Шизофрения. Найти и потерять себя - Натан Файлер Страница 26
Шизофрения. Найти и потерять себя - Натан Файлер читать онлайн бесплатно
И все же мы движемся вперед. Как мы узнаем ниже, существует множество теорий о том, что вызывает такие явления, которые мы называем шизофренией. Эти теории могут помочь облегчить жизнь тех, кого коснулись подобные проблемы.
Да, вокруг диагнозов беспрестанно ведутся споры, но что бесспорно, так это страдания людей. И эти страдания, к сожалению, иногда оказываются невыносимыми.
Десятилетний Джо лежит лицом вверх на кухонном полу. У него закрыты глаза. Голова слегка повернута, светлые локоны разметались по полу, рядом стоит детский мольберт.
На этой фотографии я не могу разглядеть лезвие ножа, но, похоже, оно очень глубоко засело в шее ребенка.
«Он всегда любил розыгрыши», – говорит Клэр. Она показывает мне альбом в «Фейсбуке», здесь около тридцати фотографий Джо. Фото не в хронологическом порядке, поэтому мы скачем туда-сюда: от бодрого, радостного, бесконечно энергичного маленького мальчика, показывающего на камеру скейтборд или играющего с младшими братом и сестрой в семейном доме в Нью-Хейвене, штат Коннектикут, к Джо-подростку, семнадцати- или восемнадцатилетнему в «открытые дни» различных психиатрических клиник Кардиффа, Уэльс.
На одной из таких фотографий семья собралась в парке Рот, известном парке викторианского периода в центре Кардиффа. Стоит ясное, холодное рождественское утро, семья собралась у озера. Клэр здесь, тут же отчим Джо – Эд и дети Клэр и Эда. Младшая сестра Джо взгромоздилась на новый велосипед. Дедушка – в смешной новогодней шапке. Джо стоит немного в стороне ото всех, у самого края кадра. Его кудрявые светлые волосы сбриты. Он очень пополнел. Лицо бледное и опухшее. Выражение – он смотрит прямо в камеру – абсолютно пустое.
Щелчок мышки – и вот снова непоседливый мальчуган: ребенок, любящий розыгрыши, мистера Бина, природу и динозавров. На фотографии он взобрался, растопырив ноги, на высоту половины дверного проема.
Сложно увязать между собой эти два образа, видеть одного и того же человека таким изменившимся за короткий период времени. «Он превратился из такого милого мальчишки в… – Клэр понижает голос. Она ищет подходящие слова. – Иногда мне было тяжело на него смотреть».
Пройдет меньше десяти лет с того момента, как Джо лежал на кухонном полу в Нью-Хейвене, притворяясь мертвым, – и он умрет один в грязной квартирке в Кардиффе. Он так и не найдет те сэндвичи, что Клэр оставила у двери. Она волновалась, что сын может быть голоден.
Ребенка можно оплакивать по-разному. Можно завидовать обстоятельствам, при которых погибли чужие дети. Этому научила меня Клэр. Можно видеть в новостях похороны солдат, погибших в Ираке, и отчаянно бороться с чувством зависти – их родители могут по крайней мере гордиться тем, как умерли их сыновья.
Можно завидовать матери, чьего ребенка унесла лейкемия. Какой чудесный малыш, какая потеря. Как благосклонно общество к тем, кто умер таким способом.
Можно изводить себя, виня за эти мысли. Это чувство вины высасывает энергию, приковывает к кровати. Эта вина соединяется с другой ужасной, постыдной, грязной виной. Страдание в полном одиночестве.
Мы с Клэр нашли скамейку в парке Рот, отсюда недалеко до места, где была сделана фотография.
Клэр сама предложила встретиться здесь. Парк расположен недалеко от дома, где они жили вместе до того, как все началось.
Воспоминания Клэр привязаны к физическим точкам на карте, и во время наших бесед она приводит меня в некоторые из тех мест, где хранятся ее воспоминания.
