Радость, гадость и обед - Хел Херцог Страница 16

Книгу Радость, гадость и обед - Хел Херцог читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!

Радость, гадость и обед - Хел Херцог читать онлайн бесплатно

Радость, гадость и обед - Хел Херцог - читать книгу онлайн бесплатно, автор Хел Херцог

В тот самый миг, когда отец отвернулся, Дэвид упал в яму, на то самое место, где Куки обычно кормился. При желании крупные крокодилы могут двигаться со скоростью молнии. В следующее мгновение Куки схватил мальчика. Услышав крики ужаса, владелец парка Билл Хааст бросился к яме, перепрыгнул через стену и начал молотить Куки кулаками по голове. Увы, отобрать Дэвида у крокодила весом почти в тонну ему не удалось. Куки нырнул в свой пруд, не выпуская зажатое в зубах тело. Труп мальчика удалось извлечь лишь несколько часов спустя.

Хааст был в отчаянии. Той же ночью он спустился в крокодилью яму и всадил в голову Куки девять пуль из своего «люгера». Через час животное умерло.

Когда я впервые услышал о гибели Дэвида и Куки, логика подсказала мне, что казнить животное было бессмысленно. Пусть Куки и весил почти тонну, мозг у него был величиной с мой большой палец. Можно смело утверждать, что крокодил, если воспользоваться философским термином, не «отвечает за свои действия». После гибели Куки жена Хааста сказала: «Крокодил вел себя естественным образом, только и всего». И она была права.

Однако более примитивная часть моего рассудка была согласна с необходимостью кары. Согласился с ней и автор редакционных статей из New York Times, назвавший смерть крокодила «эмоционально верным, хотя и абсолютно иррациональным поступком». Правильно ли поступил Хааст, застрелив Куки? Следовало ли нам прислушаться к логике, твердившей, что нельзя наказывать крокодила за то, что он следует своим инстинктам? Или же нужно было внять гласу эмоций, требовавшему возмездия за смерть невинного ребенка?

Споры о том, что лежит в основе человеческой морали, эмоции или рассудок, ведутся не одну сотню лет. Философ восемнадцатого века Дэвид Хьюм считал, что в основе морали лежат эмоции; Иммануил Кант выводил мораль из доводов рассудка. Заинтересовавшись психологией взаимоотношений человека и животных, я решил выяснить, что происходит в человеческом сознании, когда мы рассматриваем вопросы морали, касающиеся других видов. В то время ведущим специалистом по психологии морали считался гарвардский психолог Лоуренс Колберг. Подобно Канту, Колберг считал, что принятие связанных с моралью решений происходит после тщательного обдумывания вопроса: мы взвешиваем все за и против тех или иных действий и затем принимаем логичное решение. Колберг исследовал развитие морального мышления у детей. Он рассказывал им историю, в которой имелась моральная дилемма, а затем предлагал ребенку разрешить ситуацию и объяснить, почему было выбрано то, а не иное решение. Самой известной историей Колберга был рассказ о бедняке по фамилии Хайнц, который ради спасения своей умиравшей от рака жены украл у жадного аптекаря лекарство, за которое тот запросил чересчур дорого. Колберговы детишки мыслили весьма логично и даже учитывали такие факторы, как вероятность, что Хайнца поймают на краже, и счастье, которое последует за выздоровлением его жены.

Мы с моей студенткой Шелли Гэлвин использовали этот метод, когда исследовали процесс принятия решений относительно использования животных в экспериментах. Мы поступали просто. Предлагали участникам оценить ряд гипотетических предложений о проведении экспериментов с участием животных. Участники должны были одобрить эксперимент или отказать в его проведении и объяснить, какими причинами они при этом руководствовались. В одном примере исследователю, ищущему лекарство против болезни Альцгеймера, требовалось разрешение на имплантацию стволовых клеток обезьяньих эмбрионов в мозг взрослых обезьян. В другом примере ученый намеревался ампутировать переднюю часть конечностей у новорожденных мышат, чтобы изучать роль генов и опыта в развитии сложных двигательных стереотипов. Оба примера были взяты из реальной жизни.

