Он и она — вечная история - Сьюзен Коннелл Страница 11

Пейдж отвернулась, наматывая ярко-оранжевую нитку на свой пухлый кулачок. Через мгновение откуда-то показалась мягкая игрушка, привязанная к нитке.

— Минутное смущение, — шепотом объяснила Меган. — Скоро пройдет.

Ник кивнул. Имея трех младших сестер и неисчислимое множество племянниц, он обладал достаточным опытом общения с девочками этого возраста.

— Помнишь, я говорила тебе, что Ник сегодня с нами поужинает.

Пейдж обратила на Ника свои большие зеленые глаза, оглядела его с ног до головы и неохотно кивнула.

— Красивые туфли, Пейдж, — сказал Ник, указывая на ее черные блестящие туфли на высоком каблуке. В уголках розовых губок девочки мелькнула улыбка. — Ты иногда даешь их маме поносить?

Пейдж захихикала, упершись одной ручкой в стену, а другой в бок.

— Они и есть мамочкины. Она говорит, они ей больше не нужны, и я взяла их поносить. Я могу в них ходить. Хочешь посмотреть?

Не успел Ник ответить, как Пейдж уже зашаркала из полутемного холла в гостиную. Она шла зигзагами, постоянно оборачиваясь, чтобы убедиться, что игрушка, привязанная к нитке, волочится за ней. Повернувшись в очередной раз, она не удержалась, закачалась и мягко плюхнулась на попку. От смущения на глазах у нее выступили слезы.

Но Ник знал, что делать.

— Пейдж, — он слегка повысил голос, — как зовут твоего песика?

— А! — Ее губки перестали дрожать. — Он не настоящий, — пояснила малютка серьезно. Отбросив туфли, она подняла игрушку и направилась к Нику. — Хочешь его погладить? Он не кусается.

— А ты уверена? — спросил Ник, опускаясь на пол.

— Угу.

— Идет, — согласился он, гладя собаку, словно она была настоящей. — У него есть кличка?

— Бинз. Когда у меня будет настоящий щенок, я его тоже назову Бинз. — Она указала на сверток под мышкой Ника: — А это что?

— Это подарок для тебя.

Девочка откинула назад челку и с надеждой посмотрела на Меган. Так же, как и Ник.

— Можно? — прошептала она.

Меган кивнула.

Поспешно пробормотав положенное «Спасибо», Пейдж схватила протянутый Ником сверток и, усевшись на пол, начала разворачивать оберточную бумагу.

— Цветные карандаши. Ой, мамочка, какая большая коробка! — Девочка бросилась к Нику обниматься.

К тому времени, когда Меган приготовила ужин, Ник узнал, что у Пейдж главная мечта в жизни — иметь щенка с розовым языком. Ник спросил, а бывают ли другие. Она ответила, что точно не знает. Ник также узнал, что Пейдж будет нести цветы на свадьбе Джейд Маклеод.

Прислушиваясь, как девочка оживленно тараторила об этих и о других интересных вещах, Ник невольно улыбался. Но одно сообщение особенно его позабавило. По словам Пейдж, ее мама сегодня почему-то решила вынуть фотографии папы из кладовки и выставить их на столике в прихожей.

Ник обучал Пейдж туристской песне про сусликов, когда Меган позвала их к столу. Она не понимала: то ли у Ника был неисчерпаемый запас терпения, то ли он просто решил поразить ее своей готовностью потакать капризам ее пятилетней дочери. В любом случае восторженное внимание девочки к своему новому другу умилило ее. И вызвало угрызения совести.

Как любая одинокая мать, Меган с болью признавала, что у ее ребенка существует естественная потребность в общении с мужчиной. Но никогда еще эта потребность не обнаруживалась так явно.

Меган грустно наблюдала с другого конца стола, как Пейдж, не сводя восхищенных глаз с Ника, ковыряла вилкой в картофельном пюре на своей тарелке.

Меган меньше всего хотелось, чтобы ее дочь привязалась к Нику, ведь рано или поздно он исчезнет из ее жизни.

Пейдж перегнулась через стол и потянула Ника за рукав.

— А как ты стал строителем?

— Ну, очень давно я попал в аварию, когда ехал на мотоцикле. Это было после того, как я уехал из города, и когда тебя еще не было на свете.

Сердце Меган упало.

— Я не знала, — мягко сказала она.

Ник посмотрел на нее и кивнул, прежде чем вновь обратиться к Пейдж:

— Я лежал в больнице вместе с человеком, которого звали мистер Мюрано.

Пейдж тряхнула головой и с детской логикой спросила:

— Он тоже попал в аварию, когда ехал на мотоцикле?

— Нет, он попал в аварию, когда ехал на лыжах. У нас обоих были серьезные травмы колена, и нам вместе пришлось снова учиться ходить. Ну а когда нас выписали из больницы, мы уже были друзьями, и он взял меня на работу. Вот так я стал строителем.

Пейдж кивнула и, не теряя ни секунды, приступила к следующей теме:

— Ты знал моего папу?

Менее часа назад Меган, наверное, обрадовалась бы этому вопросу, эгоистично желая ускорить исчезновение Ника из ее жизни. Но теперь она лишь почувствовала, как ее заполняет чувство вины. Она взяла с колен салфетку и начала нервно скручивать ее.

— Я несколько раз встречался с твоим папой, — сказал Ник, взглянув на Меган.

— Ты играл с ним?

— Нет, Пейдж, не играл.

— А почему?

— Потому что у нас с твоим папой были разные друзья.

Последовало несколько минут благословенной тишины, и Меган вспомнила о фотографиях Энди, которые она расставила в прихожей. Ей казалось, что этот хорошо продуманный ход поможет отбить у Ника охоту ухаживать за ней, а вместо этого все повернулось против нее.

— Хочешь еще бобов, Ник? — спросила Меган, надеясь направить беседу в другое русло. Она подняла блюдо с бобами, собираясь положить Нику, когда Пейдж снова заговорила:

— Ник, а ты когда-нибудь играл с мамочкой?

— Несколько раз я пытался, но она всегда куда-то спешила. — Он обернулся к Меган с дразнящей усмешкой. — Помнишь?

Их глаза встретились, и в ее памяти возникли воспоминания об их танце на школьном выпускном. Она вспомнила… как его жаркие губы скользили по ее шее… как его широкие ладони гладили ее спину, касались ее сосков, напрягшихся от его прикосновений… как ее губы раскрылись в легком вздохе…

Неожиданно блюдо выскользнуло у нее из рук, и бобы раскатились по столу. Ник попытался удержать их, но было поздно. Они уже запрыгали по ковру.

Пейдж выдала задумчивое «Ох-ох-ох», однако вопросы продолжали поступать:

— Но сейчас ты мамин друг, правда?

— Точно, — подтвердил Ник, двигаясь по периметру стола на четвереньках.

— Мамочка! А ты теперь дружишь с Ником, да?

— Да, милая. Я дружу с Ником, — подтвердила Меган в свою очередь, поставив пустое блюдо на пол. Она так сосредоточенно собирала рассыпавшиеся бобы, что даже вскрикнула, когда голова Ника появилась из-под стола, увенчанная белой скатертью.