Дети гламура - Наталия Ломовская Страница 11

А как-то, застряв в одной из московских пробок, он заметил на тротуаре хрупкую фигурку своей возлюбленной. Первым побуждением было окликнуть ее, но тут Диму заинтересовало ее поведение. Она стояла посреди спешащей толпы, на узком тротуаре, замерев в молитвенном экстазе и не замечая толкающих ее бронированных плеч. Расширив глаза, сложив руки — ладонь к ладони, она смотрела на витрину элитного ювелирного магазина.

Это умилило и потрясло Дмитрия. Едва совладав с нахлынувшими эмоциями, он нашел в себе силы не окликнуть ее. Она такая же, как все женщины! Ей нравятся драгоценные безделушки, она смотрит на них с вожделением и готова в эту минуту на все, лишь бы стать владелицей приглянувшейся вещицы! И как просто и мило в ней все: ее поза, ее взгляд, ее детский восторг! Он сегодня же вечером подарит ей что-нибудь. Преподнесет ей какой-нибудь ошеломляющий сюрприз, что-нибудь, что ослепило и пленило бы ее, перед чем бы она замерла в том же молитвенном экстазе, в каком стояла только что перед витриной.

Первая гроза налетела на город как-то случайно, ненароком. (А Дмитрий снова вспомнил про зонтик!) Никто ее не ждал, кроме разве что скворцов, да и те смолкли, прекратив бесконечные свои радостные скандалы, лишь за какой-нибудь час до решительной небесной перемены. Сначала синее небо потеряло насыщенность цвета, потом и вовсе показалось бесцветным, как иногда бывает летом перед ненастьем, а после… Грозовая туча, посверкивая, будто хвастаясь, молниями, надвигалась с юго-запада, «из гнилого угла», как успела заметить хранительница подъезда и берегиня всех местных кошек — баба Валя. «Из гнилого…» — повторила она, удостоверившись, прежде чем закрыть за собой дверь, все ли из ее любимиц и любимцев попрятались и не высунулись ли из какой-нибудь щели или тайного лаза чьи-то слишком уж любопытные усы.

Тем временем крупные капли дождя уже отплясывали на асфальтовых танцполах, устраивали спринтерские забеги, наперебой рассказывали о чем-то и никуда не стучались, потому что им и здесь было вольготно.

Запоздавшая модница все выше и выше поднимала и без того коротенькую юбочку, перепрыгивая через вмиг разлившиеся лужи по их взъерошенной ветром и почти отвесными каплями поверхности важно проплыло несколько пузырей. Пузыри крепились, держались, кружились и лопались от смеха.

Гроза-почтальонка спешила вручить горожанам свои первые в этом году телеграммы…

Только добравшись под вечер до ювелирного магазина на Кутузовском, только войдя в недушный кондиционируемый салон, где в ярко освещенных витринах дремали, словно музейные экспонаты, драгоценности, он вдруг мучительно понял: ничего не изменилось оттого, что он видел Юлю у витрины, она не примет подарка, каким бы красивым и дорогим он ни был! А какие замечательные вещи лежали на прилавке! Как бы ей пошли вот эти серьги из белого золота, с жемчужными подвесками…

Разочарованно он скользил глазами по прилавку, но продавец, импозантный молодой человек, похожий на молодого Тома Хэнкса, уже заметил потенциального покупателя. Он некоторое время следил за передвижениями Димы по залу, потом подошел к нему и, перегнувшись через прилавок, сообщил именно таким тоном, каким скупщики краденого в авантюрных сериалах предлагают приобрести драгоценности:

— Посмотрите, вот настоящая вещь.

Лавров посмотрел. Вкус не подвел хэнксообразного юношу. Это было произведение искусства — одна из тех простых и утонченных вещей, что достойны сверкать даже на английской королеве. Каплевидный камень голубого, бархатно-голубого цвета был оправлен в белое золото и обрамлен крошечными бриллиантами.

— Это сапфир?

— Это турмалин. Настоящий мадагаскарский турмалин. Очень редкий по окраске. Видите, какой глубокий и ровный цвет?

Феерическая цена кольца даже обрадовала Лаврова. Юля может принять это кольцо. Она девушка. Она должна любить драгоценности. Она любит драгоценности. Если не возьмет — Лавров оставит кольцо себе. И если все обманет его, что чувствует и чем бредит он этой холодной весной, — пусть синий турмалин с загадочного, неведомого острова Мадагаскар останется, пусть запомнит все и спрячет в своей холодной глубине. А не махнуть ли на Мадагаскар в самом деле? Чего лучше? А вот что: сделать Юле предложение. Как в дурацких американских фильмах. Встав на колени и протянув коробочку с кольцом. И вся недолга.

— Руку и сердце, — пробормотал Дмитрий расхожие слова.

И остановился, словно пораженный громом. Не тем ли самым, что гремел недавно над его головой? Расхожие слова… Но не бывает расхожих слов в этом мире, который со слова-то и начался! Лаврову показалось, что разряд огромной силы ударил ему в макушку и прошил тело до пят. Как же он раньше не… И в ту же минуту он припомнил, как однажды один из его приятелей жаловался на испортившиеся отношения с девушкой. Она то и дело взбрыкивала, заявляя, что он не любит и не ценит ее. Приятель любил свою девушку, они жили вместе и собирались пожениться, когда он получит повышение.

— Я выбиваюсь из сил в постели, я каждый день дарю ей какую-нибудь милую безделушку — цветы, или фрукты, или цацку. А она только и делает, что фыркает, и я чувствую, скоро дойдет дело до фраз типа «все мужики — козлы» и «мама была права».

— А ты предлагал ей выйти за тебя замуж? — поинтересовался Дмитрий.

— Но ведь мы договорились расписаться, когда я получу это место.

— Это ничего не значит, милый мой. Вот тебе мой совет: говори ей каждый день, что горишь желанием назвать ее своей женой, что вы поженитесь, даже если небо обрушится на землю и все ЗАГСы будут закрыты по поводу конца света. Для женщины это самое лучшее.

— Ты думаешь? — с сомнением переспросил приятель. На этом разговор закончился, а через месяц этот парень выставил две бутылки французского коньяка.

Вот оно, вот оно, решение! Что ж он тогда был такой умный, а теперь резко поглупел? Господи, как все легко и просто оказалось! Надо было сделать ей предложение, просто сделать предложение! Даже если она не согласится, то поймет, что Лавров по-настоящему любит ее и предан ей! Надо же быть таким идиотом! Но… Она наверняка не откажет!

Прохожие на Кутузовском с удивлением оглядывались на хорошо одетого молодого человека, который двигался вприпрыжку, что-то бормоча под нос и время от времени вскрикивая. Наконец забавный чудак успокоился, сел за руль белой «мазды» и умчался.