Жажда смысла. Практики логотерапии по Виктору Франклу - Галина Лифшиц Страница 44

– Кто там? – отозвался кузнец.

– Это я, Смерть, за тобой иду.

– И добро пожаловать! Вот это к нам гости! – сказал кузнец и лукаво улыбнулся, – проходи, проходи, гостья дорогая! Подожди только: я молоты и клещи уложу по порядку и тут же буду готов. А пока что присядь ненадолго на этот стул. Ты и так уже столько ходишь по свету!

Смерть ничего не опасалась, поэтому не заставила себя долго уговаривать и села. Тут уж кузнец рассмеялся в голос и сказал:

– Теперь сиди тут и не двигайся отсюда, пока я не захочу!

Смерть начала дергаться, громыхать костями и стучать челюстями, но ничего не помогало, не могла она сдвинуться с места и должна была сидеть, как прикованная. Кузнец смеялся, аж живот свело, закрыл двери и ушел по своим делам, он был рад, что не должен больше смерти бояться: она сидела у него дома пойманная.

Но радость его не долго длилась, он быстро увидел, что ошибся.

Был у него дома хорошо откормленный поросенок, захотел он его на радостях забить и сделать копченую ветчину, потому что очень любил как следует поесть копченой ветчинки. Взял он топор и ударил поросенка по голове да так, что сам свалился. Но пока нагнулся за ножом, чтобы его прирезать, а кровь спустить в горшок, чтобы потом сделать свиную колбасу, поросенок вдруг поднялся и скок-скок-скок – убежал прочь, и прежде чем кузнец опомнился от своего испуга, его уже и след простыл!

– Подожди, стервец, все равно никуда от меня не денешься! – сказал кузнец, а пока пошел в хлев и вытянул оттуда гусыню. Он ее уже две недели откармливал для престольного праздника.

– Хоть тобой сегодня полакомлюсь, – сказал он себе, – раз уж свиная колбаса удрала.

– Взял он нож, хотел гусыню зарезать. Но вот диво! С гусыни ни капли крови не упало, а когда он из гусиной шеи вытянул нож, и следа от раны не осталось! Пока кузнец этому удивлялся, гусыня у него из руки выскользнула и «га-га-га!» – полетела за поросенком.

Это уж было для кузнеца немножко слишком! Так хорошо сегодня все провел, а теперь и вкусненьким не закусить? Оставил он гусыню гусыней, а поросенка поросенком, пошел в голубятню и принес двух голубей. И чтобы они опять ничего такого ему не устроили, взял топор и отсек им головы на колоде – обоим одним ударом.

– Ну, хотя бы вам вполне хватило, – пробормотал он сам себе и бросил их наземь.

Но смотрите-ка! Едва они упали на землю, их головы опять оказались на шеях и фрр! – были далеко. Тут вдруг кузнеца озарило, схватился он руками за голову и сказал:

– И правда, правда! Об этом я не подумал. Они же потому не могут умереть, что я Смерть поймал!

И закрутилось все это у него в голове, и не очень ему нравилось, что он должен навсегда проститься с прекрасной ветчиной и свиной колбасой, с вкусными запеченными гусями и жареными голубями. Но что же делать? Смерть выпустить? Ну уж нет! Та прежде всего свернула бы шею ему самому. И придумал он тогда, что вместо мяса станет он теперь есть горох и каши, а вместо жаркого – печь пироги: ведь если ничего другого нет, так и они вполне вкусные!

Какое-то время все так и получалось, пока были старые запасы. Но пришла весна, и тут уж настала настоящая нищета! Все живые существа, что до этого жили, так и оставались живыми, ни один не пропал. И к тому же выросло множество молодых, так что все повсюду кишмя кишело.

Птицы, мыши, кузнечики, жуки, клещи и прочая живность сожрала и испортила все зерно на полях, луга выглядели, будто их выпалили, деревья в садах стояли, как метлы, листья и цветы сожрали мотыли и гусеницы – и убить никого из них было невозможно! В озерах и реках было такое множество рыбок, жаб, водяных пауков и других насекомых, что вода от них засмердела и не было возможности напиться. В воздухе стояла туча комаров, мух и мошкары, а на земле такое количество противных насекомых, что они могли бы уморить человека, если бы тот мог умереть. И ходили люди полумертвые, как тени, не имея возможности ни живыми быть, ни умереть.

Увидел кузнец, какое несчастье сотворил своей безрассудной просьбой, и сказал:

– А ведь Господь Бог хорошо устроил, что есть смерть на свете!

Пошел и сам ей поддался, отпустил ее, а она его тут же и загубила.

И так потом постепенно все пошло по старому порядку.

Как показывает практика, работа над этой сказкой помогает подойти к осознанию неизбежности смерти и принятия ее.

Во время занятий в группе одна из участниц (Лариса) назвала главной своей проблемой страх перед смертью. Мысли о смерти приводили ее к выводу о бессмысленности жизни, парализовали ее. Вместе с героем сказки она волшебным образом лишила смерть возможности действовать. Мы прожили в воображении последствия «пленения смерти». Лариса дополнила сказку своими фантазиями. Оказалось, что потеряли смысл и образование, и медицина, и науки, и искусство, и любовь. Все словно обесцветилось. И после этого мы стали думать о смысле смерти. Ведь жизнь и смерть – части единой системы, части того мироустройства, в котором мы существуем. В процессе размышления Лариса назвала смыслы смерти: обновление, источник жизни. Вывод: жизнь становится интенсивной и наполненной, драгоценной и яркой именно от осознания неизбежности смерти.

Но значит ли это, что нужно сдаваться смерти, уступать ей свою жизнь без боя, без усилий со стороны живущего? И тут убедительно помогает образ кузнеца, который, любя жизнь, боролся за нее, используя все возможные уловки.

Вот вопросы, которые обсуждались на групповой сессии:

1) Можно ли сказать о герое сказки, что он сделал в своей жизни все, что мог?

2) Какими словами можно охарактеризовать кузнеца? (гостеприимный, трудолюбивый, честный, хитрый, жизнелюбивый, активный и т. п.)

3) Если бы не было смерти (или смерть была бы, как в этой сказке, лишена возможности действовать), – была бы жизнь?

4) Лишает ли жизнь смысла фактор ее конечности?

5) Можно ли сделать вывод о том, что жизнь и смерть – части единого целого?

6) Если смерти не будет, будет ли возникать новая жизнь? Будут ли рождаться дети (новые люди)? Будет ли в этом смысл? И в связи с этим, будет ли существовать любовь?

7) Кузнец – явный жизнелюб во всех проявлениях его характера и личностных черт. Почему же он все-таки отпустил смерть? Из смирения? Из любви к жизни?

8) В чем сила главного героя сказки?

И в качестве заключения (и отчасти – размышления о силе главного героя) можно привести рассуждение В. Познера о фильме «Пролетая над гнездом кукушки». Его поразил эпизод, когда герой Николсона сказал другим обитателям психушки, что оторвет от пола каменный умывальник. У него это не вышло. Но он заявил: «По крайней мере я попробовал!» Познер так комментирует это: «И вдруг я понял, что в этом и состоит весь смысл жизни! Нельзя говорить «да не получится». Ты обязан попробовать, это единственное, ради чего стоит жить».