Жар ледяной страсти - Майя Блейк Страница 13

– Хавьер, но я не говорила ничего такого о твоем происхождении.

– Эти слова сказал кто-то из твоей команды. Значит, ответственность и вина лежат на тебе, и я заставлю тебя признать это.

Карла, споткнувшись, сделала шаг назад, и Хавьер хотел поддержать ее, но сжал руки в кулаки и спрятал в карманы.

Ее хрупкость была иллюзорной, и Карла не нуждалась или не хотела его помощи. Она отличалась стальным характером и всегда добивалась желаемого.

– Мне кажется, ты недоговариваешь чего-то. Пожалуйста, расскажи все, чтобы я могла попытаться и исправить свои ошибки, – умоляюще сказала Карла.

– Слишком поздно. Их нельзя исправить, можно только возместить ущерб.

– И я в свое время узнаю, как возместить его?

– Ты быстро учишься, дорогая моя.

Не в силах вынести вида ее предательски дрожащих и таких восхитительных губ, Хавьер поспешно вышел из комнаты прочь, в оживленную римскую ночь.

Карла увиделась с Хавьером только на следующее утро. Его роскошный лимузин доставил ее в аэропорт и остановился у частного самолета, принадлежавшего Сантино. Сам Хавьер стоял на верхней ступеньке трапа и с нетерпением смотрел на Карлу.

Он окинул ее взглядом и улыбнулся, увидев доктора, выходящего вслед за ней из машины. Тот приехал утром в гостиницу, осмотрел Карлу и сказал, что она в состоянии перенести полет, если только на борту будет кто-нибудь из медицинского персонала, чтобы позаботиться о ней.

После того как Хавьер ушел вчера вечером, Карла, пошатываясь, побрела в свой номер. Она поняла, кто стоял за этими комментариями о происхождении Хавьера.

Оливио Нардоцци пришел в ярость, когда месяц спустя после смерти его жены пошли слухи о связи его дочери с Хавьером Сантино. Охваченная горем, Карла почти не обращала внимания на то, о чем пишет желтая пресса. А после того катастрофического интервью, о котором упоминал Хавьер, она на все вопросы журналистов отвечала: «Без комментариев».

Больше Карла никогда и ни с кем не обсуждала личную жизнь. И она понятия не имела, какой разрушительной силой обладали слова, высказанные ею ранее.

Карла подняла глаза и посмотрела на Хавьера. Его взгляд оставался холодным и безжалостным.

– Если ты будешь там стоять и неизвестно чего ждать, мы пропустим время нашего вылета, – крикнул он.

Карла поправила сумочку здоровой рукой и поднялась по трапу. Руку в гипсе она осторожно прижала к себе, пытаясь проскользнуть мимо Хавьера, но он загородил ей путь.

– Что с рукой? Она стала болеть сильнее?

– Нет. Просто я плохо спала и…

– Доктор выписал тебе какое-нибудь лекарство? – резко бросил Хавьер.

– Я не просила, – тихо сказала Карла.

Ей было не до боли в руке. Всю ночь она думала о разговоре с Хавьером.

Он нахмурился и, обняв ее за талию, проводил в салон. Усадив ее в кресло, Хавьер пристегнул ремень безопасности и позвал медсестру, которая дала Карле болеутоляющее, и та погрузилась в сон.

Проснувшись, Карла обнаружила, что они уже давно приземлились, а Хавьер уехал к себе в офис.

* * *

Следующие две недели она почти не видела его, и ее огорчало, что они так и не поговорили по душам.

Каждый день звонил доктор и справлялся о состоянии ее здоровья. Он следил за тем, чтобы она соблюдала режим и получала необходимые для быстрейшего выздоровления лекарства.

Однажды солнечным утром Карла вышла из своей спальни и, поймав свое отражение в огромном зеркале в позолоченной раме, остановилась.

Она с удивлением рассматривала свою порозовевшую и словно светившуюся изнутри кожу. Ее волосы, которые она, сколько себя помнит, собирала в тугой пучок, мягкими волнами ниспадали на плечи.

– Любуешься новой улучшенной версией?

Карла подпрыгнула от неожиданности и, повернувшись, увидела Хавьера, направляющегося к ней.

– Со старой версией тоже все было в полном порядке, – отрезала она.

– Тут есть о чем поспорить, – возразил он.

– Что ты здесь делаешь? – отошла от зеркала Карла.

– Насколько мне помнится, я здесь живу, – ответил Хавьер.

– Я не об этом, – покраснела она. – Я хотела сказать, что сегодня пятница. Я думала, ты ушел на работу.

– Прости, что приходится тебя огорчить, но, чтобы не нарушить баланс между работой и личной жизнью, мне иногда приходится отдыхать.

– Значит, у тебя выходной?

– Все зависит от того, как ты справишься со своим первым заданием.

– Я?

– Медсестра сказала, что ты в достаточно хорошей форме, чтобы посетить собрание креативных директоров. А еще, что ты сходишь с ума взаперти. Или она ошиблась?

– Нет, – поспешно ответила Карла. – В таком случае пойду переоденусь.

Хавьер окинул быстрым взглядом ее коротенькую тунику, которую она накинула после душа.

– В этом нет необходимости. Креативный директор подъедет после завтрака. Сегодня будем работать дома.

Хавьер направился в залитую солнцем столовую, и Карла последовала за ним. До сегодняшнего дня ее завтраки проходили в полном одиночестве, и она не получала почти никакого удовольствия от еды. Ее тревожили слова Хавьера о возмещении ущерба за нанесенное оскорбление и то, каким образом она должна будет возместить этот самый ущерб.

Он целых три года ждал, чтобы отомстить, и Карла не сомневалась, что некоторое время он с удовольствием поиграет с ней, как кошка с мышкой.

– Я не уверена, что знаю, чем именно занимается креативный директор, – сказала она, намазывая сыром ломтик багета.

– Мы обсудим предварительный проект, над которым ты будешь работать, а потом решим, как подойти к нему наилучшим образом.

– А разве рекламный ролик будет сниматься не на твоем быстроходном катере?

– Работу с рекламой катера мы отложим, пока не снимут гипс с руки. Через шесть недель я запускаю свою новую текилу премиум-класса. И я никак не мог найти того, кто представит ее наилучшим образом, поэтому решил, что этим человеком будешь ты.

– Что?! – Ее рука задрожала так, что Карла чуть не пролила кофе.

– У тебя все в порядке со слухом, дорогая моя?

– Если не возражаешь, я бы отказалась от участия в этом проекте.

– Но я возражаю. Если память мне не изменяет, ты употребляешь этот напиток. По правде говоря, ты почти утонула в нем на моем дне рождения три года назад. Так что не вижу проблемы.

– В свете того, что случилось в ту ночь, неужели ты считаешь меня подходящим кандидатом, чтобы рекламировать твою текилу?

– Раз ты настаиваешь, что причины, по которой ты напилась в ту ночь, больше не существует, проблем не возникнет. Кроме того, тебе не нужно пить, просто сделаешь вид, будто это лучшее, что случилось с тобой после того, как ты впервые встала на коньки. Что это был самый невероятный момент в твоей жизни. Или я не прав?