Власть женщины - Кристи Голд Страница 14

Мудро или нет, но он все еще хотел Мейзу. Он будет продолжать ее хотеть даже после того, как их пути разойдутся. Но реакция Мейзы, когда он коснулся ее в ту ночь, ясно свидетельствовала: она не хочет его так же сильно, как он ее. А может, и не хочет его совсем…

Мейза села на покрывало и скрестила ноги:

– Ты устал?

Сон был последним, о чем Рафик мечтал в эту минуту, ведь Мейза сидела так близко…

– Удивительно, но нет!

– Я тоже. Я подумала – может, мы поговорим?

– О чем ты хочешь поговорить?

– О твоих отношениях с Римой.

Рафик никак не ожидал такого поворота. Эту тему ему совсем не хотелось обсуждать.

– Она была моей женой некоторое время, и это все, что можно сказать.

– Вот об этом я и хотела поговорить. Почему ты так долго ждал, чтобы жениться на ней?

У него было много причин, но одна была вполне определенной: он надеялся, что Рима в конце концов устанет ждать.

– Я учился в университете, а затем, когда вернулся, должен был помогать своему отцу, так как Зейн уехал в Штаты. Мы не знали, когда он вернется, если вернется вообще.

– Для мужчины подобные отговорки кажутся вполне разумными. Но я не понимаю, почему Рима соглашалась отсрочить свадьбу. Ради долга, который вам в любом случае надлежало выполнить после свадьбы?

Рима никогда не давила на него с указанием даты. Он тянул со свадьбой исходя из своих интересов.

– Она решила путешествовать и после того, как ее отец умер, провела значительное время с матерью. Ни я, ни Рима особенно не торопились.

К тому же они оба верили, что им вместе предстоит прожить целую жизнь. Жизнь, которая будет включать вежливые разговоры и мало страсти…

– Я бы сказала: это слишком очевидно, – заметила Мейза. – Вы ждали почти пятнадцать лет, прежде чем поженились.

В некотором отношении пятнадцать лет было слишком мало…

– Я понимаю, что тебя смущает. Насколько я помню, сама ты вышла замуж за Бутроса сразу после объявления помолвки.

Мейза отвела взгляд:

– Мне не дали выбора. Мой отец требовал, чтобы я вышла за него замуж немедленно, в соответствии с соглашением. Бутрос не становился моложе, и отец хотел наследника.

– Наследника, которого ты ему так и не дала.

– К счастью, нет.

Мейза потерла свое правое запястье, и Рафик заметил на нем шрамы. Когда он навестил ее в первый вечер, на руке были тяжелые браслеты, скрывающие шрам. Ему нужно было знать причины возникновения ран, хотя он уже начал кое-что подозревать.

Рафик сел прямо и взял ее руку:

– Что это?

Она вырвалась из его хватки:

– Ничего!

Но Рафик не собирался отступать:

– Сними часы!

– Нет!

– Тогда я сам их сниму.

Рафик ждал, что она будет сопротивляться, но Мейза сидела без движения, с ничего не выражающим взглядом, как если бы прятала себя от правды, которую он искал. И Рафик нашел эту правду, убрав часы, – еще один шрам.

Рафик подавил гнев и постарался, чтобы он не коснулся его голоса:

– Он связывал тебя, Мейза?

– Рафик, я…

– Тот ублюдок связывал тебя?

– Да! – В ее голосе послышалась ярость. – Да, тот ублюдок связывал меня! Он устал от моего сопротивления.

Рафик скрипнул зубами:

– Он пытался овладеть тобой против твоей воли?

– Да, и он делал это. – Она изогнулась и подняла свою рубашку, обнажая следы ран на теле. – Он пытался бить меня, и когда это не сработало, начал связывать.

Не в силах оставаться спокойным, Рафик встал и принялся мерить шагами помещение. Как жаль, что здесь парусиновые стены, не на чем излить свою ярость!

– Я убью его собственными руками! Мейза засмеялась:

– Желаешь меня спасти? Ты опоздал. У него слабое сердце, хотя удивительно еще, что у него вообще есть сердце. Уверена, оно черно, как ночь…

Рафик вернулся к ней и сел рядом:

– Ты говорила об этом своему отцу?

– Да, и не раз. Но он говорил – надо быть хорошей женой. И Шамиль был с ним согласен.

В Рафике в тот же миг умерло его уважение к султану и к своему бывшему другу.

– А твоя мать?

– Она всегда покидала комнату главным образом для того, чтобы скрыть свои слезы. Но я никогда не плакала. Я была решительно настроена: ни за что не позволить им увидеть слезы как свидетельство мой слабости. Особенно Бутросу.

– Ты предпочла страдать, лишь бы сохранить свою гордость? Считала себя сильной?

Мейза вздернула подбородок, в ее глазах сверкнул вызов.

– Да, но мне понадобилась вся моя сила, когда я оставила его!

Рафику нужно было знать все детали, как хорошие, так и плохие.

– Как тебе удалось бежать?

– Мы жили тогда в его доме в Омане. Я находилась одна – он был с одной из своих многочисленных любовниц. Я залезла в его стол, взяла денег и улетела в Канаду. Вот тогда я и познакомилась с Джеромом. Мы сидели рядом в самолете. Джером помог мне найти временное прибежище. Он также помог и с работой. Я стала официанткой в кафе, а когда набрала достаточную сумму, уехала в Штаты и начала учебу. Ее сила потрясала его.

– А твой отец не помог тебе с деньгами?

– Конечно нет! Он был в ярости. Зато моя мать в конечном итоге стала посылать мне деньги, когда… могла. Она же наняла мне адвоката для оформления развода. И, как говорят, остальное – история.

Рафик дотронулся до ее лица:

– Конечно, я восхищен тем, как ты справилась со всем сама. Но тебе нужно было обратиться за помощью ко мне.

– А с какой стати я должна была это делать, Рафик? Ты попрощался со мной, после того как мы провели ту ночь вместе, или ты забыл?

Горечь ее голоса заставила его уронить руку.

– Я никогда не забывал той ночи, – прошептал он. Как был не в силах забыть и боль в ее глазах, когда сказал ей, что они не смогут быть вместе…

– Ты сказал мне, мы останемся друзьями, – с горечью прошептала Мейза. – Но мы никогда по-настоящему после этого и не говорили.

– Нам запрещалось иметь любой контакт.

– Нам запрещалось иметь любой контакт после того, как официально было объявлено о твоей помолвке с Римой, – горько усмехнулась Мейза. – Но это не остановило тебя от того, чтобы лишить меня девственности, разве нет?

– Насколько я помню, ты сама пришла ко мне той ночью. Ты просила заняться с тобой любовью.