. Анри, по крайней мере, хоть разговаривал со мной, не то что ты. – Она со злостью ткнула в него пальцем. – Ты всегда лишь терпел меня, когда я приходила в ваш дом, потому что твои сестры со мной дружат. А потом ты оказал мне огромную услугу, сказав, что спал с моей матерью, – не удержалась от сарказма Исидора. – А что ты сделал сейчас? Ты попросил меня помочь твоей сестре? Нет! Ты шантажом и угрозами вынудил меня сыграть роль твоей невесты. И после всего этого я должна с благоговением пасть к твоим ногам только потому, что великий Рамон Совертер счел меня достаточно привлекательной, чтобы закрутить со мной интрижку? Огромное спасибо!

На этот раз ее неприкрытая враждебность не разозлила его, ее обличительная речь пробила его толстую шкуру и попала в самое сердце. Он почувствовал себя полным ничтожеством.

– Это значит «нет»? – Рамон решил спрятаться за сарказмом, чтобы никто не узнал, что ему тоже бывает больно. Он боялся, что голос выдаст его истинные чувства, но Исидора лишь недоуменно вздернула бровь и покачала головой:

– Когда я была моложе, то думала, что твое прошлое заставило тебя бояться душевной боли. Я уговаривала себя, что именно по этой причине ты не можешь полюбить меня в ответ, так мне было проще пережить твой отказ. Но на самом деле ты просто эгоистичный, бесчувственный ублюдок. Но знаешь, что я тебе скажу? Некоторые люди реагируют на жизненные трагедии по-другому. Они стараются сделать этот мир лучше, а не разрушают жизни тех, кто их окружает. Я никогда тебе этого не прощу.

– Исидора…

– Мне что, по буквам повторить? – взорвалась Исидора. – Это твердое и однозначное «нет», Рамон! Если хочешь секса – выйди на улицу и включи свое обаяние, а я пойду в душ и лягу спать на диване.

– Ложись на кровати, мне еще нужно сделать несколько звонков.

– Как благородно!

Услышав шум воды в ванной комнате, Рамон подошел к бару и налил себе щедрую порцию виски, предвещавшую завтрашнее похмелье.