Очарованные - Анастасия Соловьева Страница 15

Несколько лет назад похожий случай был описан в одном журнале. Некая француженка, имея сына от первого брака, вышла замуж во второй раз, а чтобы пасынок не раздражал отчима, держала его в платяном шкафу, дважды в день отправляя в шкаф еду (преимущественно хлеб) и питье (воду).

По замыслу «гуманной» Маргариты, вернувшись из школы, внучка должна будет взбираться на антресоли. Вечером к ней присоединится зять (которого любящая теща ни разу даже не назвала по имени!). Мало того что на антресолях темно и душно, пусть будет еще и шумно! Крики болельщиков, свист судей... Анфиса будет силиться разобрать, что написано в учебнике, а внизу Валерия, мучась головной болью, станет искать ответ на извечный женский вопрос: почему муж ей достался такой бесчувственный и грубый? Ответа она, естественно, не найдет, с мужем разведется и останется с оглохшей, подслеповатой дочерью на руках, у которой со временем к тому же разовьется еще и астма! Бедная, бедная Валерия...

В офисе Лена первым делом направилась к Губанову доложить обстановку. Он выслушал ее, заглянул в дизайн-проект и громко расхохотался:

– Это у тебя чего? Антресоли?! Ха-ха-ха!

– Да, антресоли! А что ха-ха? – сердито спросила Лена, чувствуя, что краснеет.

– Нет, Ленок, это не антресоли! Бомбоубежище – вот что это!

– Какое еще бомбоубежище?!

– Или казарма! А нормальные антресоли, как правило, занимают треть комнаты. Их обычно устраивают над входом, напротив окна. Там можно поставить кровать, шкаф – а у тебя тут целый город!

– Так фирме это только выгоднее, – проклиная свою глупость, выкручивалась Лена. – Большие деньги, крупный заказ!

– Они тебе за этот заказ ничего не заплатят.

– У вас предоплата, – напомнила Лена.

– А заплатят, так вытребуют деньги через суд! Плюс выставят моральную компенсацию долларов так тысяч на пять. И фирму на всю Москву опозорят. Не дизайнеры у них работают, а кретины.

– Выходит, по-вашему, я кретинка? – переспросила Лена с угрозой. – Ничего подобного! Я хотела ей все объяснить, а она не слушала: у нас особые обстоятельства... обстоятельства! Она, может, хочет, чтоб ее родные задохнулись!

– То, что она хочет, это ее дело. А твой дизайн-проект не годится никуда. Звони договаривайся о новой встрече. Может, сегодня успеешь смотаться, новый проект нарисовать. – Губанов еще раз зыркнул на экран ноутбука. – А размеры где? Длина, ширина комнаты, высота потолка? Ты чего, даже не сняла размеры?

– Не сняла, – с досадой призналась Лена.

– Тем более срочно перезвони.

Лена вытащила телефон и позвонила. Маргарита ответила короткими гудками – занято.

– Передохни немного, – смилостивился Губанов.

Лена сбегала в кафе через улицу, выпила колы, сжевала сандвич, но Маргарите она больше не звонила. Так и не смогла себя заставить. Ей была глубоко отвратительна эта тетка, ее замыслы и сам процесс реорганизации пространства. За время работы в «Мебель-эксклюзиве» Лена научилась кое-как пользоваться специальной программой 3D Графика. Но видимо, кроме знания программы, было необходимо что-то еще, чем Лена не обладала в принципе.

Еще на младших курсах Борька ругал ее за искажение перспективы. Борька – страстный художник. Сам дня не мог без живописи прожить, и от Лены требовал того же. И она покорно ездила с ним на этюды, писала интерьеры и натюрморты.

«А не позвонить ли мне Боре? – подумала Лена сейчас, размешивая сахар в кофейной чашке. – Отчего бы не позвонить? Боря теперь модный художник, его полотна стоят целые состояния. Иногда, к нескрываемому восторгу издателей, он соглашается оформить обложку какой-нибудь эксклюзивной книги... Может, и мне Борис подыщет работенку?»

Но Лена отлично знала, что не станет звонить ему. Чем отплатил ей Боря за детскую, восторженную любовь?! Бросил, уехал. Понимал же отлично, как ей тяжело приходится без него, но даже не позвонил! После его отъезда за границу на стажировку вся Ленина жизнь полетела кувырком. Ее кидало из стороны в сторону, как во время сильной качки на корабле, и в очередной раз закинуло в объятия Сергея Емельянова. Лена задумалась и неожиданно увидела Сергея и Борю двумя полюсами, крайностями, между которыми протянулись меридианы ее судьбы.

С Борей было одно искусство. Если они не писали, то обсуждали, спорили, говорили о художниках или отправлялись на выставку, в музей. На первый взгляд, их житье-бытье было самым обыкновенным студенческим: лекции, тусовки, непритязательные клубы, прогулки по Подмосковью, летние поездки в Крым на этюды. Но все эти фишки воспринимались Леной по остаточному принципу. Мир для нее сфокусировался на Боре и, следовательно, на живописи.

А с Сергеем все наоборот. Они ужинали в дорогих ресторанах, даже на выходные им ничего не стоило сорваться за границу, Сергей задаривал ее мехами и драгоценностями, но через два месяца Лена почувствовала, что задыхается. Рядом с Борей она, по крайней мере, ощущала впереди неясную, но высокую цель, а Сергей на полном серьезе собирался провести остаток дней в турпоездках, походах по магазинам и ресторанам, за обильными семейными ужинами под мерный рокот телевизора... Бесспорно, и сама Лена вела себя не слишком красиво. Но теперь такое свое поведение она объясняла приступами удушья, которые настигали ее в обществе Сергея в самые неподходящие моменты.

Они расстались. Лена отвергла мещанские идеалы среднего класса. Но и Борино служение живописи не превратилось для нее в серьезный жизненный стимул. Она опять находилась на распутье: сидела на кухне без цели, без любви, без работы.

Да, увы, и без работы! Лена была уверена: никакая сила не заставит ее снова вернуться к антресолям. Но и перешагнуть через себя – позвонить Боре и попросить – тоже вариант не для нее.

Что же делать? Для начала Лена решила вымыть посуду. Но, убедившись в том, что процесс перемывания чашек и тарелок не способствует генерации ничего конструктивного, отправилась за советом к живущей по соседству тетке.

Наташа – родная сестра Лениного отца, румяная и дородная мать двух прелестных детишек, преуспевающая деловая женщина и при этом отличная жена, хозяйка. С кем же еще советоваться, как не с ней?

Тетка, в широких трикотажных брюках и просторной футболке, полулежала на диване в гостиной. Перед ней стояло блюдо спелой, свежевымытой клубники. Поздоровавшись, Лена присела рядом, невольно засмотревшись, как на темно-красных ягодах горит отраженное в крупных каплях воды июньское солнце.

– Чего ты их разглядываешь? – недоуменно улыбнулась Наташа. – Бери! Угощайся!

– Ты одна? – спросила Елена, машинально отправляя в рот наливную клубничку.

– Владик поехал на дачу к детям. А я сегодня вечером улетаю в Прагу на конференцию. На три дня. Сейчас еще немного отдохну и начну собираться... Кстати, я вчера с Лизой разговаривала. Кажется, у них все хорошо, они своим путешествием довольны.

– Довольны, наверное. Они же там не в первый раз. Но лично мне непонятно, почему надо ехать отдыхать летом в тундру! – возмутилась Лена.