Тайная власть Британской короны. Англобализация - Алексей Кузнецов Страница 34

Роль британского фактора в формировании глобальных цивилизационных ценностей трудно переоценить. В результате промышленной революции XVIII–XIX веков Британия первой из европейских держав осуществила нелегкий переход от аграрного уклада к индустриальному производству. Вследствие установления военно-торгового господства на морях, проведения жёсткой колониальной и искусной коммерческой политики, а также освоения прорывных новаторских технологий в производстве и промышленности, английская продукция активно распространялась по миру. Британия превратилась в «промышленную мастерскую» мира по изготовлению предметов индивидуального пользования, и тем самым во многом предвосхитила эпоху массового потребления и господствующий в современном мире культ бытоустройства.

В период правления королевы Виктории (1837–1901 гг.) Британия захватила и поработила почти полмира, стала его полноправной хозяйкой. Это укрепило уверенность метрополии в своей особой глобальной цивилизаторской миссии. Колонии неоднократно пытались восставать против владычества Британии, но все восстания жестоко подавлялись. Единственными, кому удалось выиграть войну за независимость, стали тринадцать североамериканских штатов.

Долгое время Британия не могла смириться с утратой своих североамериканских владений. Министр колоний Дж. Чемберлен, пребывая в Америке с целью агитации за создание таможенного союза с США и Канадой, в своем выступлении в Филадельфии, в частности, отмечал: «Я отказываюсь считать себя чужим в Америке. Я согласен с тем дипломатом, который сказал как-то принцу Уэльскому, что наступит время, когда всё человечество будет делиться на три класса: на американцев, англичан и иностранцев» ^[165]. Данное заявление не было лишь голословным сотрясанием воздуха. Ведь даже после окончательного принятия Соединенным Королевством факта утраты США и формального распада британской колониальной империи во второй половине XX века, Англия не отказалась от идеи цивилизаторского миссионерства, а только медленно и незаметно для всего остального мира поменялась с США функциональными ролями, осуществив тем самым «перезагрузку» стратегии англосаксонской экспансии.

В своё время свои сомнения относительно того, что ослабленная в результате Второй мировой войны Британия удовлетворится второстепенной ролью в мировой экономике, высказывал И.В. Сталин. «Можно ли полагать, что они (Англия и Франция. – A.K.) будут без конца терпеть нынешнее положение, когда американцы под шумок «помощи» по линии «плана Маршалла» внедряются в экономику Англии и Франции, стараясь превратить её в придаток экономики Соединённых Штатов Америки, когда американский капитал захватывает сырье и рынки сбыта в англо-французских колониях и готовит таким образом катастрофу для высоких прибылей англо-французских капиталистов? Не вернее ли будет сказать, что капиталистическая Англия, а вслед за ней и капиталистическая Франция, в конце концов, будут вынуждены вырваться из объятий США и пойти на конфликт с ними для того, чтобы обеспечить себе самостоятельное положение и, конечно, высокие прибыли?» ^[166].

Оценивая потенциал англосаксонской цивилизации, в начале XX века известный российский критик и публицист И.В. Шкловский отмечал: «Англосаксонский мир полон жизни и много веков будет ещё впереди человечества, но в нём возможно перемещение центра тяжести из окостеневшей Англии в заатлантическую республику, например, в Канаду или в Австралазию» ^[167]. И.В. Шкловский ошибся лишь в определении географической точки, но совершенно точно предсказал стратегию будущего глобального продвижения англосаксонской цивилизации. Как отмечает английский историк Э. Робертс, «британцы переселились за Атлантику, чтобы продолжить свое мировое господство, они инкорпорировали свое постимперское величие в современный американский исторический проект» ^[168].

Отдавая должное США как двигателю современного мирового развития, следует, однако, не упускать из внимания того факта, что, по своей сути, североамериканская нация – это лишь отпочковавшаяся ветвь англосаксонского родового дерева, которая с самого начала своего зарождения была лишена адекватной почвы для прорастания аристократических традиций и формирования уникальной идентичности. Американский экспансионизм во многом основан на привнесённом на американский континент «островном» менталитете англичан с их «жаждой земли» и страхом недостатка жизненного пространства.

Североамериканская нация формировалась под влиянием наследованных у Британии концепции имущественных прав, идей протестантизма, традиций судопроизводства на основе английского общего права, парламентаризма, гражданских и политических свобод. Американцы заимствовали у англичан не только методы промышленной революции, но и активно перенимали модные в Англии течения в живописи, скульптуре и архитектуре.

Во времена колонизации Америки господствующие классы, в особенности плантаторы Юга, во всем стремились подражать англичанам, что создавало благоприятные условия для влияния более развитой английской культуры. Дом плантатора был обставлен английской мебелью, сам он носил английское платье и парик, читал английские романы. Большое влияние оказала английская культура и на формирование американского народа. Когда незадолго до смерти Отто фон Бисмарка спросили, какой фактор он считает решающим в современной истории, последовал ответ: «тот факт, что североамериканцы говорят по-английски» ^[169].

В утверждении своей мировой гегемонии Америка и сегодня во многом копирует Британскую империю периода расцвета колонизации. С целью расширения своего глобального присутствия США затрачивают миллиардные ресурсы на развитие инновационной экономики, средств массовой информации и военно-морского флота, а также поддержания доллара в качестве мировой резервной валюты.