Незнакомец из дома напротив - Кэтрин Гарбера Страница 11

Поцеловать Кассандру — почти вернуться домой после долго путешествия. Действовать медленно и не напугать Кэсс было труднее, чем сказать себе об этом. Рэйф был буквально раздавлен странными новыми эмоциями и ощущением близости, которого не испытывал никогда раньше.

Много лет никто не проникал через его заградительные барьеры, и он не уверен, нравится ли ему его новая жизнь. Он давно забыл, как стремление к близости может заполнить всего человека. Все произошло мгновенно, оставив легкое головокружение.

Рэйф знал, что ему не следовало целовать ее. Кассандра Гэмбрел несет угрозу его легкомысленному образу жизни и душевному спокойствию. Эти вопросы всплыли, но тут же исчезли, когда от желания начала вскипать кровь. Господи, как прекрасно держать ее в руках!

Сладкий запах жасмина окружал их, наполняя ночной воздух соблазнительными ароматами. Стройность Кэсс, ее хрупкость никогда не казались столь очевидны, пока он не прижал ее к себе. Ее губы приоткрылись. Она застонала, когда его язык впервые коснулся ее языка. Рэйф с трудом подавил собственный стон.

Он пробовал на вкус ее губы, не в силах оторваться от ее сладости. Она благоухала легким вином и другим, более тонким ароматом. Волосы Кэсс под его пальцами были мягкими, струящимися как свежий океанский бриз. Его опустошенная душа требовала все большего, и он сдался этому чувству. Рэйф наклонился над ней и сжал свои объятия.

Он погрузил язык в сладостные глубины ее рта. Он желал ее... желал страстно. Ему хотелось освободить ее от джинсов и майки, ощутить мягкость ее кожи, прикоснуться к ней губами и долго-долго ласкать ее. Он желал, чтобы ее длинные стройные ноги обвились вокруг его талии, и кровь в отчаянном ритме вздувала его вены.

Ее пальцы на его плечах и шее ощущались как теплые лучи солнца. Рэйф застонал от отчаяния, зная, что для Кэсс ласки не должны заходить дальше. Они не должны дойти до естественного завершения, потому что Кэсс не из тех женщин, которые ложатся в постель с мужчинами при первом свидании.

Ее мягкие груди касались его груди, когда она нежно прижималась к нему. Руки Кэсс обвивали его шею, пальцы играли волосами. Он оторвал губы от ее губ, покрывая поцелуями подбородок и шею.

Кэсс ухватилась за его плечи и коснулась их губами. Сначала как бы пробуя, затем со все нарастающей страстью.

Она прижималась к нему всем телом. Рэйф терся грудью о ее грудь, наслаждаясь нежными прикосновениями и зная, что заставляет ее реагировать так же.

Она застонала и с самоотречением прижалась к нему еще плотнее. От желания его кровь буквально вскипала, тело было в полной готовности. Он желал ее прямо сейчас. И он получит ее, если продолжит.

За многие годы Рэйф узнал все о женском теле и научился мастерски применять эти знания. Он мог бы заставить ее тело возжелать его так сильно, что у воспитания и морали не осталось бы и шанса.

Обожженный этой мыслью, Рэйф оттолкнул Кэсс. Потом встал и отвернулся от нее. Схватившись за перила крыльца, он тяжело дышал. Он заставил себя досчитать до ста, отказываясь поворачивать голову и смотреть на Кэсс.

— Рэйф?

Ее голос звучал нежно, обиженно и неуверенно. Рэйф всегда встречался с женщинами, которые знают правила. Кэсс не знала. Она так же далека от его образа жизни, как Юпитер от Солнца.

Почему первая женщина, которая воскресила его чувства, для него запретна? И не может быть его? Он смирился с этой неизбежностью, как смирился со смертью родителей. Как признал для себя, что никогда больше не испытает чувство принадлежности к семье. Как признал, что он виноват в их гибели.

Он выпрямился и взглянул на Кэсс. Она сидела, забившись в уголок кресла, словно испуганная мышка. Рэйф представил себя большим вороном, который налетел и ранил эту мышку, но еще не завершил убийство. Это чувство не было новым для него. Именно так он ощущал себя, когда долгими часами сидел у постели сестры Анжелики и молился, чтобы она выжила.

Без единого слова он сошел с крыльца, ощущая себя последним ублюдком. Увидит ли он когда-нибудь эти карие глаза без слез и обиды?

Кэсс постучала в тяжелую дубовую дверь и стала со страхом ждать. Этим утром она решила ни за что не подходить к его дому, но трое членов совета позвонили насчет его дворика: украшения лужайки нужно убрать, траву — подстричь.

Она не сомкнула глаз прошлой ночью и чувствовала себя глубоко несчастной. Бегство Рэйфа оскорбило ее, честно признавала она. Сегодня она никак не проявит своих чувств. Сегодня она покажет себя деловой женщиной, интересующейся им исключительно как соседом. Сегодня она забудет об их объятиях.

Энди ушел к друзьям на весь остаток дня. Кэсс нужно держаться от Рэйфа как можно дальше, и она собиралась побыстрее закончить дело и удалиться. От мысли, что придется провести весь день дома, прямо напротив него, начинала болеть душа.

Дверь распахнулась, и струя прохладного воздуха буквально втянула ее внутрь. Запах свежего дерева и новых ковров дразнил обоняние. Не в силах сдержать любопытство, Кэсс взглянула мимо голого плеча Рэйфа в темные, словно пещеры, комнаты.

Этим утром его серебристые глаза были красны, а лицо с грубой щетиной, обычно придававшей ему устрашающий вид, выглядело измученным. Неужели и Рэйф бывает слабым?