Дон Корлеоне и все?все?все. Una storia italiana - Андрей Смирнов Страница 69

— А вот и неправда! — возмущённо отвечает Сильвио, как раз вернувшийся с закрытой вечеринки по поводу празднования дня рождения юной активистки Ноэми Летиции. — Она ведь взрослая уже, ей вчера восемнадцать исполнилось. Следовательно, — к политработе вполне готова!

Нужно признать, Берлускони не лукавил. Проведённое им обновление партийных рядов резко укрепило престиж Италии на международной политической арене. Так, например, пронырливые папарацци запечатлели детали рабочего визита премьер-министра Чехии Мирека Тополанека на виллу Берлускони в Порто Ротондо, что на Сардинии. На просочившихся в прессу фотографиях — Тополанек, одетый в парадный костюм Адама, демонстрировал вздыбленный символ чешской политической и военной мощи восхищённым берлусконимолкам, тоже облачённым в соответствующие случаю одеяния.

Хотя по решению суда основная масса снимков была сразу же удалена из публичного доступа, но успевшие их рассмотреть мировые лидеры уже торопливо меняли расписание рабочих поездок, включая в график обязательное посещение владений друга Сильвио.

Кончилось, впрочем, плохо.

В ноябре 2010 года в кабинете Берлускони раздался телефонный звонок. Премьер-министр выслушал собеседника, поморщился и сказал:

— Так, никаких органов опеки! Скажите им там, что она… — тут национальный лидер на некоторое время задумался, — племянница египетского президента Хосни Мубарака, во!.. И что они спровоцируют итало-египетскую войну. А я сейчас кого-нибудь пришлю и заберу её.

Берлускони швырнул трубку, ткнул кнопку селектора и рявкнул:

— Минетти хочу!

В покои шефа вплыла региональный советник «Народа свободы» Николь Минетти, красотою лепа, бровями союзна, губами силиконова:

— Конечно, Сильвичка!

— Да не в этом смысле!.. — скривился Берлускони. — Там эту дуру Руби за мелкую кражу приняли. Быстро поезжай и вытащи её, пока комиссия по делам несовершеннолетних не подключилась.

Хотя верная Николь исполнила приказ в точности, неугомонная прокуратура опять возбудилась и принялась задавать вопросы: почему это, мол, премьер-министр Италии вытаскивает из застенков фальшивых племянниц Мубарака и откуда, кстати, они друг друга знают? Тут, как назло, у Руби развязывается язык и она сообщает, что её в составе ограниченного женского контингента завозили на виллу Берлускони, загружали в бассейн, а затем, под личным руководством синьоры Минетти, все начинали делать…

— Что?!.. — подаются вперёд от нетерпения прокуроры.

— Бунга-бунга!

— Так это же разврат получается!.. И кто же призывает несовершеннолетних к разврату и занятию проституцией — сам премьер-министр!

— Вот что, синьоры прокуроры, никто нас к разврату не призывал. Бунга-бунга — это никакая не проституция, а древний африканский ритуал. Сильвичке его Каддафи показал. Кто сильнее всех остальных отбунгабунгает — тот и становится величайшим охотником племени!..

Современная Италия — гораздо менее патриархальная и пуританская страна, чем обычно считается. Но эта история, всё более напоминавшая плохой порнографический рассказ, уже явно перешла любые разумные границы. Вожак свободонародной стаи наконец-то промахнулся. Мало того, неудачи посыпались одна за другой: активизировалось расследование в отношении Делль’Утри, а по стране катком проехался экономический кризис.

Под давлением груза обстоятельств в ноябре 2011 года Берлускони нехотя покидает пост премьера. Чтобы немедленно попытаться начать всё сначала, возродив старую добрую «Вперёд, Италию». И это ему почти удаётся. На выборах 2013 года его партия лишь слегка уступает по количеству голосов соперникам. Но тут враги и завистники исхитряются нанести коварный удар: шесть месяцев спустя суд по старому делу об уклонении от уплаты налогов приговаривает его к двум годам обязательных общественных работ. Теперь зек Берлускони получит право избираться куда-либо лишь в 2019 году. Что для восьмидесятидвухлетнего политика будет, вероятно, уже не так просто.

История же с бунга-бунгой продолжения не имела. Правосудие посчитало, что бунгабунгались все не за деньги, а по любви к Родине. И заглядывать в паспорт, дабы убедиться в совершеннолетности бунгабунгуемых, Сильвио во время процесса было недосуг.

Орудуя метлой на улицах Рима, обиженный и не оценённый по достоинству соотечественниками, Берлускони бросил в сердцах, что, мол, Италия — это, цитирую: «paese di merda». То есть — «говнострана».

Смущённо понурили тогда головы пристыженные итальянцы, понимая, какой чёрной неблагодарностью отплатили они великому государственному мужу, который целых три тысячи триста сорок дней и ночей своего премьерства неустанно радел лишь об их благе…

Но не все. Нашлись и те, кто справедливо посчитал, что системные проблемы государственного управления находятся вовсе не на стороне пользователей.

***

Так что же, Роберто Савиано старался напрасно?

Нет.

Главный результат его труда в другом. В том, что у касс неаполитанских магазинов и баров всё чаще стали появляться демонстративно выложенные экземпляры «Гоморры». Как символ освобождения.

«Мы не платим. Здесь — свободная от Каморры территория».

Люди, обычные нормальные честные люди, которых тошнит от бандитского беспредела, впервые за долгие годы осознали — они не одиноки.

Если против мафии выступает кто-то один, — он, вероятно, станет героем. Ещё более вероятно, — посмертно. Люди не могут сражаться с организованной преступностью её собственными методами. У них нет пистолетов и бомб, они не умеют, а главное, — не хотят убивать.

Но что если таких маленьких героев наберётся тысяча?.. Десяток тысяч?.. А если миллион?.. Что если они вдруг обнаружат лучший — и даже единственный — способ избавиться от мафии: завести свою собственную? Ту супер-мафию, которая называется «государство». И заставят её реально, а не декларативно защищать права и интересы граждан. Свои права и интересы. Нет, даже не так. Не заставят. А сами станут государством.

Что мафия будет делать тогда?..

Вот какой процесс запустил Савиано. И вот за что Каморра приговорила его к смерти, вынудив жить под полицейской охраной.

Разумеется, этот процесс ещё только в самом начале, идёт очень неспешно и со скрипом. Трудно в одночасье сломать систему, которая выстраивалась десятки и сотни лет.

Но всё же — она идёт, эта война. Война против молчания, война против равнодушия, война против страха.

И перья на ней в полной мере приравнены к штыкам.

***

Но слова — словами, а делать-то что-то надо.

— Ок, Гугл! — сказали итальянцы, открывая интернет-браузеры. — Как нам избавиться от правителей-идиотов, самим управлять своей страной, перестать беспокоиться и начать жить?