Муссон. Индийский океан и будущее американской политики - Роберт Д. Каплан Страница 75

«У Бирмы четырехсоттысячная армия [для сравнения: в армии США служит 500 тыс. военных], склонная бунтовать, – продолжил Гейнеманн. – Надежны только высшие чины. Можно распускать нужные слухи, вести информационную войну. Ее, казалось бы, вовсе нетрудно развязать». И в самом деле: по имеющимся сведениям, бирманские солдаты получают неполное денежное довольствие, а в крупнейших воинских частях оружие на ночь прячут под замок. С другой стороны, военные имеют самую надежную в государстве систему социального обеспечения, включая школы и госпитали. За это военные платят режиму известной преданностью и верностью [4]. И все же, как заметил некий источник сведений в рядах каренских повстанцев, «большие армейские шишки не шибко-то доверяют рядовым солдатам». Утверждают, будто главарь хунты, Тан Шве, бывший почтовый служащий, ни разу не посетивший ни единой западной страны, вместе со своей женой пользуется услугами гадателя-звездочета. «Он ведь вовсе не смельчак, он правит и дрожит от страха, – заметил Аун Зо, редактор “Иравади”, журнала, издаваемого бирманскими эмигрантами в северо-западном тайском городе Чиангмай. – Тан Шве редко выступает перед народом, он еще непривлекательнее, чем У Не Вин [диктатор, правивший с 1962 по 1988 г.]».

Оба – и Гейнеманн, и Аун Зо – рассказывали мне, как в 2005-м диктаторы внезапно покинули Рангун и объявили столицей город Нейпьидо («обитель царей»), специально для этого основанный севернее, на полпути между Рангуном и Мандалаем. Возвели Нейпьидо, что называется, на пустом месте, строительство оплатили из денег, полученных за вывоз бирманского природного газа. Новая столица затаилась в лесных чащах, она изобилует подземными бункерами – на случай американского вторжения, которого опасается режим. Благоприятную дату правительственного переезда вычислили звездочеты. По мнению Гейнеманна, Китай, Индия и другие азиатские державы соперничают за добрые отношения с одним из худших, безумнейших, богатейших и наилучшим стратегическим образом угнездившихся режимов во всем мире. Режим этот способен сделаться жертвой переворота или попросту развалиться – даже если США будут вести по отношению к нему политику сдержанную, терпеливую и не сопряженную с большими расходами: именно такую, какую советуют вести Гейнеманн и двое других моих собеседников.

Последней боевой задачей вышедшего в отставку Гейнеманна было планирование оккупационной фазы в иракской войне. Он собственными глазами видел ошибки, совершенные огромной армией, понятия не имевшей об особенностях и обычаях страны, в которую она вторглась. Бирму Гейнеманн рассматривает как некую противоположность Ираку: землю, на которую США сумеют принести немало добра и себе и другим – если, конечно, будут действовать с умом и знанием дела.

Еще один американец, одержимый Бирмой, принял меня в номере одного из роскошнейших отелей Бангкока. Бывший на протяжении 1970-х штаб-сержантом «зеленых беретов», он обосновался теперь в Сингапуре, где ведает некой охранной службой. Мой новый знакомый предпочел выступать под кличкой, полученной в Бирме: Та До Ти – Плавающий Буйвол. Его дорогой черный, по мерке сшитый костюм плохо скрывал устрашающе развитую мускулатуру. Водрузив на нос очки, он раскрыл черную – засаленную и растрепанную – записную книжку с картой Индийского океана. На карте обозначалась линия, тянувшаяся от Эфиопии и Сомали через Аравийское море, мимо Индии, затем уводившая на север по Бенгальскому заливу, сквозь бирманскую глушь – и в китайскую провинцию Юньнань. «Это карта мира – каким видит его КННК [Китайская национальная нефтегазовая корпорация]», – пояснил Буйвол.

