Ледовые пираты - Дирк Гузманн Страница 58

— Вот так мы и пополняем запасы воды, — объяснила Кахина. — Конечно, воды не хватает. И все-таки без этих наростов льда нам гораздо чаще пришлось бы подвергать себя опасности, доставляя воду из города.

Альрик кивнул. Слова Кахины только подтверждали его собственные представления о жизни: от Нильфхейма ^[24] до Муспельхейма ^[25] земля кормит своих детей, только чаще всего ее дары спрятаны там, где их никто не будет искать, — вот как в этих расщелинах скалы посреди пустыни.

Пробка из бурдюка с водой, который захватил с собой Альрик, поддалась с шипением и хлопком. Он осторожно долил немного жидкости в углубление. Слишком много нельзя — придется до конца ночи ждать, пока вода замерзнет.

Кахина провела его к трем другим углублениям в скале, каждый из которых Альрик заполнил несколькими глотками воды.

Когда он оглянулся, то обнаружил Кахину на краю карниза. Над ее головой виднелась тиара из звезд, а у ног лежали песчаные дюны.

На какой-то момент Альрик замер. Эта женщина, может быть, обладала не такой уж большой властью, а ее подданных было так мало, что их можно было бы взять на корабль с двумя рядами весел, и все-таки…

И все-таки в ней было больше от королевы, чем у всех властителей, перед которыми до сих пор Альрик склонял голову!

Встав рядом с Кахиной на верхнем уступе скалы, кендтманн сощурил глаза, чтобы в них не попадали песчинки. Теперь он ощущал их как уколы иголок на лице.

Ветер трепал его волосы, отчего они стали похожи на порванные после битвы флаги.

— На этой почве ничего не растет, кроме самых диких мыслей, — расслышал он в порывах ветра голос Кахины.

— Море похоже на пустыню, — ответил он. — Ты когда-нибудь плавала по морю?

— Никогда, — сказала королева и набросила себе на голову капюшон. В лунном свете заблестели узорчатые орнаменты, вышитые на ткани. — Но я бы очень хотела попробовать.

То ли она это выкрикнула, то ли ветер…

— Может быть, пустынные просторы будут понятнее, лишь когда побываешь в море? — наконец четко донеслось от нее до Альрика.

— Для этого я слишком мало знаю пустыню, — пожал плечами Альрик. — Но с морем знаком хорошо. — Он хотел продолжить, но помедлил: его любовь к морю никого не касалась. — Собственно говоря, ничего особенного, — сказал он чуть погодя, — просто стоишь на палубе и смотришь в пустоту.

Кахина, прищурившись, всматривалась в его глаза. И что-то всколыхнулось в Альрике, что-то угрожало выйти из берегов…

— Если я когда-нибудь вернусь сюда, я возьму тебя с собой, — кивнул он в ответ хозяйке этих мест. — Никогда раньше на борт моего «Висундура» не ступала нога ни одной королевы. Теперь я воспринимаю это как досадное упущение.

— Кажется, твой корабль слишком много значит для тебя, — отозвалась Кахина. — Неужели ты еще раз предпримешь столь далекое путешествие лишь для того, чтобы королева амазигов прошлась по его палубе?

Заметив иронию в ее глазах, Альрик сказал:

— Мне приходилось выходить в море и по более мелким поводам. Например, из-за ящика с пеплом.

С тех пор как Альрик и Кахина уединились под открытым небом, Бонус считал каждое мгновение. И лишь когда увидел, как в туннеле снова появились фигуры норманна и королевы амазигов, облегченно вздохнул: значит, эти двое не захотели провести ночь любви там, наверху. Правда, Альрик мог уже успеть высказать Кахине свои чувства.

Хотя не похоже. Норманн выглядел таким же холодным, как и лед, который он отнимал у вулкана. Только королева казалась гораздо холоднее: приложи он свою руку к ней, никто не удивится, если от его оставшихся пальцев пойдет пар.

Тем не менее Бонуса мучила неизвестность: о чем эти двое говорили там, наверху? Только кубок с ядом согревал его руку. Бонус не спеша подошел к норманну.

Музыка стала громче. Жених и невеста, теперь уже, кажется, ставшие семейной парой, сидели на возвышении, над которым была накинута синяя ткань, и смотрели, как танцует добрая дюжина амазигов. Танцоры держали что-то в руках, чего не мог рассмотреть Бонус, и передавали это из рук в руки каждый раз, когда при повторяющихся движениях танца приближались друг к другу.

Бонус протиснулся мимо группы мужчин, чтобы очутиться между Альриком и Кахиной, с интересом наблюдавших за праздником.

— За святого Марка, — протянул он кубок кендтманну. И, увидев удивление в глазах Альрика, поспешил сдобрить свой тост лестью: — И за самый быстрый корабль на свете, без которого мы бы никогда не справились с этой задачей.

Альрик внимательно посмотрел на кубок в его руке.

— Я пью только вместе с моей командой, но и тогда мой кубок наполнен вином, а не водой, — заметил он.

— Вода — это наш эликсир жизни. — Кахина повернулась к обоим мужчинам. — Вино же в глазах амазигов — это просто расточительство. Всякий, кто хотя бы раз оказался в пустыне без единой капли воды, согласится со мной.

Она приказала принести ей кубок и подняла его навстречу Альрику.

— Вода жизни! — повторила Кахина. — Она подарит молодоженам много счастливых лет!

Бонус, словно в тумане, наблюдал, как норманн подносит кубок ко рту…

И тут, прежде чем губы норманна коснулись края, королева положила свои пальцы на его кубок и осторожно вынула из руки. Как же испугался трибун! Неужели королева учуяла яд?

Не придавая ни малейшего внимания содержимому сосуда, Кахина передала его одному из танцоров, в руках которых были точно такие же кубки, и уже через несколько танц-движений Бонус не мог сказать, в каком из кубков находится его тинктура.

— Только здесь, в нашем содружестве, вода жизни питает каждого из амазигов. — Казалось, Кахина была в восторге от церемонии. — Вот, смотрите! Каждый кубок проходит через все руки. Так каждый из нас заботится обо всех других — только так и выживают в пустыне.

Королева указала на пожилую женщину из племени амазигов. Один из танцоров отделился от вихря танца и элегантным жестом подал сосуд женщине. Старуха улыбнулась, правой рукой сделала жест, словно перекрестилась, и одним глотком выпила воду.

Бонус внутренне застонал. Он прищурил глаза, но в свете факелов так и не смог рассмотреть, что же произошло дальше. Неужели старуха стала бледной, как солома? Танцоры закрывали ему поле зрения. И тут кто-то сунул Бонусу в руку кубок.

— Выпей, Бонус! — потребовала королева, наполняя еще один сосуд и вкладывая его в руку кого-то из рядов танцоров. — Первый глоток воды дарит тебе жизнь, каждый следующий глоток продлевает ее, — улыбнулась она трибуну.