Дон Корлеоне и все?все?все. Una storia italiana - Андрей Смирнов Страница 58

Если бы в 1978 году, во времена похищения Альдо Моро, кто-нибудь сказал студенту последнего курса юрфака Миланского университета Антонио Ди Пьетро, что через четырнадцать лет восторженные толпы по всей Италии будут скандировать его имя, а подростки начнут писать на заборах не «cazzo» и «Челентано жив!», а «спасибо, Ди Пьетро!» — он бы посмеялся. Он и сам любил пошутить.

Если бы этот кто-то сказал ему затем, что он практически в одиночку и без единого выстрела воплотит в жизнь мечту Красных бригад — совершит революцию, которая уничтожит политическую систему страны, и что с его, Антонио, именем будет неразрывно связан бесславный конец Первой итальянской республики, — он бы, вероятно, этого подозрительного провокатора на всякий случай скрутил и поволок в квестуру. Он уважал закон и был патриотом Италии, этот наш студент.

Короче, не поверил бы. А зря.

Впрочем, и 17 февраля 1992 года никаких революций и подвигов в рабочем расписании обычного миланского прокурора Ди Пьетро не значилось. В тот день ему предстояло важное, но рутинное, в общем-то, дело.

Незадолго до того в полицию обратился мелкий предприниматель Лука Маньи, владелец клининговой конторы. Он утверждал, что за продление подряда на уборку в структурах Пио Альберго Тривульцио, государственного предприятия, осуществляющего управление миланскими домами престарелых, с него требуют откат в размере семи тысяч евро ¹.

Дело получает Ди Пьетро и совместно с карабинерами оснащает Маньи пачкой меченых купюр, микрофоном и скрытой камерой. 17 февраля тот приходит к президенту Пио Альберго, инженеру Марио Кьезе (не путать с генералом Далла Кьезой, усмирителем Красных бригад, они даже не однофамильцы). Маньи передаёт ему половину суммы, попросив о небольшой отсрочке по поводу остального. Кьеза легко соглашается. В этом не было ничего необычного, Маньи платил ему давно и на регулярной основе. Просто в этот раз у него, видимо, стало плохо с деньгами, а, может, настроение не очень было, приуныл чего-то. Через пару минут в кабинет заходят карабинеры и надевают на Кьезу наручники.

Рутинная операция, ничего нового. Если бы не одно «но».

Инженер Марио Кьеза был видным функционером Социалистической партии и кандидатом на пост мэра Милана от социалистов.

Тут надо сделать пояснение. Политические партии, как мы уже знаем, в Италии играют роль значительно более важную, чем в… ммм… некоторых других странах. Достаточно сказать, что там не существует прямых выборов главы государства…

Хм… Тут требуется пояснение пояснения. Формальным главой Итальянской Республики является президент Республики. Однако его функции, по сути, сводятся к функциям президента Медведева при премьере Путине: стараться не спать. Истинным же главой государства выступает Presidente del Consiglio, которого традиционно называют премьер-министром, но который на самом деле им не является, поскольку… Так, стоп. Иначе я сейчас впаду в рекурсию пояснений.

Короче, смысл в том, что всех самых важных начальников в стране избирает парламент, состоящий из политических партий. Которые, дабы избрать этих начальников, вынуждены вступать в коалиции друг с другом. Начиная с 1962-го и по 1993 год у власти бессменно находилась левоцентристская коалиция, сформированная блоком Христианско-демократической и Социалистической партий. Плюс к ним иногда присоединялась всякая политическая мелочь. Сорок четыре раза главой кабинета был христианский демократ, три раза — социалист, два раза — случайно затесавшийся в эту компанию представитель Республиканской партии, чему он сам оба раза очень удивился.

Поэтому инженер Кьеза был довольно важной шишкой. Особенно с учётом того, что через месяц с небольшим, 5 апреля 1992 года, должны были состояться парламентские выборы. Вот они-то вполне себе прямые.

Его арест стал неприятным сюрпризом для левоцентристов. Но даже и близко не смертельным. Генсек Соцпартии Беттино Кракси заявил, что Кьеза — сам себе злобный Пиноккио и паршивая овца в социалистическом стаде.

— Ах так?!.. Он назвал меня жёлтым земляным червяком?.. — переспросил инженер, когда Ди Пьетро ему об этом сообщил. — Ну, тогда записывайте!

И Кьеза начал говорить.

Расстроили инженера не столько обидные слова Кракси, сколько то, что Ди Пьетро обнаружил два секретных кьезовских счёта в Швейцарии. Было на них всего-то ничего — пяток миллионов (нет, я не забыл о собственном примечании и не перепутал евро с лирами). Вот и получилось: сам в тюрьме, деньги уплыли, а тут ещё Кракси ругается… Ну и психанул мальца. Решил, — раз уж помирать, так с музыкой.

Кьеза рассказывает, каким образом определялись победители конкурсов на получение подрядов в Пио Альберго. Который был не просто домом престарелых, а огромным комплексом учреждений с кучей недвижимости и более чем внушительным бюджетным финансированием.

Вот вам задачка на сообразительность. Подряд разыгрывается в лотерее. Бумажки с именами потенциальных подрядчиков вкладываются внутрь полых шаров. Затем один из них под наблюдением строгой комиссии вслепую вытягивают из общей корзины. Вопрос: как сделать так, чтобы внутри этого шара оказалась бумажка с нужным именем, при условии, что шары не отличаются по цвету, размеру и весу?

Правильный ответ: предварительно положить шар в холодильник, затем, нащупав в корзине единственный холодный объект, согреть его в руке.