Лучшая награда для него - Кейтлин Крюс Страница 12

Ставки были высоки, ведь на кону стояла компания, принадлежащая семье Мэтти на протяжении долгих лет, и, чтобы не потерять ее, Чейз решился на такой серьезный шаг, пренебрегая принципами и желаниями Мэтти. Причем ее брат даже не озаботился тем, чтобы извиниться или же подбодрить ее морально. С другой стороны, они с ним никогда не были близки, и Мэтти прекрасно знала, кто в этом виноват.

– Размышляешь о своем будущем? Думаешь, как сильно тебе повезло? – спросил Никодемус, неожиданно появившись у девушки за спиной.

– Что-то в этом роде, – равнодушно произнесла она.

Прежде чем перед глазами появилась небольшая лодка, которая доставила бы их на острова Кимолос, Мэтти услышала рев мотора. Девушка нахмурилась, увидев троих людей на борту, а именно священника и двух свидетелей со свадьбы. Это означало, что теперь она осталась наедине с Никодемусом. Наедине со своим новоиспеченным мужем.

Мэтти медленно развернулась и увидела позади себя Никодемуса, который спокойно наблюдал за ней, держа руки в карманах своих светлых брюк. Его светлая рубашка идеально подчеркивала его оливковый тон кожи и резко контрастировала с темными волосами, а еще, ко всему прочему, отлично сидела на мускулистом теле. Едва ли его одежду можно было назвать элегантной, но ему, как всегда, удалось сделать невозможное.

Сегодня Никодемус выглядел несколько иначе, опаснее и властнее, чем обычно. И тогда она осознала, в чем состоит истинная причина этих изменений: он выиграл, как обычно. Теперь Мэтти – его жена и принадлежит ему целиком и полностью. Девушка с трудом могла дышать от разбушевавшейся паники, во рту все пересохло.

«Никодемус Статис – мой муж», – пребывая в шоке, подумала про себя она.

– Пойдем внутрь, – проговорил мужчина. Взгляд его был темным словно ночь, отчего Мэтти ощутила, как по спине пробежали мурашки.

– Мне и здесь очень комфортно. – И только потом она поняла, какую глупость произнесла. Как только ее слова слетели с губ, она пожалела о сказанном.

Лицо Никодемуса смягчилось, что еще сильнее осложнило ситуацию.

– Ты боишься, что, как только мы окажемся наедине в одном помещении, тебе тут же нужно исполнять супружеский долг, – спустя мгновение произнес мужчина. Его голова немного наклонилась в сторону, словно его бурное воображение уже рисовало картинки, связанные с этим действом. – Где это происходит в твоем воображении? Прямо на мраморном полу? Или же на кушетке?

– Я ни о чем подобном и не думала, – без замедлений проговорила Мэтти. Но кого она обманывала, она ведь действительно представляла сцены сексуального характера у себя в голове. – На протяжении нескольких ночей мы спали в одной постели, и ты вел себя крайне прилично, так что мне не о чем переживать. Я тебя не боюсь.

Никодемус ухмыльнулся.

– Конечно же, ты меня не боишься. Именно поэтому однажды я застал тебя спящей в гостевой комнате, а следующей ночью – на диване в солярии. И все потому, что ты меня не боишься.

Мэтти посчитала излишним рассказывать ему о своих кошмарах, которые мучили ее на протяжении уже долгого времени. Визг шин, пустая дорога и страх, пронизывающий все тело. Именно поэтому она ни с кем не делила свою постель. Мэтти постоянно засыпала там, где ей выделяли местечко, а затем среди ночи убегала в более безопасную комнату, чтобы ее бурное пробуждение не привлекало излишнего внимания.

– В те ночи ты работал, если это, конечно же, можно так назвать. И какая тебе разница, где я сплю?

Никодемус частенько наблюдал за девушкой и пытался анализировать ее слова и поступки, а Мэтти лишь всячески пыталась избегать его компании. И тут в ее памяти всплыли моменты тех ночей, когда Мэтти уснула не в спальне: Никодемус взял ее на руки и отнес в постель. Как же спокойно у нее было на душе, когда ее обнимал такой сильный и в то же время заботливый мужчина!

«Хватит думать о нем, Мэтти!» – твердила она самой себе.

– Меня волнует то, что ты не воспринимаешь мои слова всерьез, а ведь я пояснил, что с тобой будет за непослушание, – бархатным голосом произнес Никодемус. – А ты не задавалась вопросом, почему все эти дни до свадьбы я занимался только работой? Почему я настаивал на том, чтобы ты ночевала в главной спальне?

– Если бы меня волновали эти вопросы, – холодно заявила Мэтти, – я бы спросила у тебя.

– Я знаю тебя слишком хорошо, – ответил он за нее. – Ты более податлива, если все изменения в твоей жизни вводятся медленно и поступательно.

Мэтти даже задумываться обо всем не желала. Не хотелось вспоминать об их истории, о Никодемусе или же об их совместном будущем.

– Я не какая-нибудь упрямая лошадь, которая может изменить свое поведение ради проклятой морковки, – парировала девушка. – А ты уж точно не ковбой на Диком Западе, которому я стану подчиняться.

– Ты действительно считаешь, что что-то может остановить меня и я не смогу завладеть тобой прямо на своем собственном острове? Уверяю тебя, что если ты действительно так считаешь, то ты сильно ошибаешься. – Голос его прозвучал достаточно грозно.

– Спасибо, – ухмыльнулась она. – Рада слышать. А ты умеешь успокаивать!

– Если ты хочешь, чтобы я тебя успокаивал, можешь просто об этом попросить, Мэтти. – В этот момент Никодемус замолчал и наблюдал за ее реакцией. – Просто попроси.

Хуже всего было то, что мужчина пытался выразить сочувствие и предложить помощь в случае надобности.

– Что, если для моего спокойствия мне нужно держаться подальше от тебя? – поинтересовалась Мэтти.

– Давай зайдем внутрь. – На этот раз это был приказ.

«Если ты не можешь контролировать ситуацию, то хотя бы будь практичен», – некогда говорил отец Мэтти. Девушка попыталась собраться, насколько это было возможно, и, выпрямив спину, направилась к стеклянной двери. Никодемус последовал за ней, а затем запер дверь за собой, отчего Мэтти тут же забеспокоилась. Она подошла к креслу возле большого панорамного окна и села туда. Никодемус наблюдал за ее действиями и ухмыльнулся, когда понял, что это место она выбрала не зря, ведь сесть рядом с ней он не мог. Тогда мужчина подошел к барной стойке и налил два бокала шампанского для себя и для нее.

– Возьми, пожалуйста, – сказал он, а она лишь взглянула на бокал.

Девушка не могла пошевелиться, словно находилась под гипнозом, а в бокал с шампанским насыпали яд.

– Выпьем за здоровье, – по-гречески произнес Никодемус, и лишь когда девушка на него вопросительно взглянула, он повторил эту фразу на английском языке.

– Здоровье – вовсе не то, что меня сейчас так сильно волнует, – решительно произнесла Мэтти, а затем поставила бокал на стол перед собой, не сделав ни единого глотка. – Надежда лишь на какой-нибудь опасный вирус, который убьет меня с минимальными мучениями. Таков мой выход из сложившейся ситуации.

– Думаю, мне не нужно тебе рассказывать, что с моим капиталом обеспечен доступ к лучшим врачам, – заметил Никодемус. – Я бы сделал все, что от меня потребуется, чтобы излечить тебя.