Русская матрица. Будет ли перезагрузка? - Сергей Кара-Мурза Страница 8

Книгу Русская матрица. Будет ли перезагрузка? - Сергей Кара-Мурза читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!

Русская матрица. Будет ли перезагрузка? - Сергей Кара-Мурза читать онлайн бесплатно

Русская матрица. Будет ли перезагрузка? - Сергей Кара-Мурза - читать книгу онлайн бесплатно, автор Сергей Кара-Мурза

Любое хозяйство стоит на фундаментальных — нравственных и рациональных основаниях, если взять шире — на определенном мировоззрении. Оно не может быть просто куплено, как какая-то иномарка, и перемещено на наши дороги. Российское хозяйство со всеми его дефектами и замечательными свойствами — это большая инерционная система. Джон Кейнс, который работал в России в 1920-е годы и многое взял из своих наблюдений для теории, легшей в основу так называемой кейнсианской революции, считал, что экономическая теория — это часть этики. Он отвергал идею, будто политэкономия — часть естественных наук. И эта традиция имеет глубокие исторические корни. В частности, Адам Смит, прежде чем написать свой трактат «Исследование о природе и причинах богатства народов», написал трактат о нравственности («Теория нравственных чувств»), и, как много раз предупреждали видные западные экономисты, оба эти трактата надо брать в единстве. Один без другого не существует — это первый постулат.

Второй постулат: хозяйство — часть национальной культуры. Оно исключительно сильно пропитано этничностью, то есть особыми установками, особой специфической частью культуры. Любой народ существует при балансе устойчивости и подвижности всей системы этнических связей, включая мировоззренческие элементы этой матрицы. Поэтому любая инновация возможна лишь в той мере, в какой она приемлема для этноса и национальной культуры и гарантирует их воспроизводство. В истории немало примеров, когда народы отказывались от исключительно эффективных инноваций только потому, что предчувствовали, что это будет угрожать распадом этнических связей и уничтожением сложившейся национальной культуры. В антропологии даже есть такая формула: «Народы существуют благодаря своим пережиткам».

Поэтому инновационная деятельность и модернизация, а тем более модернизация, которая несет в себе имплантацию на национальную почву предприятий и институтов Запада, то есть общества модерна, — это процессы, связанные с очень деликатными сторонами жизни социума.

Создание института частного предпринимательства в России в 1990-е годы нарушило оба эти постулата, оба фундаментальные условия существования любого хозяйства. Вся реализованная тогда программа осуществлялась при отключении всяких нравственных ограничений и вопреки традициям национальной культуры. То есть программа стала рвать систему этнических связей.

В результате наше предпринимательство явилось на свет с тяжелой родовой травмой. Наша номенклатура, которая «принимала роды», пользуясь щипцами, сразу повредила голову новорожденному.


* * *


Уже само то, что сейчас у нас тщательно и даже с напором внедряется понятие «российский бизнес», подтверждает сказанное выше. Принято говорить: «бизнес — и ничего личного». Но что значит «ничего личного»? Никаких личных нравственных обязательств? И что такое собственно бизнес?

Бизнес — это понятие сугубо англосаксонское и сравнительно недавнее. К примеру, в католической части Европы используется понятие «эмпресарио» (empresario — исп. предприниматель, empresa — предприятие, начинание), а не «бизнесмен». Причем предпринимательство — это всегда созидание, а предприятие — это не вещь, а процесс, тесно переплетенный с национальной и с социальной ответственностью.

Бизнес — это формационный термин, в пространстве и времени заданное понятие, возникшее в буржуазном обществе. Предпринимательство — это термин цивилизационный. Уже начиная с раннего Средневековья мы знаем большие предприятия и большое предпринимательство. Создание, скажем, банковской системы в крестовых походах было проникнуто религиозным сознанием, чем банкиры-крестоносцы отличались от париев финансовой системы — ростовщиков. Средневековое ремесленное предприятие было проникнуто мессианским духом, например, архитекторы и каменщики за два века покрыли всю Европу соборами.

Или возьмем русский старообрядческий капитализм. Деньги, накопленные в общинах старообрядцев за долгое время, давались честным и умелым личностям, чтобы они создавали современную промышленность России.

В Новое время на Западе предприниматель стал религиозным подвижником, предпринимательство было формой служения Богу, возникло как «профессия». Раньше понятие «профессия» прилагалось только к священникам, а теперь возникли еще две профессии — предприниматель и ученый, у них структура мировоззренческого фундамента во многом совпадала. В этом отношении книга Макса Вебера «Протестантская этика и дух капитализма» важнее для понимания предпринимательства и капитализма, чем «Капитал» Карла Маркса.

К примеру, Япония, когда ей надо было модернизировать хозяйство, создавать современную промышленность, отправила самураев учиться на предпринимателей, а ремесленников — на инженеров. Это была также форма служения, практически программа реализации национальной идеи. А социальную форму для этого нашли в типе контракта XI века — контракта между самураями, ремесленниками и крестьянами. И возникла совершенно другая форма, совершенно другое хозяйство, непохожее на западный вариант капитализма.

То есть собственно предпринимательство было повсюду и, наверное, всегда. Включая, кстати, и советское время. Например, академик Сергей Королев — крупный советский предприниматель, который ухватывал именно самые главные нервы предпринимательства и «встраивал» его в контекст реальности — и социальной, и политической, и геополитической, и даже мистической.

Предпринимательство, подчеркнем, всегда предполагает в себе духовно-нравственный проект, а не только экономический. Легитимизируется оно в национальном массовом сознании через обе части — и через успех экономический, и через успех духовный. Обе эти части — необходимые элементы для достижения легитимности, без них не рождаются ни авторитет, ни уважение. А без легитимности невозможно ждать успеха, особенно — долговременного. Заставить себя любить и уважать невозможно. Предпринимательство должно это знать и искать способы соответствовать.

В России это было осмыслено своеобразно, в начале 1990-х годов появилось даже понятие «новые русские», которые вроде как претендовали на то, что нарождающееся бизнес-сообщество это и есть новый народ, тот самый, которому адресованы демократические права. А все остальные — пусть даже их будет 90% населения — это уже охлос.


* * *


На первых порах предпринимательство выполняло чуждую для него функцию — разрушения, как признал Владимир Путин в одном из посланий нации: «Этот этап, 1990-е годы, был периодом разрушения, сноса старого здания». Страна в этом процессе потеряла половину своего экономического потенциала. И эту чужеродную функцию — угробить экономический потенциал — взяло на себя нарождающееся российское предпринимательство. Вот какую родовую травму предстоит как-то лечить.

Рекрутирование людей в предпринимательство — было процессом номенклатурным. И пошел он не так, как ожидалось. Довольно быстро в него включились теневые и даже преступные силы, окрепшие во время перестройки. Наши криминалисты знали, какая группировка какие предприятия получит. К примеру, Каха Бендукидзе, комсомольский работник, аспирант-биохимик из Тбилисского университета, получил «Уралмаш». В интервью английской газете «Файненшл таймс» он говорил: «Мы получили «Уралмаш» за одну сотую его стоимости». Неправда! Не за сотую, а за одну тысячную стоимости — и в первый же год чистая прибыль составила 20 млн. долл. Таких примеров много.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы

Comments

    Ничего не найдено.