Муссон. Индийский океан и будущее американской политики - Роберт Д. Каплан Страница 76

Во всем этом пока нет ничего зловещего; это вполне закономерно и происходит оттого, что сотни миллионов людей, населяющих Индию и Китай, испытывают острую потребность в энергии. Эта потребность возрастает по мере того, как увеличивается достаток и улучшается образ жизни.

Однако… зри в корень, ибо вся загвоздка – в мелочах! Самая прямая дорога в сердце Китая лежит через Бирму – не через Пакистан или Бангладеш. А Китай, заметим, глядит на Бирму примерно так же, как и на Северную Корею. Пекин хорошо понимает, что и Тан Шве, и Ким Чен Ир – безумцы. Пекину от этого неуютно: ему, безусловно, хотелось бы иметь союзниками чуть менее отталкивающих правителей. На примере Шри-Ланки мы убедились: Китай не США, чьи руководители – и демократы, и республиканцы – опираются в своей внешней политике на желание морально улучшить целый мир. Китаю нужны Бирма и Северная Корея, причем нужны надолго. Китай даже может предвидеть и допустить возникновение бирманской и корейской демократии – правда, не завтра и не послезавтра. Оттого-то в бирманском случае Китай и заигрывает как с мятежными горцами, так и с демократической оппозицией. Пекин отнюдь не желает опять оказаться застигнутым врасплох – это уже случилось, когда монахи взбунтовались в сентябре 2007-го, – и пока что китайцы заглядывают исключительно в ближайшее будущее: активно содействуют одному из жесточайших режимов на свете.

Впрочем, о нравственности следовало бы задуматься не только Китаю с Индией. Американская корпорация «Шеврон» и ее французский партнер «Тоталь» участвуют в строительстве Яданского трубопровода, по которому природный газ потечет из Бирмы в Таиланд. Загвоздка в том, что бирманская армия, охраняющая упомянутый трубопровод, попросту отняла землю у сельчан, живших вдоль строительного участка, а бывших землевладельцев превратила в рабов: заставила бесплатно перетаскивать войсковые припасы и выращивать правительству дармовой рис. Людей пытали и насиловали. Так сообщают некоторые правозащитные группы. Энергетические расчеты и замыслы, связанные с бассейном Индийского океана, простираются в XXI в. все дальше, а почти 50 млн бирманских обитателей вполне могут оказаться при этом проигравшей стороной – жертвами зловещего сочетания: тоталитаризм, прагматическая политика и прибыль, получаемая корпорациями. В Восточной Бирме вырубаются леса, и целые караваны грузовиков, полных бревнами, непрерывно едут в Китай. В Западной Бирме, как сообщили мне собеседники из бойцов араканского Сопротивления, прокладка трубопроводов окончится исчезновением целых экосистем и несчетных культурных памятников.

Вспомните главу восьмую: на землях Аракана живет множество мусульман – рохинджа, из которых уже более 200 тыс. попросили убежища в Бангладеш, спасаясь от массовых репрессий, чинимых военной хунтой. Каждая из многочисленных бирманских народностей, имеющих собственную историю – обычно отмеченную целыми веками независимости, – пострадала при военной диктатуре: каждая по-своему, но все на тот же примерно лад, что и рохинджа. У всех этих народностей – собственные обычаи, нравы и требования. Получается, рухни военная хунта хоть завтра – Бирма останется бурлящим котлом еще на долгие годы.

Наступило время возвратиться к Плавающему Буйволу. По его словам, он много размышлял о том, какой сделается Бирма после падения режима Тан Шве. Длинные линии на географической карте и планы искушенных стратегов, относящиеся к обширным участкам земного шара, пояснил он, зачастую встречаются с мелкими, однако труднопреодолимыми препятствиями: племенными и этническими различиями, существующими в каком-нибудь отдельно взятом месте. Достаточно поглядеть на бывшую Югославию и нынешний Ирак. Он заговорил о каренских, шанских, араканских и прочих междоусобицах; о том, как они формируют истинный грядущий «театр военных действий», до завершения которых он, Буйвол, может и не дожить. Именно в Бирме, сказал он, Соединенным Штатам следует изучать возможности ведения партизанской войны силами «зеленых беретов» и других частей особого назначения, ибо китайские проблемы, возникающие на бирманской территории, лишь начинаются.

