Подарок Сахары - Ирина Щеглова Страница 11

— Галя, я все ему сказал, можете ехать совершенно спокойно.

— Спасибо, — вздохнула мама, — доедем, и не туда ездили.

Фарух вытолкал с переднего сиденья пассажира-алжирца и усадил на него маму. Так и доехали, болтая всю дорогу: мама с Фарухом, мы — с двумя алжирцами. С тех пор услугами переводчика мама не пользовалась никогда.

Фарух почти не говорил по-французски, но они с мамой быстро подружились и объяснялись прекрасно на смеси русских, французских и арабских слов, при этом оба эмоционально жестикулировали и, в общем, были вполне довольны друг другом.

В Оране нас поселили в одну из пустующих квартир многоэтажки, где жили семьи российских специалистов: врачей, преподавателей, переводчиков, инженеров… Шефиня с Аленкой заняли одну комнату, мы с Юлей и ее мамой разместились в другой, а семейство нашего доктора — Жорик, Аня и Анжела — в третьей. Великовозрастный Жорик чувствовал себя с нами неловко. Вечерами не выходил из комнаты, а утром старался не попадаться нам на глаза. Я его почти не видела. Но что меня тихо радовало: с Аленкой он тоже не общался. Получил от ворот поворот или самому надоело? Ужасно интересно, но ведь не спросишь же! Юлька тоже ничего не знала, откуда! Оставалось лишь гадать, не подавая вида, а то еще подумает, что мне до него есть дело.

А мне до него нет никакого дела!

Тем временем мама прокладывала новые маршруты в незнакомом для нее городе. Шефиню Лиду интересовали только магазины и шопинг, она буквально заставляла Анжелу и Юлину маму сопровождать ее и Аленку в бесконечном блуждании по рынкам и магазинам. Поэтому мы с мамой чаще всего оказывались вдвоем.

Мама быстро осваивается, ей достаточно один раз пройти или проехать, как неизвестные доселе улицы становятся известными, и путь по ним она найдет с закрытыми глазами.

Первое разведывательное путешествие по Орану мама не рискнула начать в городском автобусе, предпочла такси.

На остановке такси стояла небольшая очередь, и мама честно пристроилась в ее хвост. Уже третья машина должна была быть нашей, когда подошли двое молодых арабов и бесцеремонно встали перед нами. Не тут-то было.

— Сэ муа! — сказала мама и оттолкнула сунувшихся было к дверцам парней. Те отшатнулись, скорее от неожиданности. И пока они разевали рты, мама уже царственно уселась на переднее сиденье, предварительно толкнув меня на заднее.

— Мадам рюс? — спросил водитель.

— Рюс, — подтвердила мама и старательно произнесла адрес: — Де Мортир сан сез.

— Уи! Бьен!

И мы поехали на улицу Мортир, сто шестнадцать.

Говорили о России, дружбе между народами, и о маме, конечно.

Мимо проплыл сто шестнадцатый дом.

— Эй, месье, вон же он — Мортир сан сез! — спохватилась мама.

— Пардон, мадам! — таксист развернулся и подъехал прямо к искомому дому.

Они с уважением пожали друг другу руки, прощаясь.

А дня через три мы неожиданно столкнулись с Жориком. Все было так хорошо и спокойно, что я совсем расслабилась. И поплатилась за свою беспечность. Дело было так: мы с мамой бродили по старому городу, добрались до местного базара, там в толпе я зазевалась, а когда оглянулась, то мамы не было. Сначала я не придала этому значения. Ну разминулись, бывает. Я знала адрес дома, где мы жили, и, наверное, без особенного труда смогла бы доехать. Наконец, я могла просто позвонить маме.

Кстати, а где телефон?

Пока я рылась в сумочке в поисках мобильника, меня то и дело кто-то толкал локтями, я хотела отойти в сторону, чтоб не мешать прохожим, но, оглянувшись, увидела вокруг местных парней, окруживших меня плотным кольцом. Они нагло глазели на меня, зубоскалили и переговаривались друг с другом. Нервничая, я снова лихорадочно пошарила в сумке, телефона не было. Я затравленно обернулась, надеясь увидеть маму, не тут-то было: кольцо сомкнулось, один из парней поманил меня пальцем, другой предложил пойти с ним «дормир» — спать… Остальные загоготали. Вот тут я по-настоящему испугалась. Втянула голову в плечи, сжалась, лихорадочно соображая, что же делать, как прорваться сквозь заслон из этих наглых рож. Мама, ну где же ты!

Кто-то схватил меня за локоть. Я дернулась, попыталась вырваться и вдруг услышала над ухом знакомый голос «не бойся, иди за мной». Жорик, а это был он, уверенно шагнул вперед, выставил плечо и раздвинул заслон. Парни нехотя расступились. Жорик быстро вывел меня из окружения и потащил прочь. Скоро мы оказались на какой-то улочке, прилегающей к базару. Остановились. У меня от пережитого страха громко стучало сердце.

— Откуда ты тут взялся? — почему-то спросила я, вместо того чтоб просто поблагодарить.

— Гулял, — неопределенно ответил он.

Я, наконец, выдохнула:

— Ух, как же неприятно… — Взглянула на него, он смотрел внимательно, и глаза у него оказались красивые такие, карие с искринкой, ресницы пушистые… — я почувствовала, как у меня покраснели щеки. — И… спасибо тебе, — пробормотала поспешно. Он улыбнулся. Первый раз он улыбнулся, глядя прямо мне в глаза:

— Обращайся.

— Постараюсь не слишком тебя обременять, — церемонно ответила я, не выдержала и расхохоталась. От нервного напряжения, наверно.

Потом я вспомнила о маме и о телефоне. Телефон я так и не нашла. Жорик дал мне свой мобильник, с его помощью мы и нашли маму.

Вечером Жорик снизошел до совместного ужина. Мы собрались на кухне и делились впечатлениями. Я взахлеб рассказывала Юльке и Алене о том, как попалась в западню и как неожиданно возникший Жорик вытащил меня. Юлька ахала, Алена поджимала губы. Жорик невозмутимо пил кофе. Когда Юлька стала допытываться у него, как он оказался на базаре, Жорик ответил: «Случайно».

А напоследок, уже пожелав нам спокойной ночи, вдруг обернулся в дверях и сказал, так буднично, словно мы давно договорились обо всем:

— Завтра в десять?

— Что? — оторопела я.

— Выходим в десять? — уточнил он.

— А… — мне хватило нескольких секунд, чтоб сообразить — да, конечно, как обычно.

Он кивнул и вышел. Аленка, грохнув стулом, убежала к себе. Юлька фыркнула в чашку, разбрызгав кофе, и, подняв большой палец, оценила:

— Суперкруто!

— Сама не знаю, как это вышло, — призналась я.

— Да ладно!

И мы отправились спать, весьма довольные друг другом.

С тех пор мы подолгу гуляли втроем: я, мама и Жорик. Не знаю, что привлекало маму в этих прогулках. Я же наслаждалась, во-первых, обществом Жорика, а во-вторых, рассматривала все, что попадалось: дома, витрины, людей. Оран — древний город, второй по величине после столицы. Его основали купцы-мавры в начале десятого века, потом он был под властью Испанской короны, затем стал частью Османской империи и, наконец, целое столетие был французской колонией. Город настолько богат достопримечательностями, что все их невозможно обойти в несколько дней.