Большая перемена - Константин Харский Страница 22

– Привет, не помешаю?

– Садись. Поболтай с нами. Сплетни знаешь какие-нибудь? – спросила Саша.

– Нет, я не очень люблю.

– А, понятно. Да, парням не идет сплетничать. Знаешь, что про тебя Ане рассказали в приемной директора? Саша кивнула на сидящую здесь же Аню. При этих словах Аня сделала такие глаза, как будто просила Матвея не интересоваться подробностями.

Сердце Матвея заколотилось. В приемной директора сплетничают о нем? «Что про меня говорят? Наверное, смеются над моими продажами. Или кто-то рассказал, как я каждый раз лажаюсь на обучении, и все смеются над тем, какой я неуклюжий продавец. Да сама Саша эти сплетни и рассказывает, наверное».

Матвей с трудом взял себя в руки. Посмотрел на Аню и, стараясь не дрогнуть голосом, спросил:

– Про меня? А что говорят?

– Не думаю, что ты захочешь это слышать в присутствии Саши.

Дыхание Матвея прервалось. Сплетня касается его и Саши. Что там сочинили эти сволочи?

– Я так понимаю, что сплетню знают все: и ты, и Саша. Я один не в курсе. Верно?

– Может еще кто-то в офисе не знает, но в целом – да, все кроме тебя в курсе. Ты не заметил, как все стали по-другому к тебе относиться? – спросила Саша.

– Заметил.

– Ну вот, сам должен понимать, – Саша коснулась руки Матвея. – Мы не против, чтобы ты тут посидел с нами, можешь нас угостить кофе. Но теперь ты предупрежден. Что Алена?

– Алена? Не знаю. Подходил к ней два раза. Не пойму, почему у меня нет продаж, хотел узнать, что я делаю не так.

Девушки, до этого с усилием сдерживавшие смех, теперь не выдержали и засмеялись в голос.

– Вы чего? – не понял реакции Матвей.

– Ничего, не обращай внимания, это простая женская истерика. Продолжай, – сказала Аня.

У Матвея появилось предположение, что это очередной розыгрыш, на который он в очередной раз попался.

– Вы меня обманули?

– Да как мы могли тебя обмануть, когда мы тебе ничего не обещали? – Саша приходила в себя от действительно истеричного хохота.

– Про сплетни. Обманули? – уточнил Матвей.

– Мы тебя спросили, знаешь ли ты про сплетни про тебя. Дальше ты сам все придумал, – сказала Саша. – Согласись! Сплетни про себя и сплетни про кого-то не одно и то же. Когда тебе кажется, что все их уже знают. Ты вот даже в поведении Алены нашел перемены. А она тебя так холит и лелеет. Она для тебя должна быть как жена. Вне подозрений.

– Алене не говорите, – попросил Матвей.

– Это сделка, малыш. Ты нам кофе – мы тебе отсрочку. Сегодня не скажем.

– Тебе нравится быть такой…

– Нравится, иди за кофе.

Матвей вернулся с двумя чашками капучино.

– Что ты планировал у нас узнать? – спросила Анна. – Не забыл?

– Нет. Не забыл. Забудешь тут. Продажи не идут. Не знаю, что делать. Звоню, предлагаю, рассказываю. Говорят, подумаем, и все. Я наблюдаю за другими. Ничего другого никто не делает. Вот, Аня, у тебя сегодня были продажи?

– Да, два небольших контракта заключила. Может, еще один сегодня заключу или до завтра оставлю. Не решила еще.

– Ань, что ты делаешь для продаж? Научи, пожалуйста! Мне очень надо!

– Ничего особенного. Ты и сам знаешь: звонок, предложение, сделка.

– Почему у меня нет продаж? Я все делаю правильно.

– Матвей, никто не даст тебе ответа. Не потому, что кто-то хочет тебе зла. Вовсе нет. Никто этого ответа не знает. У меня продажи пошли после того, как я сильно разозлилась. И теперь, когда мне нужны продажи, я злюсь. Мне это помогает, – сказала Анна, и Матвей поверил, выглядела Анна искренней.

– А у тебя? – Матвей повернулся к Саше.

– Свечку поставила.

– Правда?

– Думаешь, меня в храм не пускают за поведение?

– Нет, серьезно, расскажи подробнее.

– Видишь, – сказала Саша, обращаясь к Ане, – злиться не хочет, а на свечку деньги есть.

Девчонки засмеялись.

– Как ты не поймешь, каждый должен найти вход сам. Что тебе Алена сказала? После чего у нее пошли продажи?

– Говорит, звонила, звонила, звонила и дозвонилась.

– Пойди и узнай. Только помни, никто тебе правды не скажет.

– Почему?

– На всякий случай. Вот смотри, как ты мучаешься. И вдруг узнаешь, что если не ходить в туалет до обеда, то продажи будут феноменальные. Ты скажешь всем про это?

– Как это может быть связано?

– Не в этом дело. Ты с технической стороны вполне готов к продажам. Но продаж нет. Кто-то там, наверху, ждет, когда ты подберешь свой ключик. Ты сразу узнаешь, что подобрал. Вот Аня подобрала ключик через злость. Может, это правда, а может нет – как узнаешь? – Саша внимательно смотрела прямо в глаза Матвею.

– Это как лотерея. Ты стоишь перед барабаном и достаешь билеты мгновенной лотереи. Открываешь, а там пусто. И снова пусто. И снова. И снова. У кого больше терпения, тот и выиграет. Ты веришь, что в барабане есть хотя бы один выигрышный билет? – спросила Анна.

– Должен быть, по идее.

– Нет никакой идеи. Есть вера, и она заставляет тебя пытаться снова и снова. Нет веры – ты разворачиваешься и уходишь. Откуда тебе было знать, что все до единого оставшиеся билеты в барабане – выигрышные?

– Веришь, что однажды клиент скажет: «Согласен»? – спросила Саша.

– Верю.

– Ну так иди и тяни билет! – Анна жестом показала, что Матвей может идти.

– Ладно, пойду еще пару звонков сделаю.

– Да не в звонках дело и не в их количестве.

– А в чем?

– Не начинай сначала. Дело в том, дадут наверху тебе добро на сделку сейчас, завтра или через сорок лет.

– Я могу как-то простимулировать это положительное решение?

– Можешь, но никто не знает как. Иди.

Самое печальное, что Матвей знал, что ничего не изменится, и никому он сегодня ничего не продаст. Он сделал попытку. Потом еще одну. Матвей подошел к Алене. Она показала жестом, что сейчас, один момент, и она закончит свой разговор по телефону, что он может присаживаться.

– Да, Матвей. Что-то ты совсем скис.

– Не выходит ничего. Не знаю, что делать.

– Все проходили через подобное. По какой-то причине перед тем, как начнутся продажи, наступает спад. Чем круче будут продажи, тем сильнее спад. Мистика. И никак тут не поможешь. И, Матвей, скажу честно, шансов, что ты пройдешь испытание тьмой, не так много. Посмотри вокруг. Все в тебя верят больше, чем ты в себя. Так не будет долго продолжаться, можешь мне поверить. Народу прикольно сказать потом: «Я всегда верил в него». Но никто не хочет сказать потом: «Я верил в него до последнего, но он все-таки облажался». Хочешь пойти домой, подумать, подготовиться к завтрашнему дню?