Истинные приключения французских мушкетеров в Речи Посполитой - Виктор Авдеенко

Кардинал Мазарини, первый министр Франции и, как многие догадывались, предпочитая об этом молчать (притом вовсе не из-за страха перед ним самим, а, скорее, из-за уважения к королеве и, особенно, к юному королю, хотя подобное поведение Ее Величества ни коим образом не способствовало упрочению этого уважения, а, как раз, наоборот), — тайный принц-консорт, этой ночью не спал.

Он только что покинул покои королевы и вернулся на свою половину, и теперь молча мерил шагами кабинет, предаваясь раздумьям. Наконец, обессилев, кардинал опустился в кресло перед заваленным бумагами и книгами столом.

В течение нескольких минут он так сидел, подперев голову обеими руками, затем, слыша отдаленный шум с улицы или шорох с лестницы перед его покоями, снова возвращался к своим мыслям, вставал и продолжал неспешное, но настойчивое движение.

Мысли кардинала были невеселыми. Подстрекаемая парламентом чернь заполонила улицы Парижа. Гвардия и войска пока контролировали ситуацию, но неизвестно, сколько так могло продолжаться.

— Неблагодарные! — пробормотал Мазарини.

А, впрочем, какой благодарности он мог от них требовать? Кому нужны его блестящие военные и дипломатические победы? Разве они… они могут оценить его достижения по достоинству?

— Время нас рассудит! — снова сам себе сказал он.

Время… Кардинал горько улыбнулся. Кто знает, сколько пройдет времени, пока его заслуги перед Францией, да что там — перед всей Европой — будут оценены. Да и произойдет ли это вообще когда-нибудь?

Может, его по достоинству оценят потомки? Как знать? Хотелось все же, чтобы лавры достались при жизни.

Звезда дипломата и государственного деятеля Мазарини, или, точнее, Джулио Раймондо Мадзарино (иногда фамилия писалась как Мадзарини), уроженца Неаполитанского королевства, взошла в 1630 году, когда он познакомился с всесильным кардиналом Ришелье, став, по сути, его агентом в Италии. Через несколько лет Мазарини снова оказался в Париже — в роли папского легата, однако вскоре перешел на службу к французскому королю, фактически же — в услужение к Ришелье. Именно по его протекции в 1641 году Мазарини получил сан кардинала.

К удивлению многих после смерти Людовика XIII в 1643 году вдова короля, регентша Анна Австрийская назначила Мазарини, который теперь был известен как Жюль Мазарен, первым министром Франции. Это вполне ожидаемо вызвало неудовольствие наиболее знатных семей королевства, которые составили против него так называемый «заговор высокомерных». Его пытались убить, но Мазарини, не став более искушать судьбу, арестовал всех бунтовщиков и вышел из этой истории победителем. Но сейчас Франция снова забурлила, и происходило это без, по крайней мере, видимого содействия «высокомерных».

Однако не только волнения в королевстве, которые, по счастью, пока что не выходили за рамки столицы, беспокоили Мазарини. В конце концов, пусть они ненавидят его — иностранца, итальянца! — но никто не осмелится тронуть короля, королеву, которая, хоть и сама иностранка, была все же матерью государя, а он уже через несколько лет станет полноправным властителем Франции.

— И мы ему будем усердно помогать, — еле слышным шепотом — да и то, только ему самому — проговорил кардинал, и его лицо осветила недобрая, в чем-то даже зловещая улыбка.

Война, которая продолжалась уже тридцать лет, которая принесла столько бед и страданий и требовала все больших средств — а их можно было получить лишь за счет все новых и новых налогов — близилась к концу. Ни для одной из стран Европы исход этой войны не сулилстольких выгод, как для Франции. Основы этого успеха были заложены еще во времена его предшественника — покойного кардинала Ришелье, чьей тенью называли Мазарини его недоброжелатели, но его, Мазарини, заслуги в успешном завершении войны были не меньшими, а, может даже, и более значительными.