У меня есть ощущение, что я встретил Клэр в некоторый переломный для нее момент. Ее сын погиб восемь лет назад, она только что развелась и размышляет над тем, что же хочет делать в будущем. Раньше она была физиком. Она защитила кандидатскую в Кембридже. Клэр неохотно делится информацией о своей карьере, более того – с подозрением спрашивает о том, зачем я хочу включить даже эти незначительные детали в ее историю.
Проблема, объясняет она мне с мягким шотландским акцентом, оставшимся напоминанием о детстве в Эришире, в том, что это может все страшно упростить. Включая такие биографические детали, я как бы говорю читателю: вот Клэр. Посмотрите, какая она образованная, смышленая и благополучная. Она не может быть плохой матерью. Это все не ее вина.
Клэр не хочет такой интерпретации.
Джо был результатом ошибки. Клэр вовсе не собиралась заводить детей. Марк – биологический отец – был веселым парнем, по крайней мере поначалу, но Клэр говорит, что «на роль мужа он никак не подходил».
Это были короткие и бурные отношения, закончившиеся скандалом, и двадцатитрехлетняя Клэр, еще работавшая над своей диссертацией, вдруг оказалась матерью-одиночкой.
Когда Джо исполнился год, она встретила Эда, невролога. Они поженились, и пять лет спустя на свет появился Джек, их старший сын. Клэр вспоминает, что Эд был абсолютно очарован своим первенцем. Иногда Клэр было тяжело видеть, насколько велика разница в привязанности Эда к мальчикам, но она могла это понять. Клэр уверена, что Эд очень старался построить настоящие родительские отношения с Джо, но у него не совсем получилось. Конечно, не способствовал этому и тот факт, что Джо был таким озорником, в то время как Джек был спокойным, более замкнутым – короче говоря, больше походил на отца.
Джеку было два года, а Джо – почти восемь, когда их родители решили перебраться в Америку. Эду предложили отличную работу— место лектора в Йельском университете.
Клэр стала домохозяйкой и воспитывала двоих сыновей. Изначально это должно было продолжаться всего год, а потом Клэр собиралась снова выйти на работу. Она согласилась остаться дома только на таких условиях. Но в глубине души она чувствовала и облегчение. Ей тяжело было совмещать карьеру и материнские обязанности. Она переживала и уставала, а компромисс с «годом передышки» позволял ей сохранить лицо. Это не было: «Все, больше не могу. Я бросаю работу». Это было скорее: «О, мы хотим в этом году сосредоточиться на карьере мужа». Два года спустя после переезда в Штаты в семье появилась дочка, Люси, и положение Клэр как домохозяйки было окончательно решено.
Они вели приятную и комфортную жизнь, по крайней мере, какое-то время. Клэр окунулась в новую культуру и с удивлением слушала, как ее дети подхватывают американский выговор. Она вспоминает одно из любимых семейных видео: Люси в детском саду стоит, прижав пухлую ручонку к груди, и приносит присягу американскому флагу.
В их новом доме в престижном зеленом районе Нью-Хейвена была электрическая дверь гаража. Эта дверь, управляемая с пульта, казалась квинтэссенцией всего американского образа жизни. Дети ходят друг к другу в гости поиграть, взрослые приглашают друг друга на ужин: все, разумеется, принадлежат к группе «успешных людей» с высокими ожиданиями от себя и других. Конечно, были и свои трудности. Когда Джо исполнилось девять или десять, стало понятно, что ему тяжело дается учеба в школе. Он не мог усвоить основные математические концепции и учителя посоветовали Клэр протестировать его на СДВГ. Это были 1990-е годы, когда диагностика и лечение этого расстройства в Америке были в зените [29]. Джо подходил под некоторые критерии, но этого было недостаточно для диагноза. Уж точно этого было недостаточно для того, чтобы Клэр посадила сына на риталин, тем более что она подозревала, что учитель просто не может с ним справиться и хочет его угомонить любым способом. Они были британцы, и они не собирались вступать на эту скользкую дорожку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments