Муссон. Индийский океан и будущее американской политики - Роберт Д. Каплан Страница 69

В 2006-м, когда новое правительство Раджапаксов прекратило бессмысленное перемирие с «тамильскими тиграми» (во время которого обе стороны исправно продолжали стрельбу), «тигры» контролировали треть цейлонской территории. До той поры Соединенные Штаты непрерывно увеличивали помощь правительству Шри-Ланки: стратегия, порожденная событиями 11 сентября 2001 г., вынуждала рассматривать «тамильских тигров» как террористическую организацию того же калибра, что и Аль-Каида. Махинду Раджапаксу избрали президентом, чтобы он успешно выиграл нескончаемую войну – и в 2006-м президенту повезло: на востоке страны «тигры» отступили, теряя захваченные земли, потому что главный сподвижник Прабхакарана – Винаягамурти Муралитхаран – шире известный под кличкой «полковник Каруна Амман», – предательски покинул своего командира. Пришло время добиваться окончательной победы. Для этого необходимо было официально прервать перемирие – что и случилось. Такое правительственное действие совместно с не прекращавшимся в Коломбо надругательством над правами человека заставило американцев прекратить военную помощь Раджапаксам. Стало неоткуда брать запасные части для радаров, боевых вертолетов «Хьюи» и транспортных самолетов «Локхид С-130». Цейлонский флот нарадоваться не мог своим радарам дальнего кругового слежения – однако американцы и эти приборы оставили без технического обслуживания и запасных частей. Флот полагался на 30-мм скорострельные пушки «Бушмастер», произведенные в США и позволявшие уверенно отражать атаки траулеров-самоубийц, которыми пользовались «тамильские тигры», – но даже орудия со временем ржавеют в морском соленом воздухе, а запасных частей опять же брать было негде. Цейлонцы решили, будто американцы бесстыдно бросили их на произвол судьбы именно тогда, когда пришла возможность покончить с восстанием свирепых нигилистов. Как выразился один из дипломатов, работавших в Коломбо, «близится минута желанного торжества – и вдруг международное сообщество кусает грядущего победителя за пятки!».

Тем временем Китай, учуяв отличный шанс, начал поставлять в Шри-Ланку все больше и больше оружия и боеприпасов. Китайские радары были плохи по сравнению с американскими – зато запасных частей к ним оказывалось вдоволь. И вскоре военная помощь из Пекина стала всеобъемлющей: даже автоматы в руках у солдат, отряженных стоять на дорожных заслонах, – Т-56, китайские копии советских АК-47. Помимо того, Китай принялся поддерживать Шри-Ланку в Совете Безопасности ООН каждый раз, когда западные державы намеревались ее осудить. Для цейлонских офицеров оставляли вакансии в китайских военных училищах и при академии Генерального штаба. Повторялась история с Непалом и Узбекистаном: едва лишь сокращение политических свобод в этих странах заставляло Запад ограничивать свое содействие им, Китай тут же принимался расширять собственное.

Военная и политическая помощь поступала также из Пакистана, Ирана, бывших советских республик, Ливии – даже Израиля, снабжавшего цейлонский флот сторожевиками «Пчела» («Двора»). При содействии незападного мира, менее обеспокоенного соблюдением человеческих прав, успешные боевые действия против «тамильских тигров» набрали новую силу в 2008-м, когда цейлонская армия ввела в действие новые дивизии и воинские части особого назначения. Обоснованно рассчитывая на крепкую китайскую поддержку, армия терпеливо и умело двигалась вперед, не стесняя себя никакими политическими календарями, вверив боевым командирам надлежащие полномочия. Цейлонский военный флот потопил в Индийском океане, к юго-востоку от острова, принадлежавшие «тамильским тиграм» корабли-матки (точнее, плавучие склады). Успехи выглядели впечатляюще – да на беду, солдаты, набранные из беднейших сельчан-сингалов, обитавших в самом глухом цейлонском захолустье, ни в грош не ставили жизнь и благополучие мирных тамилов. Никому не приходило в голову построить тамильскую школу, вырыть в тамильской деревне колодец. Велась тотальная война – и если гражданские лица оказывались между двух огней, они оказывались простыми заложниками. Таких заложников насчитывались десятки и сотни тысяч. Одержанная победа и тысяча с лишним сингальских солдат, погибших в 2008–2009 гг., стали правительственными доводами в пользу непреклонности. Министр обороны Готабхайя Раджапакса побывал с официальными визитами в Китае, Израиле и России. Когда Шри-Ланка получила деньги из Ливии, нефть из Ирана – и вдобавок сверхсовременный порт, построенный Китаем в Хамбантоте, – Запад уже не мог поделать почти ничего.

Отчасти благодаря стратегическому попечению Китая Шри-Ланка сумела выиграть войну, отворачиваясь от Запада. И, хотя поражение такой организации, как «тамильские тигры», можно только приветствовать, победу купили ценой, которая наглядно свидетельствует: укрепление китайских позиций в Африке и Азии чревато тревожными последствиями для государств и режимов, имеющих дело с Китаем. Упадок западного влияния на приморскую Азию – вполне естественный и в определенном историческом смысле даже благотворный, учитывая, что со времен Васко да Гамы приносимые Западом бедствия были неисчислимы, – вряд ли окажется в итоге особо полезен. Как мы убедились, китайская военная помощь не сопровождается лекциями о человеческих правах, подобно помощи западной. Китай не вмешивается во внутреннюю политику других государств и не терпит вмешательства в свою собственную. А внешняя китайская политика, никоим образом не будучи экстремистской либо воинственной, представляет собой самую мрачную разновидность политического реализма. Она означает новое мировое противостояние: между государствами, включающими права человека в свои политические расчеты, и государствами, исключающими человеческие права из этих расчетов.

Хотя Китай и сыграл решающую роль в победе цейлонского правительства над «тамильскими тиграми», особо радоваться китайцам нечего – уже хотя бы потому, что политическая география помещает Шри-Ланку под сенью Индии. Разумеется, было и провалившееся индийское вторжение в 1987-м, когда Индия, по сути, оккупировала остров, чтобы защитить тамильское население – и поневоле ввязалась в бои против «тамильских тигров», не желавших делиться властью ни с кем. И все же сегодня Индия находится в гораздо лучших отношениях со Шри-Ланкой, чем с остальными великими ближайшими соседями – такими, как Пакистан и Бангладеш [58]. Благодаря соглашению о свободной торговле, подписанному в 1998 г., индо-цейлонский товарооборот очень значителен. Львиная доля продукции, ввозимой в Шри-Ланку, поступает из Индии. В свой черед Индия служит Цейлону третьим по величине рынком внешнего сбыта [59]. Индия издавна и естественно смотрит на Шри-Ланку со столь неприкрытым вожделением, что, добившись независимости, остров подписал с Великобританией оборонительный договор, опасаясь индийского вторжения (как это и случилось на материке, в случаях с Гоа и Хайдарабадом). Мы видели: Индии не дают покоя полуникчемные сопредельные государства – и все же упомянутые государства, сколь бы ни были они раздражены подобным соседством, вынуждены включать Индию в свои геополитические расчеты. Например, поддержка, получаемая исламскими экстремистами в Афганистане через пакистанскую границу, вполне объясняется желанием Пакистана создать в глубинах Средней Азии некий «Исламистан», противоборствующий Индии. Потому новый прокитайский уклон Шри-Ланки в конечном счете лишь относителен. Как только морское соперничество Индии с Китаем обострится, Шри-Ланка будет вынуждена умело маневрировать между двумя исполинами, чтобы добиться некоего ощутимого нейтралитета. Шри-Ланка с ее растущим и все более влиятельным мусульманским населением, военно-политическим долгом Китаю, географической близостью к Индии – отличная действующая модель геополитических тенденций, бытующих в бассейне Индийского океана.