Наблюдая за женщинами - Андрей Ястребов Страница 2

Какой-нибудь циник из самых что ни на есть расциничных может додуматься до какой-нибудь мерзости типа: женщины делятся на красивых и некрасивых. Нет, это не циничный цинизм. Это сродни утверждению, что земной шар треугольной формы, а сбоку пятнадцать квадратных бантиков.

Разберемся неспешно. Кто не слышал пошлую мысль, придуманную разочарованными алкоголиками: некрасивых женщин нет, есть мало водки. Произнести такое мог бы еще романтический пингвин с хроническим тонзиллитом.

На самом деле все не совсем так. Совсем не так. Некрасивых женщин не бывает!

Обратимся за помощью к Гегелю, к его известной системе доказательств. Тезис: водку пить не хочется, соответственно, все женщины некрасивы! Антитезис: почему же так много в мире преступлений, криминальных авантюр и прочих темных делишек!

Синтез по Питеру Чейни: «Именно очаровательные женщины оказываются запутанными во всякие темные дела. Разве было такое, чтобы вокруг какой-нибудь дурнушки затевались авантюры? Конечно нет!» Так как преступлений и темных делишек выше крыши – значит, все женщины красивы.

Не лишен смысла и такой штрих к женскому характеру. Женщина – становящийся тип. В нем много еще не обманутых надежд, праздничной выжидательности. Мечты могут оправдаться, нередок и другой любовный итог: в душе имеет вид на жительство тоска. Что выйдет из такой женщины – Поспешно Отзывчивая или Незаурядная, – предсказать невозможно.

Каждая женщина уникальна, как снятая с производства модель. При этом женщина – незавершенный тип: не совсем понятно, какая черта характера станет ведущей в тот или иной момент общения с мужчиной: Милая Плутовка может стать Пройдохой или Очаровательно Задорной. Она сама не знает. И вряд ли когда узнает.

Но встречаются и образцы совершенной природы женщины, особый род совершенства. Это Женщина, Отдавшая Сердце Одному Мужчине. Только Своему Мужчине!

Обобщение коллективного бессознательного диктует следующую типологию: Женщина, Задающая Тон Жизни; Женщина, Которая Сыта По Горло Всем Этим; Женщина, Оставшаяся На Бобах; Женщина, Оставляющая В Дураках; Женщина, За Которой Будущее; Женщина, У Которой Прошлое; Женщины, Которых Надо Разыскать; Женщины, От Которых Нужно Убежать; Женщины, У Которых Не Все В Порядке; Женщины, Которые Сами Не В Порядке; Женщины, У Которых Не Все Дома; Женщины, Которые Отбились От Дома.

Наверное, есть еще Безвредные Женщины… Не надо торопиться. Следует подумать. Пожалуй, нет, Безвредных Женщин не бывает.

Допустимо и такое видовое разделение: Женщины, Которые Известны Только Понаслышке; Женщина, Которая Живет Сама По Себе; Женщина, Которую Любят; Женщина, С Которой Живут; Женщина, Которая Слишком Хороша (вариант: Плоха), Чтобы С Ней Жить; Женщина, Которую Любят И С Нею Живут.

Каждой женской масти судьба подбирает определенный мужской тип.

Женщине «нежной, с толикой невинности и призвуком восточного сладострастия, оплодотворенной пыльцой поэзии», игриво рассуждает А. Труайя, подойдет мужчина «волевой, с оттенком надменности и неосязаемым налетом мистицизма».

Расчетливую Сучку приберет к рукам Неотразимый Сердцеед. Меланхоличке подойдет Раздражительный, Но В Глубине Славный Мужчина. Дородную Женщину С Лисьими Глазками жизнь, хохоча, обвенчает с Интеллектуалом-Задохликом.

Рассудительная, Трезвая, Властная, Любящая Дело И Полноценный Отдых нарвется на Какого-Нибудь Задохлика. Коллекционерку Дурных Настроений, Занудливую С Бесполой Улыбкой, Мисс Порочность С Прокуренным Контральто судьба свяжет с Повелителем Камушков, Кофточек И Сумочек, Мужчиной С Лицом Риелтора, Театральным Злодеем с Наклонностями Слона-Трансвестита.

