Выживая – выживай! - Владимир Стрельцов Страница 8
Выживая – выживай! - Владимир Стрельцов читать онлайн бесплатно
— Это не любовь, Мароция.
— Может быть, но это страсть, за которую мне не жалко жизни. А вам?
— Пойми же, дочь моя,……. И пожалей меня. Да, я грешный человек и сейчас умножаю свои грехи, общаясь с тобой, да, за все за это меня будет ждать суровое наказание Создателя нашего, но волею Господа он вознес меня на трон епископа Рима и, оскверняя сей трон, я гублю себя и оскорбляю Церковь Его! Если бы не этот трон, не эта тиара, ничто не смогло разлучить бы нас, клянусь тебе!
— Если бы не этот трон и не эта тиара, я никогда бы не дала себя в твои руки, — прямо и жестоко сказала пятнадцатилетняя девица.
Сергий надолго замолчал, переживая безжалостную правду ее слов. Мароция продолжала сидеть на его постели, болтая ногами, порой поднимая их чрезмерно высоко и на секунду задерживая.
— А Анастасия ты действительно любишь?
— Он удивительно милый и хороший человек. Мне нравится дразнить его, ……….как и тебя. Но с тобой игра интересней. Считай, что на Анастасии я слегка поучилась.
— Я прошу тебя, Мароция, уходи. По крайней мере, здесь нас не должны видеть.
— А где желает меня видеть Ваше Святейшество? Опять в запыленном саду на голой земле?
— Почему же? ……. Можно, например, после занятий…… оставаться в библиотеке. Надо сказать, у вас очень плохо с письмом, Мароция.
— О, вы даже не представляете как плохо. Терпеть не могу эти дурацкие тростниковые перья, от них пальцы стираешь в кровь! Вам нелегко меня будет научить, — с улыбкой добавила она.
— Сегодня же распоряжусь, чтобы в библиотеке установили ложе, на котором я мог бы после обеда читать там книги. Начну прямо завтра, чтобы никто не заподозрил неладное и не проследил связи.
— Вы чрезвычайно благоразумны и осторожны, Ваше Святейшество.
— Без этого, моя Мароция, я никогда бы не стал епископом Рима.
— Охотно верю, но знаю, что вы не совсем честны со мной.
— Отчего же?
— Мои родители, да и я сама, считаем, что добросовестная и осторожная деятельность есть добродетели для хорошего исполнения чужой воли. Но для того, чтобы эту волю начать диктовать самому, нужно в ответственные моменты не бояться браться за авантюру и идти против закона, против толпы и против правил.
Сергий усмехнулся.
— Согласен. Именно этим, прелестная Мароция, ты и руководствовалась, когда проникла сюда, не так ли?
— Именно, так.
— Но твои родители верно подсказали тебе, что риск, прежде всего, всегда должен быть оправдан, а кроме того и расчетлив, а потому, любовь моя, я прошу тебя все-таки сейчас уйти, скоро слуги будут здесь и неприятностей от этого мы оба получим гораздо больше, чем выгоды и удовольствия. Мы встретимся через неделю, я буду ждать этого дня, сгорая от своей грешной и несчастной любви к тебе, и буду успокаивать себя только тем, что мои чувства к тебе, невзирая на пост, занимаемый мной, чисты, как слезы мучеников. Такой чистой и честной бывает только первая и последняя любовь суетного человека.
Юная девица подарила почтенному и сухонькому епископу долгий и страстный поцелуй и заспешила к выходу. Перед самыми дверьми она оглянулась и с улыбкой произнесла невыразимо издевательски:
— Infallibilitas!
Теодора Теофилакт была не только одаренной интриганкой своего времени, впервые, если не считать Юлию Месу 12, добившейся для женщины права заседать в римском Сенате, но также аккуратной и рачительной хозяйкой своего семейства. Ее муж, сиятельный граф Тусколо, управлял хозяйственной деятельностью всего Рима и, в связи с этим, было понятно, что до дел собственного дома у него в последнее время просто не доходили руки. Теодора с готовностью приняла на себя все бытовые проблемы семьи, и утро каждого ее дня теперь начиналось с отчета мажордома. Помимо этого, она сама организовала оживленную торговлю своего двора с друзьями и родственниками мужа, оставшимися в Византии, а также установила таинственные связи с восточными купцами, которые периодически привозили к воротам ее дома странные караваны, груженые какими-то книгами, материями и подозрительными снадобьями, в связи с чем о Теодоре в Риме среди простоватых хозяюшек поземкой стелилась дурная слава.
В полном ведении Теодоры было и воспитание детей. Точнее дочерей, ибо старший сын Теофило целыми днями пропадал с отцом, стараясь вникать во все дела последнего, так как со временем именно ему подразумевалось передать все чины и должности, занятые Теофилактом. Сын Теофилакта, восемнадцати лет от роду, статью своей и лицом опровергал известный тезис, гласящий, что первый сын должен быть непременно мамин. Он во всем походил на отца, разве что, быть может, по молодости лет отличался более пылким и неосторожным нравом. Два года тому назад Теофилакт отрядил его в Константинополь, где Теофило поступил в одну из военных школ Византии, приобретая опыт будущего воина, а также знакомясь с основами чтения и письма. Однако этой весной сын прибыл в Рим, где, едва взбежав на родительский порог, по великому секрету пожаловался отцу на позорную болезнь, приобретенную им, видимо, в погоне за знаниями, в одном из злачных кварталов Константинополя. Отец, будучи не в силах помочь ему делом, немедленно выдал его тайну матери, которая, осмотрев сына, нашла его состояние вполне излечимым, что спустя небольшое время к счастью подтвердилось, ибо Теодора немало сил и времени потратила на изучение премудростей медицины, и вышеупомянутые скляночки, прибываемые к ней с Востока, содержали, в большинстве своем, самые современные настойки и бальзамы. Впрочем, справедливости ради, надо будет сказать, что в небольшой степени злые языки тоже были в чем-то правы — лаборатория Теодоры была уставлена не только целительными, но и смертельными снадобьями, и в эту лабораторию вход любому постороннему был запрещен под страхом смерти.
Итак, Теодора полностью занималась воспитанием дочерей, причем ее методы и характер воспитания разительно отличались от принятых в римском обществе десятого века. Так, она единственная из римских фамилий отдала свою старшую дочь Мароцию на обучение в Латеранский дворец к папе, несмотря на то, что общепринятое мнение считало излишним и даже вредным для здоровья и физиологии подобные занятия для девочек. За Мароцией вскоре должна была последовать и младшая дочь Теодора, которой шел десятый год. Маленькая Теодора внешне, как и Теофило, опять-таки была больше похожа на своего отца, такая же крепенькая телом и духом, ко всему прочему она обладала отчего-то светлорусыми волосами, что временами наполняло сознание Теофилакта мрачными подозрениями. Младшая дочь росла в обстановке уже сложившихся, весьма натянутых отношений между родителями и не могла не чувствовать какое-то отчуждение к себе со стороны отца, да и мать не сказать, чтобы проявляла к ней особую ласку. Недостаток родительской любви девочка инстинктивно пыталась компенсировать общением со своей старшей сестрой Мароцией, за которой маленькая Теодора следовала буквально повсюду и во всем старалась ей подражать.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments