Дневник Канатного плясуна - Андрей Курпатов

В отношениях, мне кажется, самое главное — чуткость,чуткость и благодарность, какими бы они ни были: дружба, любовный роман,знакомство, соседство — любые, главное чуткость и благодарность.

Недавно у меня появился такой друг. Когда-то он был моимпациентом, а теперь и сам выступил в роли доктора: он подарил мне прекрасныйдорожный велосипед с двумя десятками скоростей, в надежде, что я все-такипримусь за свое, не бог весть какое, здоровье и буду тренировать ослабевшиепосле болезни ноги.

По правде сказать, я и не думал, что может найтись хотькакое-то средство, способное оторвать меня от письменного стола и заставитьоздоровляться. А вот ведь нашлось! Не велосипед, конечно, а забота другого отебе.

Нужность себя мы узнаем через нужность себя для другого(однако собственную «ненужность» мы создаем себе сами). Мы нужны друг другу,это важно, остальное — блеф. Кто-то скажет, что, мол, все это «телячьинежности» и что человек должен быть «самодостаточен». Дураки так думают,несчастные дураки.

Так вот, субботним вечером я в очередной раз миновалгородскую черту на своем красном, как спелая вишня, «Trek'e» и помчался надачу. Мелькали родные сердцу пейзажи, гремели машины, а я крутил педали идумал…

Один очень, может быть, даже чересчур, знаменитыйпсихотерапевт сказал как-то: «Много званых, да мало избранных». Весьма, надопризнать, непростая фраза. Избранные — это значит выбранные.

Но кого выберут? Того, кто считает себя слабым и ничтожным,или же того, кто считает себя сильным и способным на всё и вся? Иначе: того,кто ничто, или того, кто всё?

Почему-то большинство склоняется к мнению, что первого,тогда как сами они, разумеется, выбрали бы второго. Тут читается некая двойнаяигра, двойной стандарт, а это, право, никуда не годится.

Впрочем, нельзя не заметить и еще один немаловажный нюанс:сильный — это не значит невменяемый. Но для большинства именно так и значит,что столь же странно, сколь и нелепо.

Сильный, мне кажется, оттого и силен, что адекватен, апотому он более вменяем, чем кто бы то ни было. Мы должны быть сильными, но мыдолжны быть и чуткими, в противном случае вся наша сила — что мыльный пузырь.

Парадокс, видимо, в том-то и состоит: для того, чтобы тебявыбрали, прежде всего ты должен сам себя выбрать. Ты должен стать сильным,тогда ты и будешь нужен. А до тех пор претендовать на собственную «нужность»,по меньшей мере, наглость!

Однако каждому из нас очень бы хотелось быть нужным, но приэтом без всяких усилий с нашей стороны. Мы хотим быть нужными и, одновременно,чтобы нас оберегали, хранили, как дорогое сокровище, заботились о нас, словно онедееспособных, и, разумеется, боготворили по возможности. В результатеполучается, как и сказано: много званых, да мало избранных.

Да, мы заложники двусмысленности. Мы ничего не можемпризнать до конца: ни свою силу, ни свою слабость. Гонимые въедливым ибессмысленным страхом, мы постоянно ищем себе оправданий, ищем и, конечно же,находим.

Впрочем, наш суетливый, беспокойный и увертливый ум, которыйвечно, что называется, «себе на уме», способен и на большее. Став государствомв государстве, он навязывает нам свою ущербную политику: он заставляет нассчитать себя исключительными и при этом не перестает вынуждать своего носителяуповать на признание, поддержку и тому подобные глупости.

Но кто же, скажите на милость, может признать нашуисключительность, если мы настолько исключительны, что понять нас с нашейисключительностью никому не под силу? В результате, окруженные людьми, мытяготимся одиночеством. Стоит ли этому удивляться, ведь в результате всех этихзамысловатых манипуляций мы начинаем бояться самих себя.

Мы безумны, но мы боимся всего, чего угодно, только несвоего безумия. И боимся смертельно: «Что подумают другие?», «Как это будетвыглядеть?», «Правильно ли я поступаю?», «Поймут ли меня?», «Оценят ли?», «Необманут ли?», «Не решают ли они свои проблемы за мой счет?», «Нужен ли я?», «Небросят ли?», «Будут ли меня любить так же, как люблю я?», «Сколько мне осталосьжить и что со мной будет после смерти?», «Не будет ли мне больно?», «А зачем яживу?», «А справлюсь ли я?», «А если я оскандалюсь, сойду с ума, расплачусь?»,«А что если все это бессмысленно?», «А что если я заблуждаюсь?», «И зачем этовсе?!».