Величайшая любовь - Кэтрин Кингсли Страница 13

– Нет, это невозможно. Только не Джорджия Уэллс. Нет, нет, нет!

– Да, именно Джорджия. – Николас скрестил руки на груди. – Но теперь она – Джорджия Дейвентри. Попрощайся со своей модисткой, Жаклин, и скажи «до свидания» Рэйвенс Клоузу. Я хотел бы получить все необходимые документы и ключи, хотя на самом деле в ключах нет необходимости. Двери просто упадут от малейшего прикосновения. – Он поднял с пола свидетельство о браке. – Думаю, ты не станешь опротестовывать этот документ. Право, дорогая, нет смысла упрямиться. Смирись с тем, что все твои замыслы провалились.

Жаклин – она выглядела сейчас совершенно больной – постаралась взять себя в руки и сказала:

– Не знаю, как тебе это удалось, Николас, хотя я не исключаю и происков этой шлюшки. Но я твердо тебе обещаю: ты об этом пожалеешь. Клянусь, я заставлю тебя пожалеть об этом.

– Клянись, в чем хочешь, Жаклин. Мне это безразлично. Отныне и ты сама мне безразлична. Отныне ты никак не сможешь повлиять на мою жизнь, и я готов держать пари, что именно этот факт так бесит тебя. Что ж, может, стоит поскорее принести документы и окончательно распрощаться?

Жаклин испустила протяжный вздох, напоминавший змеиное шипение.

– Не спеши, Николас, – процедила она. – Ты даже не представляешь, на что я способна. Да-да, не представляешь.

– Возможно, так и есть, Жаклин. Но мне противно заглядывать в ту пропасть, в которую ты готова пасть. Поскольку же сегодня день моей свадьбы, я хотел бы побыстрее вернуться к своей жене. Я больше не собираюсь терять тут время. Ключи, пожалуйста.

Она разъяренным вихрем пронеслась мимо него, и Николас, весьма довольный собой, ухмыльнулся, отметив, как рассвирепела леди Рэйвен. Да-да, он был очень собой доволен. Что ж, хоть что-то, связанное с Жаклин де Гир, могло его порадовать.

Он уже собирался отвязать свою лошадь от коновязи, когда из-за угла дома вышел худощавый молодой человек. Увидев Николаса, он в нерешительности остановился. Николас же расплылся в улыбке – перед ним стояла его точная копия; казалось, он видел себя самого, видел таким, каким был лет пятнадцать назад.

– Боже мой, Сирил! – Он шагнул к юноше, протягивая руку. – Я рад тебя видеть! Я Николас, твой кузен Николас! Ты ведь помнишь меня?

– Что т-ты тут делаешь? – Сирил не только не пожал ему руку, но и опасливо отступил в сторону.

Искренне удивившись, Николас опустил руку.

– Я вернулся домой, Сирил. Разве твоя мачеха не сказала тебе об этом? Ага, вижу, что не сказала. Я собираюсь перебраться в Клоуз.

– В Клоуз? Н-но ты не м-можешь! – воскликнул юноша.

– Не могу? Отчего же?

– П-потому что… не м-можешь. Мой отец в-выгнал тебя отсюда. Ты не м-можешь вернуться.

– Но я ведь уже здесь, – заметил Николас. – Вот он я, – а вот и ключ. – Он показал Сирилу ключ. – Мы с женой переезжаем туда сегодня вечером. Мне очень жаль, если новость тебя не обрадовала, но я этого слишком долго ждал. И я долго ждал встречи с тобой, надеялся, что ты обрадуешься моему возвращению. Признаюсь, меня удивляет твоя реакция.

– А меня удивляет т-воя наглость. – Сирил покраснел. – Тебе з-здесь не место.

– Что ж, ты имеешь право на свое мнение. Я не знаю, что именно тебе рассказали о моей ссоре с твоим отцом, но мне совершенно ясно, что этот конфликт тебе представили в самых мрачных тонах. Послушай, Сирил, ты мой единственный кузен. Хотелось бы надеяться, что мы с тобой снова станем друзьями. Я понимаю, ты был слишком молод, когда я уехал. Но ты ведь наверняка не забыл, как мы вместе проводили время?