Беседа шла примерно в том же ключе, что и с тремя остальными американскими консультантами. Буйвол говорил о необходимости объединять горские племена в управляемые сети, а управлять ими нужно, возводя школы и больницы, строя оросительные системы и т. д. Такова будет неофициальная сторона американского соревнования с Китаем – и, может быть, в один прекрасный день Китай поневоле смирится, видя, что возникает демократическая, федеральная Бирма, прочно связанная со странами Запада.

Увы, если бывший «зеленый берет» и прочие специалисты по Азии, с которыми я советовался, рассматривают Бирму как страну, первостепенно важную для стратегов США, то командиры войск особого назначения, поныне состоящие на действительной службе, считают иначе – им недвусмысленно велели сосредоточить усилия на борьбе с Аль-Каидой. Если сбросить со счетов мусульман-рохинджа, чьи террористические возможности остаются делом непредсказуемым, в Бирме нет оснований особо опасаться мусульманского терроризма. Командование специальными операциями США заботит главным образом арабо-персидская, западная часть Индийского океана и гораздо меньше – восточная. Это, сказал мой собеседник, хороший пример того, как поголовным американским помешательством на Аль-Каиде извращена способность к широкому стратегическому мышлению. Стратегам следовало бы глубоко задуматься обо всем Индийском океане, от Африки до тихоокеанских вод.

Далее Буйвол заговорил о шанах – крупнейшей горской народности, составляющей 9 % от общего населения и занимающей примерно 20 % государственной территории. Тесные отношения между правительством США и шанами, включая значительные поставки гуманитарной помощи из-за границы, были бы достижимы при сотрудничестве с таиландскими военными и королевской четой. Это сотрудничество позволило бы дополнять американское содействие, оказываемое Северо-Восточной Бирме, еще и тайским. Сотрудничество с шанами, сказал Буйвол, дало бы Америке рычаг, позволяющий остановить опиумную и подобную торговлю в том краю, а заодно создать противовес Китаю на китайских границах. Каким бы демократическим путем ни двинулась Бирма, шанам достанется немало мест в грядущем парламенте. Оказывая целенаправленную мирную помощь горскому племени, продолжил собеседник, США могли бы добиться гораздо лучших результатов, чем посредством дорогостоящих и широкомасштабных военных программ. Та же стратегия при сотрудничестве с Индией была бы применима и к народности чинов, населяющей Западную Бирму. Не только в Ираке, подчеркнул он, но и в Бирме особый смысл обретут на протяжении следующих лет неофициальные дружественные отношения с местными племенами.

Буйвол говорил о Бирме и Юго-Восточной Азии, о роли, которую смогли бы там сыграть ему подобные люди, с неподдельной страстностью. Он принадлежал к поколению «зеленых беретов», лишь чуть опоздавших на вьетнамскую войну и затосковавших оттого, что во времена президента Картера делать за океаном стало нечего. «Аванпост свободы», опубликованный в 1965 г. Роджером Донлоном, был настольной книгой для юного Буйвола и его сверстников: Роджер Донлон стал первым американцем, награжденным во Вьетнаме за доблесть медалью Почета. Позднее, ближе к середине 1970-х, Буйвол служил «зеленым беретом» в Форте-Девенс (штат Массачусетс). Им командовали, его натаскивали и водили на учебные задания не кто-нибудь, а прославленные бойцы, среди которых были, например, несколько участников налета на концлагерь Сон-Тай вблизи Ханоя, «Дик Мэдоуз, Грег Макгайр, Джек Джоплин, Джо Лупяк», – их имена Буйвол произносил с почтением: в 1970-м они вместе с другими «зелеными беретами» напали на Сон-Тай, пытаясь отбить и вызволить американских военнопленных. Рейд окончился неудачно. «Ребята ни слышать, ни говорить не могли ни о чем, кроме Вьетнама», – рассказывал Буйвол.