Кровь Джека Абсолюта - Крис Хамфрис Страница 9

Но каким-то образом они спелись, и дело двинулось. Фенби насобачился подавать, а Джек — отбивать. К очкам Вестминстера добавилось еще семь очков Фенби и сорок семь — Джека, но все же им не удавалось, как это обычно бывало, крушить врага в пух и прах. Джек лишь отчасти винил в этом свое больное плечо, понимая, что основная загвоздка в верзиле, пробившем Абрахама, обштопавшем Ида и владевшем сильными, хитро закрученными бросками.

Его быстро — шепотом — окрестили Громилой, и это прозвище как нельзя лучше подходило к нему. Если он из Харроу, то я — из Месопотамии, сердито подумал Джек. Широкогрудый и мускулистый Громила был на добрых шесть дюймов выше всех остальных игроков, и подбородок и щеки его уже заливала свидетельствующая о ранней зрелости синева. Ранней ли, спросил себя Джек. Команда Харроу продувала Вестминстеру четыре года подряд и, чтобы избежать пятого поражения, вполне могла привлечь к игре кого-то со стороны. Разумеется, за хорошее вознаграждение. Хотя подобная практика и была более чем распространена в схватках между графствами и герцогствами, Джек не слышал, чтобы ее применяли в первенствах школ, однако вовсе не собирался оспаривать права этого буйвола на участие в матче. Пусть противник мошенничает, он не опустится до мелочных дрязг. И — победит. Любой ценой. Это было теперь делом чести.

Он утроил усилия и, несмотря на неуверенность Фенби, почти сравнял счет. Один мяч был потерян — запущен в аут. Все, что требовалось от Фенби, — это как-нибудь устоять, предоставив Джеку разборки с Громилой.

«Он хорош, — подумал Джек. — Но и я не подарок».

Очередной боулер из Харроу несколько сплоховал, подав мяч, который было просто отбить, что Фенби тупо и сделал.

— Серия бросков, — объявил рефери.

— Счет, сэр? — поинтересовался Джек у секретаря соревнований, склонившегося над деревянной табличкой.

Тот поднял взгляд:

— Харроу набрал сто двенадцать, Вестминстер — сто восемь.

— Вперед, Вестминстер! — крикнули с кромки поля.

Джек узнал голос директора школы, доктора Маркхэма. Тот, веривший лишь в пользу Вергилия, Гомера и березовой розги, с радостью запретил бы все игры. Но только не ежегодный матч против Харроу. Его звучный голос прорвал благоговейную тишину.

— Вперед, Вестминстер! Дави, Харроу, дави! — понеслись отовсюду громкие вопли.

Джек подбежал к Фенби.

— Четыре очка — ничьи, чтобы выиграть — пять.

— Абсолют, т-ты действительно д-думаешь, что м-мы способны н-на это? — спросил Фенби, уставившись на него поверх очков.

Волнуясь, он начинал заикаться сильнее, а Джеку меньше всего хотелось, чтобы он сломался сейчас. Пока что малыш держался великолепно, но мог сдрейфить в критическую минуту, а она, похоже, уже подошла.

— Ага, думаю. И ты мне поможешь, дружище. Мы выстоим.

— Даже… — Фенби затравленно оглянулся, — против… него?

Джек посмотрел на тот конец поля. Там возвышался Громила, небрежно перебрасывая через себя мяч и той же рукой ловя его за спиной.

— Ох, ну конечно, — заявил Джек с уверенностью, которой на деле не ощущал. — Ты просто страхуй меня, ладно?

Фенби кивнул и побрел на свое место. Громила же двинулся по направлению к Джеку. Подойдя к нему, доселе молчавший, как бенедиктинский монах, верзила вдруг прошептал:

— Я размажу тебя по полю, ублюдок.

Растяжечка гласных подтвердила подозрения Джека. Парень был хотя и не из самого Корнуолла, но явно откуда-то с запада. Скорее всего, чей-нибудь землячок.

Джек оскорбительно улыбнулся и с такой же растяжечкой, но уже корнуолльской, от которой лет пять как с немалыми трудами избавился, заявил:

— Попытайся, придурок. Поглядим, не ошибся ли ты.

Глаза битюга сузились в щелки, он на миг растерялся, а когда нашел что ответить, Джек уже шел к своим воротцам. Двигаясь нарочито медленно, он защитил их закладкой. Мера действенная, но за нее приходилось платить. То есть не покидать пятачок, даже если броски будут пушечными, а, собственно, только таких и следовало сейчас ожидать.

Мужлан ожиданий не обманул, сделав мощный бросок. Бита Джека прошла мимо цели. И в тот же миг в его голень врезался тяжелый мяч.

Этот удар не исторг стона, наверное, только у двоих человек. У нанесшего его боулера и у Джека. Последний на негнущихся ногах пошел было прочь, но тут же вернулся на место. И проворчал достаточно громко:

— Кажется, меня тяпнул комарик.

Следующий мяч угодил в ту же ногу. Джек опять не сумел его отразить. Он стиснул зубы, превозмогая острую боль, потом поднял глаза и улыбнулся.

— Я ошибся. Комаров еще нет.

— Поменьше болтайте, юноша, будьте любезны, — проворчал рефери.

О шести попаданиях речи уже не шло. Оставались четыре удара. Два, допустим, в лицо, и потом еще два, если первые с ним не покончат. Однако очередной мяч пошел по изогнутой траектории, слишком простенькой, чтобы купиться и попытаться его достать. Джек не купился и внимательно посмотрел на противника. Вдруг это вовсе и не ловушка? В конце концов, Громила постоянно в игре. Вдруг его измотали три эти подачи? Тогда… Тогда теперь он пустит мяч поточней, но, возможно, не слишком быстро и не слишком уж точно, а это даст шанс.

Чтобы поддразнить врага, Джек сделал шаг вправо, с нарочитой демонстративностью открывая два столбика с лежащей на них перекладиной. Вызов был брошен.

И принят.

Развернув массивные плечи, Громила атаковал, и все надежды Джека угасли. Мяч был пущен с поправкой, чего Джек и хотел, но очень резко и шел прямо в цель, чего ему совсем не хотелось. По здравом рассуждении, его надо было принять на себя и дождаться более удобного случая, но Джек не мог ждать, он не мог опять взвалить все на Фенби. Ему нужны были пять перебежек на избитых ногах, а кромка поля, где замерли зрители, обещала всего лишь четыре. Но Джек много лет топтал это поле и знал его маленькие секреты — в отличие от нездешнего битюга. Там было местечко, где оно шло под уклон, переходя в заросли ежевики. На этом можно было сыграть и натянуть пять перебежек. Сейчас эти заросли находились за его правым плечом — под углом градусов в сорок пять, и Джек именно так развернул свою биту. Малейшая неточность — и мяч уйдет в аут, что явится для Вестминстера крахом, но тот, к счастью, несся по идеальной прямой. Он врезался в биту и отскочил от нее с той бешеной скоростью, с какой был запущен. Парни из Харроу помчались за ним, но Джек на них даже не покосился.

— Вперед! — заорал он.

Однако Фенби и сам знал, что делать. Резвый малыш даже обошел его, ибо Джек бежал на чугунных ногах, но взгляд, брошенный на край поля, придал ему прыти. Мяч исчез в ежевике, и члены команды противника лихорадочно шарили там. Зрители — все поголовно — молчали.

— Еще разок! — крикнул он, наддавая, и половина болельщиков заулюлюкала, а другая неистово завопила.