Юноша молча ковырял землю носком сапога. Николас нахмурился и сказал:

– Сирил, не торопись с выводами и хорошенько все обдумай. Ты знаешь, где меня найти. Добро пожаловать в любое время. Всего хорошего. – Он отвязал лошадь и вскочил в седло. – Мне очень жаль твоего отца, кузен. Чертовски досадно, что все так вышло. Надеюсь, он все-таки поправится.

Сирил еще гуще покраснел. Не сказав ни слова, он резко развернулся – и исчез в доме. Николас со вздохом пожал плечами. Он решил не обижаться на странное поведение кузена. Сирил ведь был совсем мальчишкой, когда его, Николаса, вынудили уехать, – и бог знает, что мальчику про него рассказывали. Возможно, потребуется время, чтобы восстановить отношения, но теперь-то времени у него было достаточно, а вымаливать прощение он не собирался. Пусть его поступки говорят сами за себя. Что же касается Сирила… Хм… а почему он заикался? Ведь в детстве у него не было ни малейших признаков подобного недуга. Следовало расспросить Джорджию. Возможно, она что-то знала об этом.

Он направил свою лошадь в сторону Клоуза и какое-то время провел у жутких развалин, в которые превратилось его поместье. Час спустя Николас вернулся на постоялый двор и тотчас заказал большую кружку пива. Потом послал за Бинкли.

– Рэйвенс Клоуз лишь в малой степени подготовлен для обитания, сэр, – заявил слуга, докладывая о своих трудах. – Это, безусловно, не самое привлекательное место для первой брачной ночи, но там достаточно тепло, есть еда, а задние комнаты сейчас приводят в порядок. Комната для миссис Дейвентри уже подготовлена. Как вы и приказывали, в смежной спальне я растопил камин. Вот только мебели там явно не хватает…

– Спасибо, Бинкли. Сейчас мы отправимся за миссис Дейвентри, а потом ты отвезешь нас. Да, кстати… Ты ведь предусмотрел кое-какие мелочи? Я хочу, чтобы эта ночь была по возможности приятной.

– Да, сэр. Вино перелито в бутылки, а свечи готовы, хотя их немного. В полумраке бедность обстановки будет не так бросаться в глаза. Кроме того, можно надеяться, что миссис Дейвентри будет на все смотреть сквозь розовые очки…

– Бинкли, ты поражаешь меня!

– Прошу прощения, сэр, но действительно требуются самые чрезвычайные меры. Вам, сэр, потребуются такие же очки, чтобы завтра примириться с истинным положением дел. Верхний этаж нуждается в полном восстановлении, а крыша, как я удостоверился, едва держится.

– Гм… Это плохо. Но ничего, Бинкли, мы все сделаем и все восстановим. Ты действительно надежный человек. Благодарю.

– Не за что, сэр. Я буду ожидать вас снаружи. – С этими словами слуга шагнул за дверь – как всегда, абсолютно невозмутимый.

Проводив Бинкли взглядом, Николас невольно улыбнулся. Казалось, его слугу невозможно было вывести из себя – в этом Николас вполне мог убедиться за те восемь лет, что Бинкли находился у него в услужении. Вероятно, потребовалось бы самое настоящее землетрясение, чтобы шевельнулся хоть один волосок на крепкой голове Бинкли.

Джорджия стояла перед Рэйвенс Клоузом, внимательно рассматривая старый дом. Он выглядел не лучше, чем обычно. Пять треугольных фронтонов давно уже потеряли большую часть облицовочной плитки, а в черепичной крыше зияли черные провалы. «Бедный дом», – подумала она со вздохом. Но теперь в нем наконец-то появятся обитатели, которые вдохнут в него жизнь и со временем приведут все в порядок. Да-да, они с Николасом вернут поместью былую красоту.