Примерно половина участников разрешила эксперимент на обезьянах, однако ампутацию конечностей у мышей допустила только четверть из опрошенных. Решения эти нас не удивили, однако стоявшие за этими решениями доводы оказались неожиданными. В случае с обезьянами студенты склонялись к рациональному разрешению ситуации. Они исходили из соображений затрат и выгод от эксперимента, а также учитывали имеющиеся у животных права. Но когда речь зашла о мышках, все оказалось иначе. Участники писали: «Отталкивающий эксперимент!», «Подумайте только, как будет смотреть на вас бедное животное!» или «Отвратительно!». Решая вопрос об ампутации конечностей мышонка, испытуемые руководствовались отнюдь не логикой, а собственными эмоциями по поводу эксперимента.

Исходя из превалировавшей тогда в психологии теории морального развития, мы предполагали, что наши испытуемые будут принимать решения, исходя из логики. А получилось ровно наоборот — все решали чувства. Это предсказывал еще Джонатан Хайдт, один из лидеров новой школы психологии морали, которая подчеркивает примат сердца над головой в вопросах этики. Подобно многим другим психологам, Хайдт убежден, что познание у человека состоит из двух отдельных процессов. Первый из них интуитивен, сиюминутен, бессознателен, непроизволен и эмоционален. Второй же, напротив, связан с размышлениями, осознан, логичен и замедлен. Нередко он включается в работу уже после того, как мы приняли быстрое интуитивное решение, — включается и разбирает всю когнитивную путаницу, подбивая базу под наши эмоциональные решения.

Хайдт утверждает, что наши моральные суждения отражают работу этих двух систем и что в вопросах морали обычно доминирует нелогическая интуитивная система. Теорию морали, предложенную Хайдтом, чудесно усвоила Люси, редактор и активист движения за права животных, которой я задал несколько вопросов. Когда речь зашла о том, насколько важную роль играют в ее борьбе за права животных логика и эмоции, Люси сказала: «Начинается всегда с эмоций. Но потом мне очень часто удается найти логическую причину своих эмоциональных реакций. В противном случае я не смогла бы привлекать людей на свою сторону или защищать свою позицию».

Мораль, животные и фу-фактор

Все мы, подобно Люси, обычно можем подвести базу под свои решения из области морали. Но порой шустрая логика нас подводит.

Так, Хайдт предлагал испытуемым рассмотреть ряд ситуаций, которые провоцировали сильнейшее неприятие при том, что никому не наносился реальный вред. В одной ситуации женщина мыла унитаз американским флагом. В другой взрослые брат с сестрой, отправившись на каникулы в Европу, решили один раз переспать друг с другом, для подстраховки использовав два разных вида противозачаточных средств. В одной из ситуаций присутствовал домашний любимец: «Прямо перед домом машина задавила принадлежавшую владельцам дома собаку. Те слышали, что собачье мясо имеет приятный вкус, и потому разрезали собаку на куски, приготовили и съели на ужин».

Внимание, вопрос! Можно им было делать шашлык из собственной собачки или нет?

Когда испытуемых спрашивали, допустимо ли использовать в пищу домашнего любимца, большинство быстро отвечали: «Есть собственную собаку нельзя ни в коем случае!» Проблема начиналась, когда требовалось обосновать решение логически — когда людям предлагали объяснить, что именно они видят неправильного в том, чтобы съесть животное, которое уже умерло и не будет испытывать боли. В большинстве случаев опрошенные не смогли привести логичных доводов в поддержку своего решения. Хайдт назвал это моральным шоком. Это и есть фу-фактор. Просто нечто отвратительно само по себе.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы

Comments

    Ничего не найдено.