Воспитание без манипулирования - Елена Николаева Страница 5

Ребенок, как и взрослый, имеет субъективные ощущения. Для того чтобы понять, как в действительности устроен мир (а не принимать за реальность те иллюзии, которые каждый из нас порождает в зависимости от темперамента), он должен получить на свои действия объективный (то есть не зависящий от него) ответ извне, тем самым накапливая опыт для построения все более точной картины мира.

Конечно, родители должны оберегать до поры до времени ребенка от воздействий реального мира, обучая одеваться по погоде, есть здоровую пищу, находить правильных друзей, трудиться и т. д. Но если ребенок активно сопротивляется такому обучению, стоит оставить его наедине с объективными законами природы (под обязательным присмотром, чтобы ограничить последствия рамками приемлемого). Другими словами, родитель должен соотносить силу проявления этих законов с возрастом малыша и его способностью выжить.

Это означает, что в ситуации, когда годовалый ребенок ударился головой о край стола, взрослый не бьет стол со словами, что тот плохой, раз обидел малыша, а, сочувствуя боли ребенка, говорит о том, что стол стоит обходить, а биться об него головой НЕЛЬЗЯ. Далее, уже опираясь на связь боли со словом «нельзя», можно предупредить игру ребенка с электрической розеткой, просто напомнив эпизод со столом и произнеся слово «нельзя». В другом случае, если малыш упал и больно ударился головой, родитель может отвести его в секцию, где тренер научит его готовиться к падению, компонуя тело так, чтобы причинить себе минимальный ущерб.

Точно так же, скрепя сердце, можно разрешить девочке выйти на улицу в мороз без шапки, а потом помочь ей вылечиться от гриппа. На фоне этого опыта можно поговорить про наркотики или ночные клубы, объяснив, что есть вещи, которые нельзя пробовать НИКОГДА. Объективные законы называются объективными именно потому, что им вообще все равно, есть на земле человек или его нет, есть у него тонкая душевная организация или он просто отъявленный негодяй.

Умение понимать, что другой человек чувствует иначе, чем ты, в англоязычной литературе называется специальным термином «theory of mind», который Е. А. Сергиенко предложила переводить как «модель психического».

Модель психического – это внутренняя мысленная модель того, как думают и что переживают другие люди. Рождаясь, ребенок постепенно познает окружающее его пространство и в какой-то момент начинает разделять собственный внутренний мир и мир внешних вещей и людей. Но он не сразу понимает, что другие люди могут видеть вещи иначе, чем они видятся ему, и переживать другие эмоции, чем те, которые в настоящий момент переживает он сам.

Если не развивать у ребенка эту способность к пониманию того, что другие люди имеют свои собственные мысли, чувства, намерения и эмоциональные состояния, которые определяют их поведение, ребенок самостоятельно будет осваивать ее долго и зачастую поверхностно (поглядите на поведение толпы: иногда кажется, что люди действуют так, будто вокруг них нет никого). Научиться понимать внутреннее состояние других людей по его внешним проявлениям (например, мимике, жестам, голосу), а потом на их основе прогнозировать поведение – сложная задача.

Вот еще одна цитата из книги Чуковского – истинного кладезя примеров детского манипулирования. Девочка подводит итог тому, что происходит вечером дома:

– Когда же вы со мной поиграете? Папа с работы – и сейчас же за книгу. А мама – барыня какая! – сразу стирать начала.

Если учесть время, когда писалась эта книга, можно представить, что мать стирает руками, и эту деятельность вряд ли можно соотнести с отдыхом. Но девочка не ощущает того, что переживает мама, и нет человека, который помог бы ей стать сопричастной этим переживаниям.

Где-то внутри себя, наблюдая за другим человеком, мы говорим: «У него сегодня тяжелая походка, наверное, плохо с сердцем». Но точно так же мы рассуждаем и о себе: «Почему-то раздражение над губой. Возможно, будет герпес». Или: «Как-то тяжело за грудиной, стоит выпить корвалол». Мы умеем по неким внешним параметрам (поведение, походка, мимика, голос, взгляд) судить о глубинных процессах в себе и отчасти в других – в зависимости от того, насколько хорошо сформирована у нас модель психического. Модель психического позволяет выстраивать определенные последовательности поступков и действий и на этой основе прогнозировать будущее: «мама придет с работы уставшей», «хоть я и устал, но бабушка старше меня, поэтому она устала сильнее».

Модель психического начинает формироваться с рождения. Активнее всего она формируется в дошкольном возрасте и продолжает усложняться в течение всей жизни. Современные исследования подтверждают, что уже в младенческом возрасте дети отличают неподвижные предметы от людей. Но лишь к концу первого полугодия жизни они начинают разграничивать свои внутренние процессы и взаимодействие с другим человеком. Постепенно ребенок начинает понимать намерения и желания других людей, отличные от его собственных. Основным механизмом развития способности к пониманию внутреннего мира других людей в этом возрасте является осознание отличий собственных знаний от знаний другого.

Вот один из тестов, который позволяет понять, сформирована ли у двухлетнего ребенка модель психического в соответствии с возрастом. Попросите малыша полутора лет показать вам картинку, которую он держит в руках. Скорее всего, он покажет ее себе, оставив вам разглядывать оборотную сторону листа. Но если ребенку исполнился год и девять месяцев, то, скорее всего, он подойдет к вам и будет рассматривать ее вместе с вами, как он разглядывает книжки со своими близкими. И наконец, если вы попросите сделать то же самое двухлетнего малыша, то он покажет вам картинку, повернув книжку оборотной стороной к себе: он знает, что вы видите иное, чем он.

К трем годам дети начинают понимать, что другой человек может не знать чего-то, что знают они. Они понимают также, что и им может быть неизвестно что-то такое, что известно другим людям. Трехлетний ребенок уже усвоил, что его поступок может изменить состояние мамы, но он пока не знает, что состояние мамы может меняться в связи с какими-то ее внутренними процессами, о которых он сам не имеет понятия.

С трехлетними детьми можно провести такое тестирование. Вы берете коробку, на которой, например, нарисованы конфеты, и спрашиваете ребенка о том, что, по его мнению, в ней находится. Скорее всего, он скажет, что в ней находятся конфеты. Тогда вы открываете коробку и показываете, что в ней лежат карандаши. Затем вы ее закрываете и спрашиваете малыша: как он полагает, если сейчас сюда зайдет папа, что он подумает о содержимом коробки? Ребенок, скорее всего, скажет: папа подумает, что там карандаши. Он еще не умеет прогнозировать представления другого человека, хотя и знает, куда направлены его глаза и что они могут видеть. Но самое поразительное состоит в том, что если вы далее спросите ребенка, а что он сам подумал, когда вы ему первый раз показали коробку, то он решительно ответит: он сразу знал, что там были карандаши.

Ребенок пока не познал идею, что он может ошибаться. Он не знает, что и папа может ошибаться. Мир в его голове пока устроен достаточно просто. Но к четырем-пяти годам дети начинают оценивать не только поведение других людей, но и их внутреннее состояние. Это-то и позволяет им не только прогнозировать поведение взрослых в тех или иных ситуациях, но и активно манипулировать ими, пытаясь изменить их представление о реальности, в том числе путем обмана.