Показал Буйвол и другую, уже крупномасштабную карту – Эфиопии и Сомали. Значительные газовые месторождения и нефтяные залежи в Огадене, близ эфиопско-сомалийской границы, были расчерчены квадратами, а Хобьо – сомалийский порт – собеседник мой обвел кружком. В Хобьо на заре XV в. заплывал китайский флотоводец Чжэн-Хэ, чьи груженные сокровищами корабли бороздили Индийский океан по тем же судоходным путям, по которым ныне перевозятся нефть и газ. «Согласно этому замыслу, сырая нефть будет поступать из Хобьо прямиком в Западную Бирму», – сказал Буйвол. Там китайцы строят новую гавань – в Кьок-Фью, на острове Рамри, невдалеке от Араканского берега. Гавань способна принимать крупнейшие контейнеровозы и нефтеналивные суда. Карта, объяснил Буйвол, показывает, насколько легко станет китайцам повсеместно орудовать на просторе Индийского океана, «имея дело с поставщиками топлива в Персидском заливе – Ираном и другими». Величайшей китайской проблемой сделается путь через Бирму. «Китайцам необходимо заполучить во владение Бирму – причем Бирму спокойную и устойчивую», – сказал Буйвол.

Китайское стремление к югу, индийское стремление к востоку и западу – с тем чтобы китайский военный флот не взял Индостан в стратегическое окружение – означает лишь одно: обе державы столкнутся в Бирме. Индия и Китай борются за власть и влияние, а Бирма превращается в поле бесшумного стратегического боя.

До 2001 г. Индия – наиболее многочисленная мировая демократия – во всеуслышание порицала Бирму за политические и этнические репрессии, оказывала моральную поддержку руководительнице бирманской оппозиции Аун Сан Су Чжи, ранее учившейся в Нью-Дели. Но, говорили мне в этом же городе верховные индийские руководители, Индия не могла сидеть сложа руки и наблюдать за тем, как неукротимо растет и расширяется китайское влияние в Бирме. Бирманские джунгли служат базой снабжения для скопища народностей, чинящих междоусобные мятежи на востоке самой Индии. Более того: по мнению Грега Шеридана, заведующего иностранным отделом в журнале «Австралиец», Индия «содрогнулась от ужаса», увидев, что китайцы создали цепочку разведывательных подслушивающих станций вдоль индийско-бирманской границы [5]. В 2001-м Индия решила заняться Бирмой всерьез. Бирманских военных начали обучать в Индии. Бирме стали оказывать военное содействие, включая поставки вертолетов, танков, переносных зенитно-ракетных комплексов (ПЗРК) и ракетных установок.

Индия также решила создать в Бирме собственную трубопроводную сеть. В 2007-м – во время бирманских гонений на монашество – индийский министр нефтяной промышленности подписал договор о разведке глубоководных залежей нефти и газовых месторождений. Напротив западного берега Бирмы – Араканского государства, сопредельного Бангладеш, – находятся месторождения природного газа (имени Шве) – из числа крупнейших в мире. Оттуда, судя по всему, протянутся две трубопроводные системы. Одна из них будет китайской и поведет к недальнему порту Кьок-Фью, который в будущем окажется способен принимать поставки нефти даже из Персидского залива и от Африканского Рога – и, разумеется, из самих месторождений имени Шве. Следует надеяться, что не всякому нефтеналивному судну, идущему курсом на Китай, приведется плыть со Среднего Востока через весь Индийский океан, затем сквозь Малаккский пролив и Индонезийский архипелаг, чтобы достичь городов, населенных средней китайской буржуазией и расположенных угрожающе близко к Тайваньскому проливу и базам военного флота США. Другая трубопроводная система – индийская. Индия тратит 100 млн долларов на то, чтобы расширить и улучшить араканский порт Ситуэ – образно говоря, прорубить торговое окно, выводящее наружу из материкового, раздираемого мятежами северо-востока Индии. Трубопровод пойдет на север сквозь Араканское государство и Чин, а затем разделится надвое: одна ветка дотянется до Калькутты, пересекая Бангладеш, а вторая пойдет к той же Калькутте по индийской земле, огибая рубежи Бангладеш.