Сосредоточенную, Немного Монашку, С Предрасположенностью К Математике охмурят Страстный Картежник, Прожигатель Жизни, Привыкший К Успеху У Женщин.

Блондинке С Глазами Жженого Янтаря, Стыдливой Стриптизерке, Фальшивой Скромнице, Невзрачной-Но-Целеустремленной, Готовой Укусить, Девушке, Которая Живет Как Придется С Душой Как Свежесрубленная Арфа жизнь, как ни странно, вынесет общий вердикт: Ипохондрик С Развитой Мускулатурой.

Иногда в поисках важных штрихов к характеру той или иной женской модели целесообразно затронуть вечную тему: чем же мужчины отличаются от женщин. Что же, попытаемся.

Когда мужчина смотрит на женщину, его взгляд порыщет-порыщет, отыщет что-нибудь сексуальное – и не может оторваться. Когда женщина смотрит на женщину, она оглядывает с ног до головы, подробно изучает все детали.

Когда мужчина смотрит на мужчину, он думает: «Для чего мне смотреть на мужчину, кстати, зря я сегодня прогулял встречу с психиатром». Когда женщина смотрит на мужчину и ловит его отуманенный сексом взгляд, она думает: «Зря он сегодня прогулял встречу с психиатром».

Женщины всегда сравнивают себя с другими женщинами. Присматриваются к ногам, груди, морщинкам, судьбе. У мужчин все не так. Любой сморчок, какой-нибудь Полузамухрышка-Полусатир, если есть чуть наглости, считает себя Ого-Го-Мужчиной: «Да уж, – скажет, – я сегодня парень крутой!» А вот у женщин совсем не так. Потому что они смотрят на себя глазами мужчин.

Джон Апдайк провожает женщину восхищенным взглядом: «Почему женские шаги звучат воинственнее, чем мужские? Высокими каблуками это не объяснишь, в самой женской природе заложена особая энергетика, пританцовывание и прыгучесть».

Нередко о женщинах принято рассуждать как о сентиментальных полудурочках, а о мужчинах – как о мускулистых самцах, идущих напролом, преодолевающих, пересекающих, борющихся, демонстрирующих джек-лондоновское мужество и т. д. На самом деле, утверждают мужчины Билл Драммонд и Марк Мэннинг, «джек-лондоновское мужество – простор лесов Юкона, зов предков, – это так, тьфу. Один выпендреж».

В то же самое время никто не будет оспаривать убежденность женщины – Кристин Айхель – в том, что прекрасный пол более предрасположен к тщетному поиску земного воплощения рая: ах, «если бы женщины не гонялись за счастьем так отчаянно, с неизбежной надеждой во взгляде и если бы счастье не было таким легкомысленным, как нетрезвый акробат на трапеции, который, что-то напевая про себя, при падении улетает в бездонную тьму».

Один из героев Билла Драммонда и Марка Мэннинга задается совсем не праздными вопросами, пытаясь разобраться, чем же женщина отличается от мужчины, и приводит чрезвычайно убедительные резоны: «Женщинам проще. Они знают, зачем они здесь, в этом мире: они рожают детей, создают новую жизнь.

Но роль мужчины в этом процессе – помимо оплодотворения – весьма незначительна, мужчина тут, в принципе, ни при чем. Новую жизнь творит женщина. В ней – все волшебство».

Здорово сказано, справедливо. А вот относительно весьма скользкого вопроса: о творящих способностях полов. Бытует мнение, что мужчина – бесспорный творец, а вот женщина способна разве что на «женскую лирику». Так ли это, прислушаемся к дальнейшим размышлениям.

«Мы создаем умозрительные идеалы и размечаем границы стран, чтобы у нас было за что воевать. Мы учреждаем футбольные чемпионаты, в которых надо обязательно побеждать. Мы не можем рожать детей – что означает творить новую жизнь, – и поэтому мы бесконечно и жалостно ищем, чего бы такого создать: сочиняем Пятые Симфонии, расписываем Сикстинские капеллы, пишем „Взлеты и падения“ и постригаем лужайки, чтобы наш газон был самым лучшим. Но, по большому-то счету, все наши творческие потуги – это обыкновенная суходрочка. Ни одно даже самое гениальное произведение, созданное мужчиной, никогда не сравнится с тем, на что способна любая баба. Ну, или почти любая.