Государева избранница - Александр Прозоров Страница 11

– Да, матушка, – вместо государя ответил царский холоп, увенчавший голову правителя густо вышитой золотом тафьей.

– Пойдем…

Монахиня вышла из царских покоев первой, и к ней сразу пристроились рынды, выступая по сторонам и чуть впереди. Следом за матушкой двигался сам государь, дальше – все остальные.

Вскоре Михаил Федорович взошел на трон в Золотой палате, а его ближняя свита заняла места по сторонам.

– Сегодня в нашей державе случился великий день, бояре. – Матушка Марфа сложила руки на животе. – Сегодня государь наш православный, следуя заветам Господа нашего, Иисуса Христа, завещавшего нам плодиться и размножаться, изберет себе достойную супругу. Сегодня мы узнаем, кто есть счастливица, каковой суждено продлить род государей российских, даровать детей супругу и наследников державного престола. Давайте помолимся все вместе, дабы Господь вразумил Михаила Федоровича, прояснил его взор и разум и позволил сделать выбор сей верным и достойным. Отец Иона…

Перед троном вышел седобородый бледноглазый старец, одетый в золотую мантию, со сверкающей самоцветами золотой митрой на голове, пристукнул об пол тяжелым от золота и яхонтов посохом, неожиданно низким и глубоким голосом напевно заговорил:

– Господу помо-о-о-олимся…

Митрополит Сарский и Подонский Иона Архангельский заведовал делами патриаршими на то время, пока сам патриарх Филарет томился в польской неволе и ныне являлся самым старшим из святителей Руси. Посему уж его-то молитву небеса обязаны были услышать, откликнуться и направить Божьей волею православного государя на верный выбор.

Поддержанный всеми присутствующими, Иона провел краткую службу, после чего повернулся к трону и осенил государя крестным знамением:

– Да пребудет с тобою милость Господа нашего, Иисуса Христа!

Царь поднялся, спустился с трона, приложился к его руке и получил еще одно благословение.

Боярин Борис Салтыков осторожно возложил Михаилу на руку золотистую шелковую ленточку и отступил в сторону, указав рукой на стоящих рядами, скромно потупив взоры, девушек.

Бархатные и парчовые сарафаны, жемчужные и самоцветные кокошники, височные кольца, серьги; яркие синие, карие и даже зеленые глаза, пухлые розовые щеки, густые соболиные брови, алые губы. Драгоценные ожерелья, оплечья, подвески на плечах, дорогие пояса…

Впрочем, за минувшие годы юный Михаил успел привыкнуть к блеску золота и сверканию самоцветов. Посему он замечал лишь лица, волосы, стать собранных в Грановитой палате невест.

Первая из девушек оказалась на диво щекастой и при том – с маленьким узким лбом. Зато коса из-под платка свисала ниже пояса и в руку толщиной. Вторая – просто круглолицая, с румяной, словно подкрашенной свеклой, кожей. Даже лоб – и тот красный.

На миг государь задержался перед назначенной ему княжной Анастасией – и вправду очень милой, румяной, невысокой и курносой. Однако, как и велела мать, Михаил двинулся дальше, внимательно вглядываясь в каждую из избранных красавиц.

Как ни странно, но самыми очаровательными оказались те, что стояли в третьем ряду, – лучше сложенные, с правильными чертами лиц, с толстыми тугими косами. Юный царь откровенно любовался каждой – однако позволял себе остановки лишь на пару мгновений. Каждой «невесте» надлежало уделить равное внимание и не затягивать смотрины надолго.

Четвертый ряд показался столь же милым. Стройная первая девушка, чуть более фигуристая вторая…

В тот миг, когда Михаил сделал шаг вперед, вторая красавица с чуть смугловатым, аккуратно очерченным лицом внезапно приподняла голову и буквально выстрелила в него ясным карим взглядом, от которого у царя по всему телу резко пробежал колючий холодок.

Девушка стремительно потупила взор, ее щеки тут же заметно зарумянились, губы что-то прошептали. Обаяние красавицы оказалось столь велико, что царь с трудом сдержал желание прикоснуться пальцами к покрытой еле заметным пушком щеке, погладить, ощутить идущее с губ дыхание.

Юный повелитель чуть передернул плечами, стряхивая наваждение, сделал шаг дальше, еще один, еще. И, не сдержавшись, оглянулся.

Взгляды молодых людей снова встретились – и Михаил опять ощутил по всему телу легкий озноб. Но теперь он знал, что означает это чувство. Оно означало разлуку. Вечную разлуку. Государь больше никогда, нигде, ни на единый миг не увидит этой девушки. Он никогда не сможет коснуться ее щеки, пригладить ее волосы, не услышит ее дыхания. Никогда не коснется своими губами этих губ. Как только он сделает шаг к первому ряду – эта неведомая желанная красавица исчезнет из его жизни навсегда.

Навсегда…

Так и не сумев справиться со своим колючим страхом – страхом расставания с желанной, страхом потерять возникшее в душе непонятное, но нежно-сладкое чувство, – государь всея Руси решительно подошел к девушке и не просто отдал ей ленту, а в несколько витков крепко привязал руку чаровницы к своей, громко объявив:

– Я выбираю тебя! – и двумя пальцами поднял подбородок неведомой красавицы, снова заглядывая в карие бездонные очи.

– Царь сделал выбор! Государь выбрал! У нас есть царица!

Вся золотая зала пришла в движение, и двое молодых людей внезапно оказались в центре широкого людского круга. А в стороне от толпы, возле трона, в полный голос закричала монашка:

– Нет! Это не она! Не смей!

По счастью, в общем движении на сие никто не обратил внимания. Князья, бояре, дьяки, знатные гостьи во все глаза смотрели на выбранную Михаилом Федоровичем прелестницу.

Вперед вышел одетый в золото митрополит Иона, пристукнул посохом:

– Назови свое имя, избранница!

– Мария… – неуверенно ответила девушка. – Дщерь боярская, дочь Ивана из рода Хлоповых.

– Готова ли ты, раба Божия Мария, поклясться в любви и верности рабу Божьему Михаилу и назвать его своим женихом? – спросил иерарх.

– Да, отче, – склонила голову девушка.

– Делаешь ли ты это по своей воле, без корысти и принуждения?

– Да, отче.

– Клянешься ли ты в этом пред лицом Господа нашего Иисуса Христа?

– Да, отче.

– А ты, раб Божий Михаил, клянешься ли ты…

В эти самые мгновения возле трона одна монашка удерживала другую, не давая вмешаться в обручение:

– Что же ты делаешь, Марфа?! Люди увидят… Позор случится, скандал!

– Это все из-за тебя! – внезапно обратила свой гнев на подругу инокиня. – Это ты ее привела! Это ты нагнала девок худородных на смотрины! Ты поклялась, что с ними никаких хлопот не случится!

– Так ведь не они учудили, Марфушка! – попыталась оправдаться Евникия. – Это сын твой ее выбрал, своею волей!

– Не бывать этой свадьбе! – вытянула руку в сторону молодых инокиня Марфа. – Не бывать! А ты… – Она скрипнула зубами. – Чтобы глаза мои больше тебя не видели!