Прекрасная воровка - Дэни Коллинз Страница 11

Утрата доверия со стороны Рауля убивала Сирену, хотя прошло уже несколько месяцев после слушания дела в суде. Ей отчаянно хотелось, чтобы он перестал ее ненавидеть. Она надеялась, что, узнав о мотивах, толкнувших ее на неблаговидный поступок, он поймет все, и его мнение о ней изменится в лучшую сторону.

Но сейчас ему нужна только возможность видеть дочь. Рауль был абсолютно уверен, что все будет так, как он захочет, и это раздражало Сирену.

– Я тебе когда-нибудь говорила, каким невыносимым ты становишься, когда думаешь, что за тобой останется последнее слово? – поинтересовалась она, пытаясь найти причины для отказа.

Рауль пожал плечами:

– Доктора в любом случае не выпишут тебя, пока за тобой некому присматривать. Я готов предложить свою помощь.

– Что ты говоришь? – изумилась молодая женщина. – А не ты ли пытался засадить меня в тюрьму? – не удержалась она от сарказма.

Рауль напрягся:

– Осторожнее, Сирена. Я прощаю тебе этот выпад только потому, что ты еще не до конца выздоровела. Как только к тебе вернутся силы, я не буду таким добреньким. Я ничего не забыл.

Грудь Сирены словно обручем сдавило. Впрочем, у него есть все права сердиться на нее. Да, все так, но отправить ее в тюрьму после двух лет, в течение которых она служила ему верой и правдой, – это слишком. Тем более после того, как она бездумно отдалась ему.

– Тебе известно, что в течение ближайших пяти недель мне запрещено заниматься сексом? – выпалила она. – Если ты думаешь, что у тебя под рукой будет доступное тело, то сильно заблуждаешься.

Рауль усмехнулся, и в эту секунду Сирена была готова расцарапать его самодовольную физиономию. В тот раз он просто хотел секса, а она оказалась рядом – так Рауль сказал ей позже. Сирена испытала несказанное унижение, ее гордость была растоптана.

Она выпрямилась и процедила:

– Твоя взяла. Я поживу у тебя, но только до тех пор, пока силы не вернутся ко мне. После этого я уеду вместе с Люси к себе.

– Поживем – увидим, – только и сказал Рауль.

Сад в Аскоте благоухал, но Сирена оставалась холодной к его красоте. Когда они въезжали в ворота, молодая женщина могла думать об одном: как она стояла здесь под дождем, моля Рауля поговорить с ней.

Не испытывая желания смотреть на Рауля, сидевшего рядом, Сирена осторожно положила руку на ребенка, лежащего между ними, и невольно улыбнулась своей дочери. Шофер остановился под портиком. Сирена потянулась к детскому креслицу, но Рауль поступил, как всегда, по-своему.

– Я возьму ее.

Он передал сумку с детскими вещами шоферу, тот распахнул дверцу, и Рауль вышел из машины с Люси на руках.

Сирена попыталась подняться самостоятельно и испытала скорее раздражение, чем благодарность, когда Рауль подошел, чтобы помочь ей встать. Она ухватилась за него дрожащей рукой. Мышцы ее ныли. Ей было тяжело даже просто стоять. В животе появилась боль.

Когда они поднимались по ступенькам, Рауль обхватил ее за талию, поддерживая своей сильной рукой.

Сирена запротестовала было, но все-таки приняла помощь. Голова ее опустилась на плечо Рауля – только на секунду, до того как его ровный голос вернул ее к реальности.

– Думаю, тебя все-таки не стоило выписывать из больницы. Ты еще слишком слаба.

– Я не хочу быть слабой, – возразила Сирена, отстраняясь, когда они перешагнули порог. Не чувствуя крепкого плеча Рауля, она, как ни странно, ощутила потерю.

– Даже в Перу я выдержала. Я поправлюсь. Я должна поправиться, – твердо сказала молодая женщина, опускаясь в холле на скамью, обтянутую бархатом, и сжимая ладонями закружившуюся голову.

– Разве ты болела в Перу? Неужели в тот раз, когда половина участников конференции свалилась с отравлением? Ведь ты была здорова.

– Ничего подобного, – ответила Сирена. – Но кому-то надо было взять на себя организацию. А ты был занят своими делами.

Рауль выпрямился, открыл рот, но она махнула рукой, призывая его помолчать:

– Это была моя работа. Я не жалуюсь. Я просто говорю, что чувствовала себя тогда ужасно, но то, что творится со мной сейчас, не идет ни в какое сравнение. Плохо, что я в таком состоянии.

– Тебе следовало сказать мне…

– Это была моя работа, – повторила Сирена, пожав плечами.

Она подняла глаза и увидела, что Рауль хмурится, а на щеке его подергивается мускул.

– Сейчас ты обязана сказать, что тебе требуется, Сирена. Я не умею читать мысли. Мы идем в твою комнату, где ты сможешь прилечь и отдохнуть. Ты осилишь лестницу с моей помощью или велеть приготовить тебе комнату здесь, внизу?

– Ступеньки я как-нибудь одолею, но Люси надо покормить, пока я не легла.

Сирена намеренно смотрела на ребенка, а не на то, что ее окружало. Какой глупой, наивной дурочкой она была, мечтая когда-то, что однажды станет здесь хозяйкой!

Сирена направилась в гостиную. Это была одна из самых ее любимых комнат, оформленная в цветах Средиземноморья, с современной мебелью и восхитительным видом на английский сад. Вообще, в жизни Рауля было много интернационального. Его мать была испанкой, от которой он унаследовал невероятную чувственность, отец – уроженцем Швейцарии. Образование он получил в Америке, поэтому привнес в свой мир много современного и футуристического. Все его дома были комфортными и удобными. И все они являлись отражением его сущности – того, к чему так влекло Сирену.

Рауль стоял к ней в профиль, поджарый и стройный, внимание его было сосредоточено на экране мобильного телефона. Он решал вопросы, которые когда-то решала для него Сирена. Сердце ее ощутило болезненный укол. Она любила работать на Рауля, любила свою должность.

– Ты собираешься сегодня в офис? – спросила Сирена.

Женщину обуревали противоречивые чувства. С одной стороны, ей хотелось, чтобы он ушел, с другой – чтобы остался. То, что она постоянно должна была держать оборону, изматывало, однако другая ее половина с наслаждением впитывала его близость так же, как кактус пьет воду в редкий дождь.

– Они продолжают задавать одни и те же вопросы, – не отрываясь от экрана, ответил Рауль. – Дела в беспорядке. Ты родила в тот день, когда я только начал все организовать на время своего отсутствия, которое, по моим расчетам, должно было иметь место в следующем месяце.

– Извини.

«А почему, собственно, я извиняюсь? – подумала Сирена. – Разве в этом есть моя вина?»

– Предупреждение о том, что возможны преждевременные роды, мне помогло бы, – добавил он.

Сирена выпрямилась.

– Только дополнительного стресса мне и не хватало, – саркастично заметила она. – Я следовала советам врача и пыталась родить в срок, но мне это не удалось. Если ты недоволен тем, что роды были преждевременными, это твои проблемы.